Читать книгу "Пятнадцатый камень - Елена Стринадкина"

— Сидя на черном быке,

Медленно еду тропинкой лесною;

Овод кружится, жужжа надо мною.

Заяц пугливый мелькнет вдалеке…

"Видимо, я многое пропустил на этой вечеринке. Уж не говоря о том, что так и не усвоил, зачем я здесь… сидел бы сейчас с перепелками, смотрел бы Чаплина или слушал джаз. Вместо этого обеспечил себе гарантированное похмелье. Эх, соблазны…".

Он и не чаял, что прояснит свое локальное предназначение уже на следующий день.

Глава 3. Убийцы не читают Чехова

"Старику снились львы", — так начал Хэм свое «нобелевское» творение, и Клим всегда немного жалел, что авторство здесь принадлежит не ему. А что касается снов, то нынешней ночью его преследовала Ида, легко перейдя грань между реальностью и грезами и энергично вторгнувшись в климово бессознательное. Дольская нудно и настойчиво требовала признать ее "девушкой месяца", а Буров вяло отмахивался цитатами Монтеня. Времени на толкование бредовых диалогов совсем не осталось, потому что Ида, подобно львам, гневно перешла в наступление, то есть не по-женски грубо принялась трясти Клима за плечи и даже требовательно пробасила: "Да просыпайся же ты, наконец!". Разум встревоженно вынырнул на поверхность, и обнаружил себя в теле, напоминающем тряпичную куклу и сотрясаемом дружескими лапами встрепанного и полуодетого Сильвестра. "А?.. Что?.." — Клим, делая слабые попытки освободиться от крепкой хватки Гарина, попытался привстать с кровати. Для верности Сильвестр тряхнул приятеля еще один раз, потом, уставившись на него расширенными, как у наркомана, зрачками, медленно, как будто щупая слова языком, проговорил:

— У нас убийство. Пойдем!

Выразив судорожный протест решительной попытке Гарина тут же и потащить его за собой в исподнем, Клим быстро, но тщательно оделся, попутно выслушивая нарезанные, как толстые куски говядины, фразы друга. Сквозь решето еще не совсем проснувшихся мозгов отсеивались ключевые слова: Мунасипов, бильярдная, служба безопасности, документы…

Фантомный, как боль, профессионализм давал о себе знать: орнамент судьбы приводил Клима на узкую, но светлую полосу радиорепортерства. Там, на некогда популярной, но быстро разорившейся волне он и научился моментальной концентрации и необходимой речевой эквилибристике. И потому, когда они с Силей спустились вниз, в растерянной голове Бурова уже сложилось неуместное сообщение в стиле "ИТАР ТАСС": "На даче владельца крупного казино Сильвестра Гарина был убит известный в сфере игрового бизнеса предприниматель Тимур Мунасипов. Орудием убийства послужил обыкновенный бильярдный шар, что позволяет предположить, что насилие совершил сильный и тренированный человек (скорее всего, мужчина). Официальное расследование затрудняет тот факт, что хозяин дачи во избежание огласки, справедливо полагая виновником преступления одного из своих гостей, принял решение задействовать службу безопасности своего казино до выяснения всех обстоятельств дела. Как утверждает сам господин Гарин, убийство наверняка связано с обнаруженной накануне утечкой важной информации, имеющих непосредственное отношение к финансовой деятельности предприятия".

Осталось уложить в голове сведения "не для печати": Гарин категорически настаивал, чтобы его старый и надежный, как все четыре мушкетера вместе взятые, друг провел в соавторстве с ним и еще каким-то типом молниеносное расследование. Доводы здравого смысла насчет того, что любое дело требует профессионала, не принимались. Впрочем, Клим и сам почувствовал, что его жалкие попытки самоустраниться выглядят неубедительно — он словно заранее согласился с очевидной логикой своего участия в деле. "Нашел время грехи замаливать, Пуаро доморощенный!" — раздраженно подумал Буров про себя.

