Читать книгу "Кунст (не было кино). Роман с приложениями - Сергей Чихачев"

К тому же теоретический успех моей принятой полгода назад рекламной серии был обгажен практикой в прямом смысле слова. Серия телевизионных роликов касалась известного йогурта «Д.», чтоб им в аду всех кормили. Креатив заказчиков устроил. Однако для его воплощения на съёмочную площадку пришлось привезти около двухсот упаковок йогурта. Упаковка – это такая йогуртовая группа из четырёх стаканчиков, знаете? На площадке в холодном павильоне «Мосфильма» группу не кормили – так что содержимое фургончика-холодильника с горделивой эмблемой «Д.» на боку распотрошили и самовольно съели. Халявным йогуртом украсились от пуза все – от артистов до охраны.

Странным образом оказалось, что пребиотическое действие каких-то сраных бактерий, запиханных создателями в этот йогурт, не миф. Бактерии воодушевились и массированно наступили на расслабленный рекламный взвод слаженной армией из двухсот упаковок.

На следующий день (это был второй съёмочный из двух запланированных) на работу не вышел никто. Артисты, артистки, осветители, режиссёр, операторы, охранники, гримёры, продюсеры – каждый из них провёл тяжёлую ночь в сортире, и даже наступившее утро не принесло им облегчения. Московская канализация поучаствовала в процессе создания рекламы «Д.», равнодушно приняв капитуляцию жадных рекламщиков. Если бы не её пропускная способность, городу пришёл бы каюк.

Формально я тут был ни при чём. Но, как вы понимаете, известный осадок остался. Когда кишечники трёх десятков человек обрели способность уменьшить интенсивность работы спятившей от йогурта перистальтики и владельцы этих кишечников, пугая друг друга измученными бледными лицами, вновь появились на съёмочной площадке через пару дней, кто-то из них всё-таки озвучил вопрос: «А какой мудак написал сценарий, в котором мы должны жрать этот йогурт?»

В сценарии не было написано, что они должны были сожрать фургончик целиком. Но высказать эту мысль было некому: я в это время сидел в своём закутке и яростно колотил по клавишам, пытаясь уменьшить виртуальное бандитское поголовье, грозящее вылиться в очередную шестнадцатисерийную сагу…

Вернувшись к машине (на этот раз я не читал в вагоне чужую прессу, а слушал чужую музыку, пробивающуюся сквозь кости черепа школоватого вида подростка, к которому меня притиснули на «Соколе»), я обнаружил, что неведомое транспортное средство в моё отсутствие начисто стесало моему несчастному старому джипу левый задний угол. Бампер треснул, фонарь был разбит, а на асфальте лежала жалобная кучка осыпавшейся с днища сухой глины. Я обошёл вокруг машины и посмотрел наверх. Очевидно, меня выбрали главным действующим лицом сегодняшней компьютерной игры Господа Бога «Доведи перса до суицида». Он сидел наверху, жал на кнопки небесной клавиатуры и лыбился. Я же, поняв, что ожидание ГАИ и оформление затянется на века, мысленно плюнул рядом с глиняной россыпью и побежал обратно на работу, рассудив, что формальности я улажу и вечером.

На работе меня ждал сюрприз. Не успел я принять сытый вид только что пообедавшего человека, который, в связи с исключительной вкусностью и дешевизной ресторанов на Садовом, чуть задержался, поскольку пытался хоть на миг продлить наслаждение от неизбежно ускользающей от вкусовых сосочков и соскальзывающей в безразличный пищевод еды, как меня тут же отловили. Прямо в коридорчике я наткнулся на Степана Арутюновича, который стоял в дверях собственной приёмной и любезничал с неизвестным мне гражданином.

– А вот, кстати, и он! – преувеличенно бодро сообщил Степан Арутюнович собеседнику. – Серёжа, иди, я вас представлю друг другу.

