Читать книгу "Наследие Дерини - Кэтрин Куртц"

Перчатка лежала у самой ноги Райса-Майкла. Он ожидал чего-то подобного и уже знал, какие слова должен произнести, если возьмет ее в руки, однако перед этим следовало все обсудить с сановниками. Кроме того, ему было необходимо какое-то время, чтобы успокоиться.

— Пусть мои советники подойдут, — попросил он, поднимаясь на ноги, и бросил взгляд на Хьюберта, который безмолвно кивнул королю. — Лорд коннетабль поухаживает за нашими гостями, пока мы совещаемся. Пусть принесут прохладительные напитки, если они того пожелают. Господа, прошу вас.

Через несколько минут в небольшой приемной за тронным помостом собрались взволнованные советники, и Райс-Майкл начал говорить:

— Такие новости полностью меняют все дело. Это прямой вызов суверенности нашего королевства, вы должны позволить мне дать ответ. Если я этого не сделаю, то утрачу всякое доверие. Весь Гвиннед утратит доверие.

— Сир, мы не готовы воевать с Торентом, — начал Таммарон.

— Вот и отлично, поскольку о войне с Торентом речь не идет. Арион здесь ни при чем. Миклос действует сам по себе, от лица Марека Фестила, и это даже не война с Мареком. Неужели вы и впрямь верите, что он решился бы сейчас на попытку отвоевать трон? Конечно, нет. У него ведь пока единственный сын, и тот еще совсем младенец.

— А вам не приходило в голову, — вмешался Полин, — что это может быть всего лишь хитростью, чтобы выманить вас из безопасного замка в столице? Ваше положение такое же шаткое, как у самого Марека, ведь у вас по-прежнему есть лишь один-единственный наследник. Этот герольд — Дерини, сир, равно как и Миклос, равно как и Арион. А что, если они хотят использовать против вас свою проклятую магию?

Что-то сжалось внутри у Райса-Майкла при этих словах, ибо он не знал, как ответить на подобный довод.

— Об этом мы подумаем позже, — произнес он негромко. — Как помазанник Божий, я верю и надеюсь, что Господь милостью своей позволит мне противостоять их колдовству. Кроме того, мне кажется, что против целой армии их магия не так действенна, как против одного человека. Говорят, что стрела и меч могут быть быстрее и смертоноснее, чем заклинания… не знаю. Однако в одно я верю твердо. Если вы позволите чужеземцам захватить и удержать Кулликерн, принадлежащий по праву Гвиннеду, тогда самая независимость нашей державы — это всего лишь насмешка, независимо от того, что за человек сидит на престоле. Сам я давно смирился со своим бессилием, однако молю вас — не принижайте еще больше значимость короны, которую вы намерены рано или поздно возложить на голову моего сына. Иначе какое же королевство желаете вы оставить своим сыновьям?

Слова эти застали Ричарда врасплох, и точно также растерялись Ран с Таммароном, ибо у всех троих были сыновья, которым отцы намеревались передать свою власть. Манфред переглянулся с Хьюбертом, ибо и его сыновья, приходившиеся племянниками архиепископу, пользовались властью, которой обладали при дворе их родичи. И даже Альберт заметно притих, ибо ради того, чтобы сделаться великим магистром рыцарей Custodes он передал свой титул сыну, Боннеру Синклеру, молодому графу Тарлетонскому, который также приходился племянником Полину.

Из всех присутствующих в этой комнате лишь Роберт Орисс достиг своего влиятельного положения без помощи бывших регентов, и не был замешан ни в каких интригах. В отличие от Хьюберта, за спиной у архиепископа Ремутского не стояли никакие родственники, пользовавшиеся привилегиями высокого положения. Тем не менее, всеми ими двигало одно желание — очистить страну от деринийской скверны.

