Читать книгу "Ненавидеть нельзя любить - Ольга Петрова"

Валерка не знал, что и сказать. У него была очень дружная семья, в которой бабушек почти боготворили. Он привык, что они были всегда, и гнал от себя мысли об их возрасте.

– Мама сказала, что отец взбесится. Оказывается, тогда ночью приходила бабушка, и он ее не принял. Она, наверное, ночевала на вокзале. Представляешь, не пустить в дом родную мать! Это каким же надо быть жестоким. Я спросила у мамы, выходит, случись мне оступиться, сделать что-нибудь не по его, меня он тоже выгонит из дома? Мама расплакалась.

Мне ее стало жалко, я предложила ничего не говорить отцу, но она сказала, что, если он вдруг узнает об этом от посторонних, будет беда. Тогда я попросила спрятать сережки, чтобы хоть что-то осталось от бабушкиного подарка, положить их нам под елку, он не узнает, откуда они. Мама с трудом, но согласилась. Я спрятала коробочки и ушла в школу. А вечером был жуткий скандал. Папа сказал, что отправит все обратно, что никогда не позволит этой безнравственной женщине переступить порог его дома. А я сказала, что это его выбор, он может поступать, как хочет, а я хочу познакомиться со своей бабушкой, и он мне не помешает. И еще сказала, что когда я закончу школу, поеду учиться в Ленинград. Я думала, он убьет меня. Потом он закрылся в спальне и больше ни с кем не разговаривал. А сегодня утром забрал пакеты и молча ушел на службу.

– А как Дина, твоя сестра, отнеслась ко всему этому? – спросил Валерка, который несколько раз в школе видел младшую сестренку Ольги и удивлялся, как же они не похожи.

– А что Дина? Она еще совсем ребенок, ей всего тринадцать. И потом она обожает папу, любимая его дочка, очень на него похожа. Он ждал сына, Димкой хотел назвать, а родилась опять девочка. Но зато она, как и он, лучшая спортсменка в школе, ездит с ним на рыбалку и ходит в спортклуб играть в теннис. Для нее папа – это все. Она ему ни в чем не перечит. Это я такая неудачная уродилась: похожа на провинившуюся мать. – Оля грустно улыбнулась. – И со спортом не дружу. Я только в этом году попала в школьную команду по баскетболу, и то из-за роста. А так, когда мяч беру, мне неприятно, он грязный, потом воняет. В общем, как говорит наша Зоя, «умирающий лебедь».

– Неправда, ты царевна-лебедь, – перебил ее Валерка. – А бабушке ты должна позвонить, успокоить ее, что ты не согласна с отцом, считаешь, что он не прав.

– Я уже думала об этом. Адрес и телефон я запомнила. Но если отец увидит, что был звонок в Ленинград… Даже не знаю, что будет.

Ольга выглядела такой несчастной и измученной, что у Валерки от жалости заболело в груди.

– Мы позвоним с переговорного пункта. У меня есть припрятанные деньги, с подарков на день рождения остались. Пойдем завтра и позвоним, поздравим с Новым годом. – Он обрадовался, увидев, как вспыхнули ее глаза.

– Валерка, какой же ты молодец! Почему мне это не пришло в голову! – От восторга она обхватила его шею руками и тут же, испугавшись, отстранилась. Валерка поймал ее руки и не отпустил их, удерживая на своих плечах. Они оказались слишком близко друг от друга. Прямо в лицо испуганно смотрели ее глаза, и губы, чуть припухшие от плача, тоже были очень близко. Их невозможно было не поцеловать. Валерка почувствовал солоноватый привкус ее слез, и у него перехватило дыхание от восторга. Ее губы дрогнули, отвечая на поцелуй, и в этот миг он осознал, что такое счастье, на долю секунды открыл глаза и увидел, как сверху сыпятся кристаллические звезды крупных снежинок. Небо словно распахнуло свои объятия. Казалось, время остановилось. И очень хотелось, чтобы счастье, захлестнувшее их обоих, было бесконечным.

