Читать книгу "След оборотня - Конрад Левандовский"

– Не думала, что они могут быть опасны даже для тебя, – тихо сказала Ханти.

– Одна-то еще нет, а вот несколько… Они черпают свою силу от Солнца, я – от Луны. Ощущаешь разницу?

– Да…

Дальнейшее путешествие становилось все более утомительным. Короткие привалы не помогали. Не дотянув до вечера, они остановились на ночлег раньше обычного. Впервые сонливость охватила их столь быстро. Они не стали пытаться с ней бороться, и лишь утром, полусонно блуждая рукой под юбкой девушки, Ксин вспомнил, что накануне кое о чем забыл. Ханти думала о том же самом…

На следующий день вдали показались строения Катимы. Ксин и Ханти сидели в тени невысокого валуна, доедая последние припасы.

– Ксин… – Она проглотила кусок хлеба.

– Слушаю. – Он потянулся к бурдюку с водой.

– Там… мы расстанемся?

– Ты же сама этого хотела.

– Да, знаю, я всего лишь продажная девка. Не стоит из-за меня беспокоиться. – Она опустила голову.

– Ты что, Ханти?

– И ничего другого я делать не умею. Ты меня бросишь…

– А я… я… – Голос ее сорвался.

– Ну, говори, – мягко поторопил он ее.

– Я хочу быть… с тобой! – Она разрыдалась.

Он заключил ее в объятия и прижал к себе.

– И я тоже.

– В самом деле?

– Я тебя не уговаривал, потому что знал, что ты меня боишься.

– Это не важно! Три раза, если бы не ты… Моя жизнь принадлежит тебе. – Она посмотрела ему в глаза.

– Ведь я даже не человек…

– Не говори глупости, в тебе больше человеческого, чем во всем этом чистокровном быдле, которое четыре года лапало меня днем и ночью!

– Ну хорошо, а что, если меня узнают? Ты подумала, что будет с тобой? Закон о чистоте рода, кажется, еще соблюдается.

– Не всегда. В конце концов, ты сам-то хочешь, что бы я была с тобой?

– Да.

– Так вот, слушай. Тебе нужно просто быть осторожнее. Когти я тебе сейчас подрежу, и будет заметна лишь их не совсем обычная форма, но такие ногти бывают и у обычных людей. На всякий случай при посторонних чуть сжимай кулаки, если станут рассматривать твои руки. Избегай смотреть им в глаза, но в меру, и помни, что когда ты злишься, то зрачки у тебя становятся почти вертикальными. И наконец, когда будешь ходить, старайся производить хоть немного шума. Даже меня иногда доводят до бешенства твои неслышные шаги.

– Все?

– Нет.

– Что еще?

– Я твоя женщина или просто самка?

– Женщина – это нечто большее? – проявил догадливость Ксин.

– Конечно, и тебе это будет кое-чего стоить.

Он удивленно посмотрел на нее.

– А что ты думал? Купишь мне, наконец, приличное платье? Я всегда мечтала о таком длинном, голубом с изумрудным узором…

Он фыркнул со смеху и тотчас же подавился куском копченого мяса. Она стукнула его по спине. Он глубоко вздохнул.

– Будет, как ты пожелаешь. – Он утер выступившие слезы.

– Спасибо, а теперь давай лапы! – Она достала ножницы.

Два часа спустя в предместьях Катимы они зашли на первый попавшийся постоялый двор и сняли там комнату. Впрочем, долго они в ней не задержались, поскольку, едва Ксин успел сбросить дорожный мешок, Ханти потащила его за покупками.

Они бродили среди прилавков в клубящемся людском муравейнике, и котолак все больше вдавался в споры с продавцами. Он от всей души развлекался, пытаясь применить сведения, полученные когда-то от Старой Женщины. Дела шли неплохо, и, когда наконец настала пора платить за три новых платья для Ханти, поскольку выбрать какое-то одно девушка никак не могла, он сторговался за вполне приемлемую цену.

Бурно выразив свое восхищение, Ханти тут же переоделась. Лишь кошачье чувство равновесия уберегло Ксина от большой лужи, когда девушка с диким воплем радости повисла у него на шее.

Распахнув полы до тех пор плотно застегнутого плаща и сжав изящные пальчики на руке Ксина, Ханти гордо зашагала рядом с ним, надменно поглядывая на других женщин.

На обратном пути к ним прицепился какой-то бродячий торговец талисманами, предлагая приобрести некий якобы весьма действенный амулет против котолаков. Ксин, как ни в чем не бывало, купил, вежливо поблагодарил и повесил себе на шею, после чего зашагал дальше, таща за собой умирающую со смеху девушку.

Торговец еще долго смотрел им вслед, ничего не понимая, а Ханти, не перестававшая хихикать, заразила своим весельем и Ксина. Оба стояли в дверях гостиницы, пошатываясь и содрогаясь от приступов хохота, привлекая к себе всеобщее любопытство окружающих.

На следующее утро, оставив девушке несколько серебряных монет на покупку еды, Ксин отправился на поиски работы. Правда, того, что у него было, могло хватить им еще надолго, но он хотел как можно быстрее уподобиться рядовому, ничем не примечательному жителю Катимы.

Они встретились лишь ближе к вечеру. Ханти уже ждала с обедом, а Ксин с таинственной миной положил на стол увесистый мешочек с деньгами.

– Совсем неплохо для начала, – сказал он, показывая на кошель.

Она потянулась к мешочку и развязала ремешок.

– Золото?.. – Она удивленно посмотрела на него.

– Да. Тридцать золотых.

– Ого! Но за что, как?…

– Сейчас расскажу, только дай чего-нибудь поесть, – попросил он.

Она налила в миску похлебки и поставила перед ним, а сама села напротив, положив подбородок на руки и пристально глядя на Ксина.

Он попробовал суп.

– Неплохо, – похвалил он. – Сама готовила?

– Угу.

– Совсем недурно для… – он сделал паузу, – начинающей супруги, – спокойно сказал он.

Девушка заморгала и покраснела, словно подросток.

– Что я вижу? – рассмеялся Ксин. – Чтобы ты – и смущалась?

– Ну, ведь… ведь… о Ксин! – Она вскочила и кинулась к нему. – Я думала, ни один мужчина больше ни когда мне так не… не скажет! – Она расплакалась.

Он отложил ложку.

– Эх ты, сумасшедшая моя… – он взъерошил ей волосы, – ну перестань, иначе – что станет с моей рубашкой?

– Я постираю, – всхлипнула она.

Он встал, поднял ее и поцеловал. Она прижалась к нему, и так они простояли довольно долго.

Наконец он смог снова приняться за еду. Глаза девушки блестели.

– Я собирался тебе рассказать, – заговорил Ксин, – дело было так: я ходил по городу и точно так, как ты велела, чуть-чуть спотыкался о какие-нибудь булыжники на улице. Я расспрашивал, искал – нигде ничего интересного, а то, что некоторые мне предлагали, могло в будущем закончиться плохо, а может быть, и очень плохо.