Читать книгу "Время скидок в Аду - Тэд Уильямс"

Позже вечером пришли Моника и Тедди Небраска — этого ангела я знал не слишком хорошо, потому что он работал на другом конце города и обычно тусовался в том же районе. Моника была относительно трезва, по крайней мере, достаточно трезва, чтобы помнить, как хреново я с ней недавно обошелся. Узнав суть произошедшего между мной и ангельскими шишками, она отправилась на поиски более интересной компании. Это было огромным облегчением, хотя Тедди Небраска остался за моим столиком и продолжал вести неловкую беседу, пока не придумал предлог, чтобы последовать за Моникой или хотя бы скрыться от моего угрюмого общества.

Между мной и Моникой кое-что есть. Она прекрасная женщина (или ангел, или женщина-ангел), но с тех пор как все завертелось у нас с Каз, я даже не смел с ней заговорить — не потому, что это была измена Монике, нет, между нами все было не так серьезно. Просто Моника хорошо меня знает, и я до смерти боюсь, что она может, выражаясь образно, почуять запах другой женщины. Обычно меня это мало волновало, потому что большинство моих отношений постоянно переплетались со странными периодическими встречами с Моникой. Но если хоть кто-нибудь в Раю узнает о Каз, от меня не останется ничего, кроме выжженного следа на Земле и дуновения рассеивающегося озона.

Я понял, что совершил ошибку, заявившись в «Циркуль» вместо того, чтобы пойти в какой-нибудь обычный бар. Мои коллеги-ангелы хотели пообщаться, но чего я хотел, так это посидеть в абсолютной тишине, испытывая жалость к самому себе и напиваясь до тех пор, пока я не начну шататься. Я годами проклинал свою работу — подниматься в любое время дня и ночи, нестись через весь Сан-Джудас, чтобы вступить в схватку за чью-то бессмертную душу, но сейчас я понимал, как скучаю по всему этому. Находиться в бессрочном отпуске, этом бюрократическом заточении, как я сейчас, было все равно что стать заложником собственного разума. Мне нужно было отвлечься, но не выслушивая чужие проблемы. Честно признаюсь, меня это не интересует. Конечно, я внимателен к людям, действительно внимателен, но, говоря откровенно, не люблю слушать обо всех подробностях их жизни.

Думаю, вы начинаете понимать, почему я никогда не был примерным ангелом.

Я только что оплатил счет и направлялся к выходу, когда вошел Уолтер Сандерс. Было похоже, что Уолтер уже пропустил пару стаканчиков, что было странно для него. Я не раз видел, как он весь вечер не спеша пил одну бутылку пива, пока остальные заливались целыми оптовыми партиями. Он один из тех ангелов, которые мне нравятся — скромный парень с остроумным, немного жестоким чувством юмора. Я частенько задумывался, не был ли он англичанином в своей доангельской жизни.

Он узнал меня и остановился в проходе, почти незаметно покачиваясь.

— Бобби. Бобби Д, я надеялся застать тебя здесь. Хотел поговорить с тобой. Могу я тебя угостить?

— Честно говоря, мне уже хватит на сегодня, Уолтер. Я как раз собирался уходить.

— Ладно. — Он покачал головой и странно улыбнулся. — Думаю, я тоже уже достаточно выпил и в любом случае не хочу разговаривать именно здесь. — Он осмотрелся. — Слишком многие греют уши. Я провожу тебя до машины. Если ты не против, немного поболтаем на парковке.

— Я без машины, пришел пешком, — сказал я.

— Тогда я прогуляюсь с тобой пару кварталов, — снова его полуизвиняющаяся улыбка. — Немного свежего воздуха мне не повредит.

Мы вышли из бара, не обращая внимания на потрясенные лица Джимми и других ребят в баре — никто обычно не уходил отсюда раньше полуночи. Мы натолкнулись на несколько простых людей, которые выходили из соседней пиццерии, но они двинулись к парковке, а мы повернули на Уолнат-стрит, тихую и пустую улицу, за исключением одного бездомного, прижавшегося к стене, — на нем была черная толстовка с капюшоном, в которой он походил на монаха за молитвой. Похоже, он спал.

— Так в чем дело? — спросил я.

— Я просто… — Он запнулся, молча прошел несколько шагов вперед. — Извини. Я даже не уверен, что это важно, и у тебя наверняка и так проблем полно, но это показалось мне очень странным…

Он снова замолчал, переступая через тощего бездомного, который вытянул свои ноги почти через весь тротуар. Парень был босой, худой и бледный: несмотря на теплую весеннюю погоду, я не был бы рад провести ночь на улице без обуви.

Нетерпение начинало понемногу съедать меня: неужели всю дорогу до моего дома Уолтер будет думать, как лучше сказать мне то, что он собирался сказать?

— Так ты хотел рассказать что-то?

— Верно. — Он усмехнулся. — Да, думаю, будет лучше, если я просто…

Может, из-за выпитого, а может, он наступил на что-то, но Уолтер на мгновение споткнулся и завалился на меня, из-за чего мы оба потеряли равновесие и вывалились на проезжую часть. Он положил руку мне на плечо, чтобы опереться, и в этот момент издал странный звук: тчаааа, тяжелый выдох, будто кот, пытающийся выплюнуть комок шерсти. Теперь он не просто споткнулся, а свалился, грузно упал, чуть не сбивая меня с ног. Я развернулся, пытаясь устоять на ногах, и мой взгляд перешел от упавшего Уолтера на того бездомного, который стоял прямо за нами в странной позе — будто какое-то насекомое. В руке у него было зажато нечто длинное, острое и светящееся.

— Оно ожидало так долго, — произнесло существо странным, скрипучим голосом, и на мгновение я увидел его лицо, частично закрытое капюшоном. Затем позади меня появилась машина, и ее фары ослепили его. Он скрылся от света. В следующее мгновение он уже убегал по Маршалл-стрит, его голые ноги шлепали по тротуару, как капли дождя стучат по стеклу. Лишь на миг я засомневался, стоит ли бежать за ним, но парень был таким быстрым, что уже через пару секунд повернул в переулок по направлению к площади Бигер и исчез из виду. Я опустился на колени, чтобы помочь Уолтеру подняться, но его тело обмякло, и когда я спросил, ранен ли он, Уолтер мне не ответил.

Я перевернул его. Рубашка и пальто Уолтера пропитались кровью, которая казалась почти пурпурной в свете уличных фонарей. Лужа крови растекалась из-под тела, стекая через бордюр в водосток, будто разлитая краска. Его лицо было бледным, губы посинели. Возле нас остановилась машина, и я попросил людей позвонить в службу спасения, а сам побежал назад в «Циркуль» за помощью. Когда я вернулся, первая машина полиции Сан-Джудаса уже прибыла, а через пару минут приехала служба спасения — их новая станция находилась всего в паре кварталов отсюда. Хотя это было уже не важно. Мой ангельский коллега уже перестал дышать, и хотя парамедики сделали все возможное, быстро забрав его на «Скорой» с мигающими огнями в больницу «Секвойя» под звук вопящих сирен, это вряд ли уже что-то могло изменить. Уолтер Сандерс — по крайней мере, выданное ему тело — был мертв, как давно забытый жанр водевиля.

Но пока я стоял там, омываемый волной вопросов от шокированных завсегдатаев «Циркуля», то едва ли думал о Уолтере. Я предполагал, что он вскоре вернется, может, даже завтра, в новом теле, которое ему дадут ребята наверху, и с новой историей, которая заворожит всех, кто не присутствовал сегодня при этом событии. Как оказалось, я был не прав, но об этом я узнал еще не скоро.