Я подошёл. Собеседник шефа, жилистый невысокий и весьма шустрый на вид человек с аккуратными лёгкими стрелками усов, бросил в мою сторону неожиданно живой и приветливый взгляд.

– Это Сергей, наш шеф-редактор, – торжественно объявил босс, попутно наградив меня несуществующей должностью. – А это Николай, мой хороший товарищ. Известный специалист, – подумав, добавил Степан Арутюнович, забыв, впрочем, уточнить область, в которой Николай изволили специализироваться.

При втором за день важном человеке по имени Николай мне захотелось истерически расхохотаться, и я приложил неимоверные усилия, чтобы этот смех не прорвался наружу.

– Очень приятно, – соврал я, пожимая руку.

– Очень приятно, – эхом откликнулся Николай, причём его слова звучали куда искреннее и дружелюбнее моего вранья.

– Прошу вас пройти в Серёжин кабинет, – интимно предложил С. А. – Там Николай всё объяснит. Его дело не терпит отлагательства.

Это мой-то закуток он называет кабинетом?! Блядь, да если бы я не спёр в соседнем строящемся офисе два тугих и тяжелющих рулона красивого буржуйского звукоизолята и не перегородил бы ими проход…

Одарив нас с жилистым этой книжной фразой, которую я никогда не слышал в живой речи, Степан Арутюнович величественно кивнул и сделал кривоватый жест. Больше всего в этот момент он походил на гаишника, который во сне пытается остановить машину воображаемым жезлом.

В моём закутке жилистый и юркий Николай вежливо пропустил меня к окну, а сам мигом уселся на то место, которое буквально два часа назад занимал другой Николай со своей сценарной похотью. Они вообще чем-то походили друг на друга, эти двое. Ситуация с именами гостей выходила анекдотическая, и я, стараясь сдержать нервный смех, мысленно разделил и объединил посетителей, обозвав их Николаем Первым и Николаем Вторым. Тем более что первый больше походил на Кровавого.

– К вашим услугам, – усевшись, выговорил я, стараясь выглядеть деловым и приветливым одновременно.

– Сергей, – почти ласково обратился ко мне Николай Второй, – у меня тут вот повесть есть. Степан Арутюнович рекомендовал вас как талантливого сценариста… (В моей душе шевельнулось то самое тёплое чувство, которое неизбежно возникает, когда удаётся незаслуженно хотя бы на время присвоить чужие регалии). Пожалуйста, прочтите. – И Николай Второй дружелюбно протянул мне дурацкую розовую папку, которая являлась сестрой-близняшкой дурацкой розовой папки Николая Первого.

– Читать прямо сейчас? – осторожно осведомился я, имея в виду горький опыт двухчасовой давности.

– Конечно, – кивнул Николай Второй. – У меня времени прям совсем мало. Я в обеденный перерыв к вам забежал. Буквально на минутку. Да вы прочтите, там немного.

– Николай… – Я пытался аккуратно подбирать слова. – А вы расскажите, пожалуйста, кратко о себе. Кто вы? Откуда?

– А зачем? – Тут Николай показал супертрюк: он не перестал дружелюбно и светло улыбаться, но на одну секунду вдруг превратился в очень жёсткого, собранного и лёгкого хищника.

– Ну… эээ… так принято, – дал я задний ход. – Понимаете, когда приходит неизвестный автор, принято спрашивать у него хотя бы… эээ… о вехах его, так сказать, биографии…

Не могу списать этот чудовищный оборот ни на что, кроме как на инфекцию, перешедшую на меня от шефа. Это он, поганец, виноват в том, что я стал говорить так, как не говорит никто.

– Я не могу вам сказать, Сергей, где я работаю, если это то, что вы имеете в виду, – улыбнулся мне Николай Второй. – Я работаю, чтобы обеспечить деятельность государства, как-то так. Если хотите, я вам покажу любую корочку, которая вас убедит.