— Профессионал у нас будет. Начальник охраны. Ты увидишь, что это такое…" — туманно отозвался Сильвестр. Что видимо означало, что с «профессионалом» могут быть проблемы.

— А кто обнаружил тело? — Клим автоматически задал вопрос, который должен был прозвучать по законам жанра.

— Пална обнаружила! — ответил Силя. — Разбудила сразу меня. Повела себя правильно, без истерик. Ничего не трогала…

В гостиной висел устойчивый запах валерьянки. Миновав мечущегося между Маргаритой, Ноной и Муази Гогеля, который держал в одной руке кружку, пахнущую этим непременным атрибутом паники, в другой рюмку с успокоительным для себя, Силя с Климом мрачно и решительно прошли в бильярдную. Впрочем, Буров не без облегчения предоставил бы привилегию осмотра тела кому-нибудь другому, но моментальный кадр, высветивший участников драмы, беспощадно свидетельствовал о тщете малодушных помыслов. Даже если Клим имел бы право на «дублера», здесь таковые не предвиделись.

Мунасипов лежал на боку, сжимая в правой руке пиджак, и совершенно не соответствовал своему возрасту. У Клима, не первый раз наблюдавшего вид внезапной смерти, промелькнула мысль, что до сих пор неизвестно, почему люди после «ухода» метафизически меняют возраст. Тимур Закареевич теперь выглядел гораздо младше самого себя при жизни. На лице его не отпечаталось ни одной предсмертной эмоции. Он умер счастливым, если так можно выразиться в подобной ситуации, не осознав пожатия старухи с косой. Клим «срисовал» себе в долговременную память положение тела, пристально осмотрел угол бильярдного стола рядом, уделил особое внимание шару под номером «8» — предполагаемому "виновнику торжества", беспечно белевшему на пестром ковролине. И тут же ясно вспомнил свои вчерашние «страсти» по оружию. Вот ведь, как накаркал… Правда вышло совсем не по-чеховски, выстрелило-то не ружье. Не покидало ощущение ирреальности происшедшего.

— Кому-то здесь была нужна его смерть? — вроде как нужно было задать этот вопрос, хоть Клим и чувствовал острое отвращение к ритуальным словесным клише.

Он тут же сам себе ответил, что чье-либо желание — условие необязательное и недостаточное. Во всяком случае, для происшедшего этой ночью. Хотя… почему ночью? Может, и утром. Кажется, время — важнейшая деталь? От времени отталкиваются, когда ведут допрос свидетелей. Но тут вся эта канитель курам на смех: все присутствующие объединены единством времени и места. В убийцы можно записать любого. Тем более, что цель — версия для органов, т. е. приблизительная правда, — если Клим верно понял задачу… А как быть с правдой обыкновенной? Не десница же божья, в самом деле, метнула в Тимура этот зловещий бильярдный шар! Но десница недвусмысленно дает понять, что убийца не материализовался извне: экстравагантные киллеры-метатели шаров бывают только в молодом корейском кино. Итак, искомый субъект Икс сейчас находится в доме, и это предположение, которое Клим возьмет за основу. Далее надо-таки выяснить, кому была нужна эта смерть.

— Мне! — вдруг прорвало Силю, пришедшего в состояние бескровного спокойствия. — Я ведь боялся, что это он стащил злосчастный диск… Понимаешь, он навязывал мне одну операцию… хреновую, опасную. Проще говоря, отмыв бабла через казино. А я всеми силами хотел отпихнуться. И тут пропадает схема всей этой затеи. Список подставных лиц. Короче неважно, что там было, главное, что я даже не сохранил это… у себя, не переписал. Думал, зачем… у меня никогда ничего не пропадало из офиса, понимаешь? Да и не хотел я в этот блудняк вляпаться, может, потому и потерял… А Тимур, он же не привык к такому… сопротивлению, мог и выкинуть финт…