Читать книгу "Землянин. На службе Великого дома - Роман Злотников"

Впрочем, бояться времени не было. Старший картограф торопливо зашел в меню своего противоперегрузочного ложемента и «кликнул» по иконке перевода ложемента в положение «максимум». После чего практически мгновенно послышалось еле слышное шипение пневмошприцев, впрыскивающих медикаменты в бедренную и сонную артерии и яремную вену, а одновременно с этим под ним задвигался и сам ложемент, принимая положение, при котором человеческое тело могло немного лучше противостоять увеличивающимся перегрузкам.

В «нагруженный поворот» они вошли на двадцати двух с половиной единицах перегрузки, двадцать из которых, естественно, были скомпенсированы штатными гравикомпенсаторами. Скорее всего, подобная цифра была выбрана капитаном потому, что перегрузка в две с половиной единицы еще не требовала использования противоперегрузочных препаратов, – считалось, что при нескомпенсированной перегрузке в пределах двух с половиной единиц падение эффективности работы экипажа не превышает пятнадцати процентов. При трех единицах – предельный для положения ложемента «минимум» – работоспособность экипажа и эффективность его действий снижается уже на сорок процентов, а при пятикратной, теоретически предельной для положения «максимум» – аж на семьдесят. Но сейчас капитан собирался увеличить перегрузку аж до семи с половиной. То есть ускорить прохождение и так «нагруженного поворота» еще на двадцать пять процентов!

Следующие несколько минут весь экипаж просто молча привыкал к перегрузке. Впрочем, не весь. Ваэрли уже через пару минут после доклада оператора оказался сильно занят, поскольку сброшенная семерка базовых носителей так раскочегарилась, что установленные на паре из них ретрансляторы уже вошли в зону уверенного приема и с них потоком пошла информация. Старший картограф развел узконаправленные антенны ретрансляторов так, чтобы они были направлены на две противостоящих друг другу ветки орбиты, по которой сейчас крутились вокруг звезды выполнившие свою работу носители сброшенного здесь картографического комплекса. Дело в том, что в программы базовых носителей картографических зондов изначально было заложено требование после окончания сканирования произвести полный обмен собранными базами между собой. Это было сделано для предотвращения потери данных в том случае, если к моменту возвращения крейсера в систему для подбора носителей один или несколько из них по какой-либо причине будут утеряны. Космос есть космос, здесь вляпаться в неприятности не просто, а очень просто… А в этом случае, даже если будет потеряна существенная часть носителей (даже если на орбите останется только один из них), собранный комплексом картографический материал не пропадет. Однако после такого обмена сохраненные в памяти носителей базы данных отнюдь не были полностью идентичны – общий массив данных был одинаковым для всех, а вот их конфигурация отличалась. В памяти каждого носителя первой стояла его собственная база данных, а затем он последовательно подгружал базы данных с остальных, размещая их отдельными файлами, поэтому получившиеся базы данных двух носителей, двигающихся по противоположным виткам орбиты, оказались сдвинутыми друг относительно друга на пятьдесят процентов. И это означало, что для получения полной базы данных Ваэрли было достаточно загрузить по половине данных с каждого носителя – далее уже шло дублирование информации. Впрочем, прекращать загрузку после получения половины картографической базы системы с двух противолежащих носителей старший картограф не собирался: пусть качается, сколько получится, а если хватит времени – и с других покачаем. Вот только надежда на это была небольшой – уж больно шустро перли вперед носители. Дай боги, хотя бы эту пару баз полностью загрузить, пока поставленные на дожиг движки окончательно не пойдут в разнос. Вон как раскочегарились… Впрочем, эта суета заняла у Ваэрли не более минуты. После этого он также перешел в оцепенелое состояние, лениво косясь на медленно растущую полоску загрузки данных, которую подвесил себе сбоку виртуального экрана.

Остальным делать было нечего. На крейсере не было почти никакого вооружения, а то, что имелось, при данной скорости сближения не представлялось возможным задействовать еще как минимум минут сорок. Да даже просто прикинуть хотя бы какую-нибудь тактику предстоящей схватки – и то было невозможно, поскольку слабенький сканерный комплекс на таком расстоянии не мог пробиться сквозь маск-поля приближающегося противника, и потому пока еще не было ясно, с кем именно они столкнулись. Хотя… старший картограф на мгновение задумался, а потом слегка раздвинул лепешки расплющенных перегрузкой губ в легком подобии улыбки – с этим, пожалуй, можно кое-что сделать. Он быстро совершил несколько «кликов» на уже давно развернутом наносетью перед его мысленным взором экране контроля сброшенных ретрансляторов и снова связался с капитаном. Правда, уже не через личку, а по корабельной сети.

– Капитан!

– Есть креативные идеи, Ваэрли? – тут же отозвался Ник.

– Ну… не совсем чтобы… но можно попытаться хотя бы опознать, кто это к нам так активно набивается в гости.

– И?

– У нас же на нижней орбите вокруг звезды системы сейчас вращается пять десятков базовых носителей, на каждом из которых стоит весьма приличный сканирующий комплекс. А целостность маск-поля со стороны двигателей у набивающихся к нам в гости…

– Понятно, – тут же отозвался капитан. – А это не сильно растянет время загрузки картографической базы? В конце концов, это нам не так уж и нужно, все равно наша тактика будет некой вариацией на тему «бежать во все лопатки». Даже если там просто вооруженные гражданские лоханки, я не хочу подвергать крейсер какой-либо опасности, если будет шанс этого избежать.

– Прошу прощения, капитан, – влез в их беседу Грокк, как старший офицер, имеющий более высокий приоритет, чем старший картограф, и потому способный подключаться к любому разговору во внутрикорабельной сети, кроме прямого вызова капитана. – Но вряд ли это вооруженные гражданские. Слишком хорошее маск-поле.

– Ну… может, просто купили и поставили, – задумчиво предположил капитан.

– Я бы на это не рассчитывал. Но даже если и так, то в таком случае у них как минимум очень неплохое вооружение. Совсем не гражданское и даже не каперское, – упрямо возразил старший офицер. И Ваэрли был склонен с ним согласиться: генераторы маск-поля в перечне приоритетов и любого пирата, и любого капера были, пожалуй, на последнем месте. Тем более что на гражданские суда они изначально не ставились, даже на вооруженные. То есть их требовалось покупать. А смысла в этой покупке было немного, ибо более или менее надежно скрыть корабль (а не просто затруднить его идентификацию) маск-поле было способно только в случае полной неподвижности последнего и максимального «охлаждения» реактора. В противном случае даже гражданские сканеры засекали корабль под маск-полем на довольно большом расстоянии. А для всех обитателей Окраины самого факта наличия поблизости чужого корабля уже было достаточно, чтобы отвернуть в сторону и припуститься во все лопатки. На всякий случай. Так что включай маск-поле – не включай, конечный результат один – едва ты подаешь мощность на реактор, жертва сразу же дает деру. Вследствие чего смысл использовать маск-поле имелся только в том случае, если этот корабль притаился где-то в довольно ограниченной области, в которой его цель должна непременно появиться. Вроде и хрен бы с ним: мало ли мест для засады – комплексы по добыче ресурсов, торговые станции, свалки и тому подобное. Засел, дождался жертвы – внезапный залп на столь коротком расстоянии, и вот она, победа.