Читать книгу "Зона Посещения. Бродяга Дик - Максим Хорсун"

Сержант-водитель принялся насвистывать, то ли желая порисоваться перед пассажиркой, то ли ему и в самом деле был привычен этот маршрут. А может, таким образом проявлялось нервное напряжение.

Шоссе крутой параболой скатывалось с перевала. Вдоль дороги регулярно распыляли гербициды, поэтому кустарники стояли мертвые, скелетированные, трава превратилась в ссохшуюся подстилку, а деревья, без единого лепестка, были покрыты желто-зелеными мучнистыми пятнами. Активисты «Гринпис» несколько лет назад попытались провести акцию протеста, но внутренние войска Директории оперативно пресекли это действо. Масс-медиа не придали событию значения, лишь Ким успела тиснуть в «Дейли Телеграф» заметку в шесть строк. Это, в общем-то, незначительное событие возбудило в Ким интерес к Хармонту, к тому, что происходит вокруг крошечного провинциального городка, и само собой – к Зоне Посещения.

Ким припала к видоискателю камеры, палец, украшенный тонким серебряным кольцом с цирконом, лег на кнопку спуска.

– Какое тошнотворное зрелище… Без этого никак нельзя было обойтись?

Водитель фыркнул. Сидевший позади Ким поручик поглядел на пейзаж за окном словно в первый раз: хоть Ким не уточнила, без чего именно обойтись, понять ее было не трудно.

– Растительность, мисс, долгое время позволяла экстремистам устраивать засады. Впрочем, они и по сей день ведут себя дерзко, но мы хотя бы можем их заблаговременно обнаружить, – и он снял с ремня радиостанцию, вдавил кнопку. – «Беглец» вызывает «Борт-тридцать»…

Динамик рации затрещал и заперхал. Затем помехи, как отрезало, и деловитый голос ответил:

– «Борт-тридцать» на связи. Слушаю вас, «Беглец».

Поручик подмигнул Ким, и журналистка сейчас же сфотографировала его: молодого, гладко выбритого, чуть насмешливого, с рацией у красного уха.

– Какая обстановка, «Борт-тридцать»? – поручик повернулся к окну, и Ким сфотографировала вояку еще раз – в профиль.

– «Беглец», все чисто, неприятель в окрестностях не обнаружен. Видимость отличная, мы ведем вас до первого КПП.

– Принято, «Борт-тридцать», спасибо. Расчетное время прибытия – восемнадцать минут.

– Принято, «Беглец». Счастливого пути. Отбой.

– Спасибо. Отбой.

Ким улыбнулась поручику, повернулась к ветровому стеклу. И сразу же увидела возле правой кромки шоссе лежащий на крыше микроавтобус «Мерседес». Асфальт вокруг машины был усеян блистающей на летнем солнце россыпью стеклянных осколков. «Мерседес» сильно обгорел. Повернутый к «галоше» борт напоминал гнутое решето. Ким снова подхватила камеру.

– Вот зверье… – процедил водитель и вдавил педаль газа; Ким не успела сделать снимок.

– Что там, Кирк? – спросили из глубины салона. – «Маршрутка» в Рексополь?

– Похоже на то.

– А х… – начал было поручик, но осекся, бросив взгляд на Ким. – Кто-то из местных скупщиков рискнул вывезти товар из города. Вписался в окно между нашими патрулями, тут-то его накрыли конкуренты. Зверье – да, это так. Но пусть лучше друг друга мочат, чем мирный народ.

– Это – бандиты? – спросила Ким, с тревогой переводя взгляд с водителя на поручика и обратно.

– Культисты, мисс, – процедил водитель. – Секта Судного Дня… Верные псы старого Гуталина. Их полно в Хармонте, хотя они удачно маскируются под простых горожан, а то и под сотрудников Института или под местную пьянь, но каждый держит под рукой ствол для удобного случая.

– Они – сталкеры?

Вояки рассмеялись.

– Директории удалось навести порядок в городе, – заговорил поручик, – но экстремисты мечтают взять реванш. Культистам нужно, чтобы горожане жили в страхе. Они не упускают возможность вставить палку в колеса законникам. Бандюганы-фанатики оскверняют эту землю сильнее, чем до них постарались пришельцы.

– Если бы не мы, Вооруженные Силы Директории, – проговорили из салона, – здесь днем и ночью свистели бы пули.

Ким кивнула и снова поглядела вперед. Там дальше поблескивало обширное ржавое болото. А справа появился высокий бетонный забор с колючей проволокой поверху. Забор тянулся вдоль шоссе насколько хватало глаз.

– Что за этим забором? – спросила Ким.

Водитель криво усмехнулся, затем буркнул:

– Она.

– Зона?

Водитель только хмыкнул. «Галоша» бодро скользила под уклон. Двигатель, питающийся от целой обоймы «вечных батареек», работал бесшумно, но встречный воздух начал по-разбойничьи посвистывать в противокрыльях. Несколько минут Ким напряженно всматривалась в нескончаемую ограду, надеясь обнаружить хоть какой-нибудь пролом, но тщетно. Похоже, в отличие от шоссе, забор поддерживали в образцовом состоянии.

Ким стало маятно, свежие впечатления просили, чтоб их немедленно переселили из нейронов головного мозга на карту памяти. Она подхватила рюкзак, сунула внутрь руку. Бейдж, сообщающий о том, что Кимберли Стюарт является внештатным корреспондентом «Дейли Телеграф», открытая пачка влажных салфеток, небрежно скомканная пайта, пакет с круассанами, планшет в чехле из потертого плюша. У Ким была одна хорошая привычка – погружаться в работу, не упускать порыв вдохновения, невзирая на место и обстоятельства. Вот и сейчас Ким не стала терять времени даром: она выудила планшет и запорхала пальчиками над бледными пиктограммами бесконтактной клавиатуры.

«После перевала началась Зона. Вернее – бесконечно длинный бетонный забор, отгораживающий шоссе от загадочного места, где наша планета впервые соприкоснулась с технологиями сверхцивилизации. Смешанные чувства охватывают, когда смотришь на серую стену, так обыденно отделяющую мир сегодняшний от мира дня завтрашнего…»

Ким задумчиво посмотрела сквозь бронированное стекло на знойное июльское небо, безупречно-синим куполом накрывающее горную котловину и продолжила:

«Небо по обе стороны невзрачной границы между мирами выглядит одинаково безмятежным. Миллионы лет оно равнодушно взирало на все перемены, которые творились на нашей Земле. Впрочем, время от времени оно само было источником этих перемен, подбрасывая нам сюрпризы: астероид, уничтоживший динозавров, и загадочные пришельцы, которые почти полвека назад оставили на нашей планете эти незаживающие, источающие знание и гибель язвы…»

«Галоша» легла в крутой вираж, и Ким потеряла контакт с голографической клавиатурой. Журналистка в сердцах хотела сказать, что она думает о вояках, но увидела, что дорога и забор, ограждающий Зону, разминулись. Шоссе уводило к городу – скоплению серых, невзрачных строений, маячившему у горизонта, а ограда ныряла в заросли, среди которых виднелись неприглядные руины. Ким решила сфотографировать этот постапокалиптический пейзаж и отложила планшет.

Захрипела рация поручика, раздался искаженный помехами голос, но Ким не прислушивалась: в тот момент она увидела, что вдоль забора, ограждающего Зону, идут, с механической точностью ступая в ногу, два грозных и одновременно завораживающих в своем технологическом совершенстве создания.