Читать книгу "Собирайся, мы уезжаем - Маша Трауб"

Юрий Константинович позвонил еще один раз – недели через три. Уточнить, все ли в порядке. Не будет ли проблем. «Нет, не будет», – ответила Марина.

Марина ходила в институт, покупала продукты, готовила ужин, убирала квартиру каждый день. Никого в дом из новых институтских друзей не приглашала. Надеялась, что неожиданно приедет мать. И дома должно быть все чисто, красиво. Мать увидит и похвалит. Но мать не приезжала. Марина повесила бумажку с телефоном на зеркало в прихожей и все время смотрела на цифры, которые давно знала наизусть. Несколько раз поднимала трубку, чтобы позвонить. Прошел месяц, деньги стремительно заканчивались. Она боялась, что про нее вообще забыли. Но позвонить, чтобы попросить, не могла. С учебой проблем не было, давалось легко, но успехов особых, которыми можно было похвастаться, используя как повод для звонка, тоже пока не было.

Через месяц Марина поняла, что нужно зарабатывать самой. Подработка нашлась быстро и случайно. Нужно было сдавать проверочные. Десять-пятнадцать страниц в напечатанном виде через два интервала. Все бегали и искали машинисток. Марина предложила свои услуги. Сначала откликнулись сокурсники по академической группе, потом слух пошел и по всему курсу – Марина Крылова печатает, пятьдесят рублей страница. Дешевле, чем у профессиональных машинисток.

Взяв первые три заказа, Марина полезла на шкаф – там в огромном чехле лежала механическая печатная машинка. Бабушкина. Подарок Марине. Чтобы девочка выросла и печатала свои статьи – бабушка мечтала, чтобы единственная внучка стала журналисткой. Пошла по ее стопам, а не по материнским. Марина вытирала пыль, вставляла ленту, бумагу и мысленно благодарила бабушку. Первая работа далась с трудом. Она просидела до четырех утра, печатая двумя пальцами. Несколько раз из-за опечаток пришлось перепечатывать. Вторая работа пошла легче – подключила еще два пальца. Принесла, получила деньги. По дороге домой зашла в магазин – хотела купить новую кофточку или джинсы. Но стало жалко денег. Марина пришла и сложила купюры в свой стол. Опять хотела позвонить матери – сказать, что сама заработала. Но так и не позвонила. Набрала номер институтской приятельницы и пригласила в гости. В конце концов, она это заслужила. Приятельница приехала со своим парнем и другом парня – для Марины. Они сидели, пили привезенное ребятами вино, обсуждали предстоящую сессию. В дверь позвонили. Марина с бокалом в руке пошла открывать. В дверях стояли мать с Николаем Ивановичем.

– Мамочка, у меня тут друзья, – начала оправдываться Марина.

Мать заглянула в комнату, поздоровалась, вышла.

– Мам, я денег заработала. – Марина выложила главную новость.

– Блядством? – спросила мать. Пошла в большую комнату, достала вещи из шкафа, сложила в чемодан. Порылась в сумке, выложила на телевизор пачку денег.

– Я печатала. Проверочные. На машинке. – Марина с закипающими в глазах слезами объясняла Николаю Ивановичу. Тот так и остался стоять в прихожей. – Я ждала вас. Правда. Каждый день. Сегодня – первый раз. Это из института. Однокурсники.

Николай Иванович кивал и говорил: «Ничего, ничего».

– Поехали, – сказала мать. Николай Иванович послушно вышел на лестничную площадку. Марина закрыла дверь и вернулась к гостям. Ребята сидели и тихо разговаривали. Марина взяла бутылку и налила себе полный бокал.

– Везет тебе, – сказала приятельница, – одна живешь. А мои только летом на дачу уезжают. Слушай, а можно мы у тебя сегодня останемся?

– Нет, я бы с удовольствием. Но они могут вернуться, – сказала Марина.

– Ну ладно, мы тогда поехали. А то метро закроется.

Ребята ушли. Марина помыла посуду, подмела ковер и легла спать. Она не знала, когда увидит мать снова.

Марина училась, больше не печатала – раз в месяц, день в день, приезжал Николай Иванович и привозил деньги. Сначала общались обрывками. «Как в институте? Не болеешь?» – обычно спрашивал Николай Иванович. «Да нормально, спасибо», – отвечала Марина. Иногда рассказывала про преподавателей, семинар, тему курсовой, студенческую вечеринку.

Однажды Марина не выдержала. Она не видела и не слышала мать восемь месяцев.

– Как мама? – спросила она.

– Уже все хорошо, – ответил Николай Иванович.

– Почему «уже»? Что-то случилось?

– Мама в больнице лежала. Ей операцию сделали. По женской части. Сейчас уже дома.

– Дома?

– Мы коттедж снимаем под Москвой.

– А вы сейчас туда едете?

– Да.

– А можно я с вами? – попросилась Марина.

– Ну поехали.

Марина ехала по темному шоссе и представляла мать – больную, в постели, слабую и ласковую по причине слабости. Думала, как расскажет ей про институт, про друзей, про себя. Сделает ей чай, посидит на краешке кровати, подержит за руку.

Они доехали до коттеджного поселка, подъехали к двухэтажному домику. Марине место очень понравилось. Стало даже обидно, что ни разу здесь не была. Она зашла в дом, пока Николай Иванович закрывал ворота. Разулась, аккуратно поставила ботинки в угол прихожей. Босиком пошла по комнатам, чтобы не потревожить шумом больную. Матери нигде не было. Марина зашла на кухню – мама сидела за столом, читала книгу, цедила из рюмки коньяк и курила.

– Мама? – Марина застыла на пороге. Картина, сложенная в голове – мать на высоких подушках в белоснежной постели, – не желала исчезать.

– Марина? – удивилась мать. – Что ты здесь делаешь?

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Марина осторожно.

– Нормально, а что? – опять удивилась мать.

– Он, в смысле Николай Иванович, сказал, что ты болеешь. Тебе операцию сделали.

– Ну сделали. И что дальше? Коньяк теперь не пить?

– Ну да, конечно. – Марина уже пожалела, что приехала. Завтра нужно было быть в институте к первой паре.

– Можешь лечь в маленькой комнате. Там постелено. Вторая дверь справа, – сказала мать.

– Хорошо, – ответила Марина и пошла искать комнату. Разделась, легла. За стенкой мать тихо разговаривала с Николаем Ивановичем. Была недовольна. Он возражал и доказывал. Потом голоса стихли.

Утром Марину разбудил Николай Иванович.

– Вставай, я отвезу тебя на станцию. Электричка через сорок минут, – сказал он.

– А который час? – спросила Марина, спросонья плохо понимая, где находится.

– Половина седьмого. Успеешь?

– Успею.

Они доехали до станции. Подошла электричка.

– Ты не серчай на мать. Отойдет, – сказал Николай Иванович, когда Марина встала на подножку.

– Спасибо, до свидания.

В институте в этот день староста записывала желающих пройти практику в юридической фирме. Марина записалась.

В юридической фирме, с которой договорился завкафедрой, Марину посадили помогать секретарше. Бумаги, звонки…