— Никто из нас не хочет унижения державы, сир, — медленно промолвил старый архиепископ. — Однако, возможно, Кулликерн не столько представляет собой угрозу королевской власти, сколько угрозу преданности вассала короне. Что можно сказать о графе Истмаркском, которому надлежало удерживать Кулликерн? Его жена родом из Торента. Поговаривают даже, что она сама в родстве с Дерини. Может быть, все это лишь часть заговора, в который были вовлечены истмаркцы, с целью унизить Гвиннед?

— Если он и был изменником, то уже поплатился за это жизнью, — спокойно возразил Райс-Майкл. — Но Хрорик никогда бы не предал меня. Я доверяю своим вассалам на севере, и в особенности графу Истмаркскому и его родне. Однако я бы предал его самого, если бы не отправился на помощь его вдове.

— Может быть, лучше послать вице-короля? — спросил Манфред, который явно сам метил на этот пост. — Мне очень не по душе подвергать ваше величество такой опасности.

— Если бы речь шла о захвате Кулди, — возразил король, — и нам бы бросили столь дерзкий вызов, неужели бы вы послали кого-то вместо себя? Нет, вы бы отправились туда лично. А сейчас захвачена наша крепость, ключ к северным вратам королевства, и передана наследнику моего главного соперника, человека, который точит зубы на мой трон. Разумеется, господа, я во всем готов следовать вашим указаниям, но вы и сами понимаете, почему именно я должен возглавить войска.

Они спорили еще несколько минут, пока не пришли к согласию. Таммарон и Хьюберт в деталях обсудили достойный ответ торентскому герольду. Прежде чем вернуться в зал, король надел меч Халдейнов на пояс и возложил руку на крестовину, а затем дал знак Фульку с Катаном, чтобы они раздвинули занавес. Лучники на галерее опустили оружие и отступили на шаг, хотя стрелы по-прежнему оставались наложены на тетиву.

— Надеюсь, вы простите нам этот краткий перерыв, — обманчиво мягким голосом промолвил Райс-Майкл, вновь оказавшись перед торентским герольдом. — Как я вижу, символ вызова, который бросил мне ваш господин, по-прежнему находится перед троном. Подобная воинственность представляется мне весьма досадной, ибо сам я никогда не желал ему зла, однако я готов ответить должным образом, если он будет упорствовать в своем безумии. Действительно ли ваш господин намерен упорствовать в своей тщетной попытке передать замок Кулликерна сыну самозванца?

— Это не тщетная попытка, милорд, ибо он уже владеет замком, — возразил герольд. — Какой же ответ я должен дать ему?

— Ответ мой таков, что я отрицаю все его притязания и готов принять вызов, — негромко промолвил Райс-Майкл. — Ибо я убежден, что ни ваш господин, ни самозванец Фестил, и никто другой не вправе владеть Кулликерном.

Нагнувшись, он поднял перчатку, и прежде чем кто-либо успел сообразить, что происходит, небрежно швырнул ее обратно герольду, который поймал ее ловким движением.

— Передайте своему господину, что я встречусь с ним под Кулликерном не позднее чем через десять дней, и к этому времени он должен быть готов вернуть мне мою собственность, — заявил Райс-Майкл. — Скажите ему, я сожалею о том, что он принудил нас столкнуться на поле брани, ибо о нашей последней встрече с принцем Миклосом в день коронации моего брата у меня сохранились лишь самые добрые воспоминания, и я предпочел бы числить его среди своих друзей.

— Если дружба идет в ущерб королевскому венцу, ее приходится отбросить, милорд, — заметил герольд.

— Да, это верно, я не могу считать своими друзьями тех, кто стоит на стороне моих врагов. Если ваш господин желает и дальше помогать самозванцу Фестилу, который пытается отвоевать престол, по праву принадлежащий нашему роду, тогда он и сам станет моим врагом. Передайте ему мои слова и предупредите Марека Фестила, что я не дам никакой пощады ни ему, ни его близким. Вы можете удалиться.