Глава 3

– Проходите, Ольга Александровна! – хриплым от волнения голосом произнес Немировский. Секретарь удивленно посмотрела на него, медленно подняв голову. Похоже, она не почувствовала того напряжения, которое вмиг наэлектризовало воздух в приемной. Ее всего лишь смутило, что новый начальник обратился к заезжей гостье по имени. Журналистка встала и с очень прямой спиной прошла в распахнутые перед ней двери. Она подошла к столу, без приглашения отодвинула стул и решительно села.

Немировский плотно закрыл дверь и присел на стул, стоящий рядом.

– Как бы ты не бегала от меня, от судьбы не уйдешь, – попытался он весело начать разговор. Но в следующее мгновение, встретившись с ее сухим неприязненным взглядом, осекся, понимая, что тон выбрал неправильно.

Стараясь сдержать дрожь пальцев, она спокойно ответила:

– Ну, во-первых, не судьба, а нелепая случайность, а во-вторых, я не бегала от тебя, а избегала общения, это разные вещи.

– Долго избегала, даже в родной город к родителям не приезжала десять лет, – усмехнулся Валерий, стараясь скрыть растерянность.

Ольга сцепила пальцы так, что почувствовала боль, это помогло вернуть равновесие. Она внимательно посмотрела на своего собеседника – стоит ли возражать ему. Она действительно почти прервала связь с любимым городом. Очень мало общалась с родителями. И пошла на этот шаг осознанно. Только однажды Ольга все-таки не сдержала данного себе слова не приезжать в Армейск. Позвонила мама и, рыдая, сообщила, что у отца был инфаркт, его еле спасли, сейчас угрозы для жизни нет, его уже выписали, он лежит дома, но впал в глубокую депрессию, ни с кем не разговаривает и отказывается принимать пищу.

– Оленька, я боюсь, что он умрет, а вы так и не помиритесь… И Кирюшу мы до сих пор не видели, – причитала мать.

Кириллу тогда только исполнилось пять лет. Он сидел рядом с ней на диване и внимательно смотрел темно-вишневыми глазищами, обрамленными иссиня-черными ресницами. Везти сына в Армейск – безумие, однако слыша жалобный голос мамы, она понимала – поездки не избежать.

Можно было лететь самолетом, но Кирюшка, обожавший паровозы, уговорил ехать на поезде. К тому времени Ольга уже вышла на свою безумную работу и мучилась из-за того, что очень редко бывает с сыном. Всю дорогу в теплом купе, где им повезло ехать вдвоем, они читали сказки и играли в детское лото, изредка поглядывая в окно на заснеженные просторы.

В Армейске все было по-прежнему. Город, скрыв под белым покрывалом зимы свои недостатки, казался маленькой чистой игрушкой, которая так дорога выросшему дитяте. Трехкомнатная родительская квартира показалась Ольге тесной и какой-то заброшенной – дети выросли, разлетелись, образовалась не заполненная пустота. Больной отец, увидев Кирюшку, в первый момент обрадовался, оживился, но потом, понаблюдав за внуком, не сказав ни слова, помрачнел. Ольгу он и вовсе встретил сурово, буркнув:

– Явилась, наконец, вспомнила…

Утомлять его было нельзя, да и ссориться не хотелось.

Даже один вечер в родной семье дался Ольге с трудом, и, засыпая, она подумала, хорошо бы уехать в Ленинград прямо завтра.

На следующее утро после завтрака они с Кирюшкой вышли прогуляться во двор. Малыш принялся строить снежную крепость, а Ольга, помогая ему, оглядывала двор, в котором выросла. Здесь тоже казалось все каким-то мелким и убогим. Качели были поломаны и выделялись черным пятном на фоне нетронутой белизны снега. Наверное, она не права. Ей не хотелось сюда ехать, поэтому все так раздражает. Прошло всего-то пять лет, а пропасть между ней и родным домом образовалась огромная.