Читать книгу "Шкатулка желаний - Грегуар Делакур"

Сумма выигрыша — 18 547 301 евро 28 сантимов.

Мне стало плохо.

~~~

Жо нашел меня на полу в кухне — в точности так же, как тридцать лет назад я сама нашла маму на тротуаре.

Мы тогда вместе с ней отправились за покупками и уже перешли улицу, но тут я сообразила, что забыла список на кухонном столе, и вернулась за ним, а мама осталась ждать на той стороне.

Спустившись во второй раз, уже со списком, я открыла дверь подъезда и увидела, как мама, повернув ко мне голову, широко открыла рот… но не издала ни единого звука. Только лицо ее исказилось, стало точь-в-точь таким, как на картине Мунка «Крик».[14]А потом она каким-то образом сложилась наподобие аккордеона.

Для того чтобы я осиротела, оказалось достаточно четырех секунд.

Я очертя голову бросилась к маме, но было слишком поздно.

Почему-то, когда кто-нибудь умирает, мы всегда бросаемся к нему слишком поздно. Как нарочно.

Я слышала рядом чьи-то крики, слышала визг тормозов. Мне казалось, у меня изо рта льются слова — будто слезы из глаз, только слезы не душат, а эти слова меня душили.

Потом на мамином платье, между некрасиво раскинутыми ногами, появилось пятно. Оно росло на глазах, оно позорно расползалось. И в эту секунду я почувствовала в горле холодок от взмаха крыла и ожог от царапнувшего коготка — и мой рот тоже открылся, как у женщины на картине Мунка, как у моей мамы, и из моих искривленных в нелепой гримасе губ вылетела птица. Оказавшись на воле, она страшно закричала, от ее песни застыла в жилах кровь.

Это была Песнь Смерти.

Жо перепугался — решил, что у меня тот самый грипп-убийца, хотел уже позвонить доктору Карону, но тут я пришла в себя и его успокоила: ничего страшного, просто не успела позавтракать, помоги мне подняться, посижу спокойно минут пять, и все пройдет, все пройдет. Ты такая горячая, сказал он, потрогав мой лоб. Говорю тебе, все пройдет, и вообще у меня месячные начались, потому и горячая.

Месячные… Волшебное слово, им можно отпугнуть большинство мужчин.

Хочешь, я тебе что-нибудь разогрею, предложил муж, открывая холодильник, или давай закажем пиццу. Я улыбнулась. Мой Жо. Мой нежный Жо. А если нам разок поесть не дома, может, сходим куда-нибудь? — предложила я. Он поймал падающую банку безалкогольного пива, улыбнулся: сейчас, красавица моя, только куртку надену — и я весь твой.

Мы пообедали в ресторане через две улицы от нашей — во вьетнамском ресторане, где кроме нас почти никого не было, не понимаю, как они еще существуют. Я заказала легкий супчик с рисовыми клецками (bùn than), Жо — жареную рыбу (cha са). Едва официант, приняв заказ, отошел от нашего столика, я взяла мужа за руку, как делала, когда мы были женихом и невестой, двадцать лет назад. У тебя глаза так блестят, прошептал он с ностальгической улыбкой, а если бы ты мог услышать, как бьется мое сердце, подумала я, ты испугался бы, как бы оно не взорвалось…

Еду подали довольно быстро. Я к своему супу едва прикоснулась, и Жо нахмурился. Тебе нехорошо?

Я опустила глаза и прошептала: Жо, мне надо кое-что тебе сказать…

Муж, наверное почувствовав, что это будет важное признание, отложил палочки, аккуратно вытер рот полотняной салфеткой — он всегда старался прилично вести себя в ресторанах — и взял меня за руку. Губы у него дрожали: не пугай меня, ведь ничего страшного не случилось, ты ведь не больна, Жо? Потому что… потому что, если с тобой что-нибудь случится, наступит конец света, и я… У меня на глазах выступили слезы, но одновременно с этим я, как ни старалась сдержаться, не рассмеяться, все-таки не выдержала и засмеялась, и этот смех был так похож на счастье…

Я умру без тебя, Жо. Нет, Жо, нет, ничего страшного, не волнуйся, шепнула я, просто я хотела сказать, что люблю тебя.

И подумала, что ни за какие деньги, никогда не согласилась бы все это потерять.

~~~

В ту ночь Жо любил меня очень нежно и бережно.

Может быть, из-за моей бледности и непривычной слабости? Может быть, потому, что несколькими часами раньше, в ресторане, на него напал безотчетный страх, он испугался, что может меня потерять? Может быть, все дело в том, что мы очень давно перестали заниматься любовью и ему приходилось заново осваиваться с топографией влечения, заново учиться обуздывать свою исконно мужскую грубость и это требовало времени? А может быть, он до того сильно меня любил, что мое удовольствие было для него важнее своего собственного?

Тогда я этого так и не узнала. Сегодня знаю. Но та ночь, господи, — как же она была прекрасна, та ночь…

Как же она напоминала ночи самого-самого начала любви, такие, ради которых согласишься умереть на рассвете, такие, когда ничего не видишь и ни о чем не думаешь, а в мире есть только ты и любимый — вдали от всего, вдали от суеты, злобы, серости… А потом наступает время, когда суета, злоба и серость нашего мира вторгаются в твои ночи, и так тягостно становится просыпаться по утрам, и такими жестокими оказываются разочарования… Потом желание уходит, и на смену желанию приходит скука. А скуку может победить только любовь. Любовь с большой буквы — общая мечта всех нас, всех женщин.

Помню, как я плакала, дочитывая «Любовь властелина».[15]Как завидовала Ариане, у которой осуществилась эта наша вековечная мечта. И как разъярилась, дочитав роман и узнав, что и у Коэна Любовь не ододела скуки и что Ариана с Солалем из-за этого покончили с собой. Разве можно, так написав о Любви, убить в финале веру в нее? Я выбросила тогда книгу в помойное ведро, но в своем мгновенном падении она увлекла за собой заглавную букву «Л» — от слова «Любовь»…

А в ту нашу волшебную ночь мне показалось, что эта буква вернулась на прежнее место.

На рассвете Жо исчез. Только не подумайте чего. Просто вот уже месяц, как он по утрам, с семи тридцати до девяти, проходит на своем заводе переподготовку, повышает квалификацию, чтобы вырасти до старшего мастера. Надеется, что благодаря этому сможет быстрее получить все то, о чем мечтает.

Милый мой, любимый, да ведь теперь я сама могу подарить тебе все, о чем ты мечтаешь, не так уж дорого они стоят, эти твои мечты! Плазменная панель «Сони» (52 дюйма): 1400 евро. Хронометр «Сейко»: 400 евро. Камин в гостиной: материалы — 500 евро, и еще в 1500 евро обойдется установка. «Порше-кайен»: 89 000 евро. А такое дорогое твоей душе полное собрание фильмов с Джеймсом Бондом на 22 дисках — всего-то навсего 170 евро…