Читать книгу "Нулевой километр - Павел Санаев"

– Вика, я уже еду, буду дома через полчаса, – бросил он в трубку, даже не сказав «Алло». – Ну не в клубе я, в машине радио… Не создавай проблем. Давай…

И, коротко попрощавшись с Кариной и Соней, Артур поспешил к автостоянке. Девушки остались один на один с фейсконтролыциком Пашей. Олег и Костя топтались у них за спиной. Паша окинул ребят беглым взглядом, повернулся к девушкам и уточнил: «Эти двое с вами?» Олег хотел улыбнуться, подтверждая, что они вместе, но по тону Паши сразу понял, что это ничего не изменит. В клуб они все равно не войдут, а если будут настаивать, что имеют к девушкам отношение, то не войдут и Карина с Соней. Осознав это в долю секунды, Олег даже не обиделся, когда Соня и Карина торопливо ответили:

– Нет, это так…

– Мы вдвоем!

Паша поднял заградительную цепочку, пропуская двух девушек, и опустил ее перед Олегом и Костей.

– По клубным картам, ребята, вход, – спокойно сказал он и отвернулся с таким непроницаемым видом, что подвешенный язык Олега даже не шевельнулся его уговаривать.

– Эй, девчонки! – безнадежно крикнул Олег вслед обтянутым шелком округлостям. – А говорили, что мы на нормальный клуб посмотрим!

Девушки уже прошагали половину пути по ведущему внутрь клуба коридору, но услышали Олега и обернулись.

– Так вы на него и посмотрели! – крикнула в ответ Карина.

Девушки искренне от души рассмеялись и зашагали дальше, больше не оборачиваясь. Костя мрачно покосился на подавленного Олега:

– К черту этот праздник. Пошли отсюда!

Глава 5

Ребята не стали дожидаться выхода первого Костиного клипа, чтобы отметить его в парке Горького, – они оказались там той же ночью. После облома с девушками необходимо было развеяться, и Костя даже «тряхнул мошной», разменяв еще сотню долларов из полученной накануне пятихатки. Парни с воплями скатились по водяному желобу аттракциона «Ниагара», вдоволь погоняли на картингах, а под конец зачем-то покрутились на карусели, бешеное вращение которой доставило им не больше удовольствия, чем космонавту тренировка на центрифуге. Потом, взяв по бутылке пива, они побрели по празднично освещенному парку в сторону Пушкинской набережной. Разгоряченный аттракционами, Олег был настроен воинственно: он начал терзать Костю разговорами про «статус», едва отойдя от дверей «Дягилева», и теперь снова оседлал любимого конька.

– Все равно, Костян, в девяностых шанс был реальнее.

– Чем реальнее?

– Всем! Мой мини-олигарх бабос на паленой водке сделал. А теперь у него сеть магазинов, бренд года… Я буду корячиться – телики впаривать, а сам на колесо его «мерина» не заработаю!

Проходя мимо лотка с китайскими фейерверками, Олег яростно метнул пустую бутылку в урну, и скучающий продавец немедленно среагировал на движение:

– Подарите себе праздник – фейерверк-проказник! Подходим, покупаем!

Парни прошли мимо. Дойдя до набережной, Олег спустился к воде и уселся на ступеньки. Костя продолжал крутить в руках пивную бутылку:

– Ты своим «статусом» мозги проел уже!

– А ты этого «барашка» в клубе видел? Такой же пацан, как мы. И в каком шоколаде!

– В чем шоколад? – спросил Костя, отпивая из горлышка очередной глоток. – Провел двух шлюх в сарай с лампочками?

Олег вскинулся:

– Костян, ты под знаком тупого быка родился или прикидываешься? Ты тусовку видел вообще? Понимаешь, где они и где мы?

Олег раздраженно отвернулся к воде. Сколько лет придется положить, чтобы тоже подкатить к дорогому клубу на коллекционном «Корвете» и небрежно принимать поцелуи холеных красоток? Десять? Пятнадцать? Над головой Олега мерно раскачивалась исполинская лодка корабля-качелей. Олег спиной ощущал качание этого гигантского маятника, и ему вдруг показалось, что он отсчитывает его жизнь – качнется миллион раз, отсчитает Олегу сороковник, и какие тогда клубы с «Корветами»? Полысеешь, располнеешь, станешь, как папа, валяться у телевизора. Нет, все это нужно сейчас!

Костя не знал, какая буря бушует в душе Олега, но по опущенным плечам друга понял, что тому нужна поддержка. Странный он, в самом деле. Ногу ему, что ли, отрезали – не пустили в клуб? Он ведь даже не знает, что там! Может, лохотрон – ломятся все в эти выкрашенные дешевой оранжевой краской двери, а там реальный сарай: на полу играет бумбокс, и все пляшут вокруг него, как папуасы, счастливые оттого, что их пропустили. Подумав про папуасов, Костя усмехнулся, швырнул бутылку в воду, плюхнулся рядом с Олегом и примирительно сказал:

– Знаешь, я передачу по каналу «Дискавери» смотрел. Про папуасов. Бегают голые, смешные такие… А на прибор между ног конус из коры надевают – называется «катека».

– К чему эта лекция?

– У них это «статус». Чем круче воин – тем длинней катека. Будем, как папуасы, со всеми катеками меряться?

– Там тебе ее другие замерили, – желчно заметил Олег, отворачиваясь.

Костя безропотно проглотил колкость:

– Плевать, что замерили. Найди себе дело в кайф и не парься.

– Тебе в кайф свадьбы снимать?

– Свадьбы – нет. Клипы…

– А знаешь, в чем разница? В том, что Бондарчуку не скажут: «Лимузин снял, иди в «девятку»!» Ты говорил, это не очень в кайф было.

Эти язвительные слова задели Костю по-настоящему. Глядя на черную речную рябь, он несколько секунд молчал, подбирая слова, и продолжил диалог, только выстроив в голове убедительную, подкрепленную примером мысль:

– Знаешь, я на флоте служил. Ночью в Севастополе на рейде бухали водку, играли в карты – мичман застукал, сказал: все пойдем на гальюн. А утром позвонили с берега, спросили, кто сечет в тачках. Помнишь, ты спрашивал, что мне раллийный клуб дал? Так вот, все на гальюн пошли, а я на белом катере в адмиральский дом чинить «Форд». Никогда не знаешь, какой случай выпадет. Зацепятся шестеренки – сами в лимузине поездим.

– А ты мозги проел своими шестеренками! – взвился Олег. – Пока зацепятся, сто раз дерьма наешься.

Он сплюнул с такой злостью, словно в самом деле ощутил на зубах не самый приятный вкус.

– Ракету бы засадил в этот «Дягилев»!

– Подарите себе праздник, фейерверк-проказник! – снова донеслось издалека.

В светлых глазах Кости вдруг заплясали черти. Он заговорщицки толкнул Олега в бок.

– Пошли!

– Куда?

– На маневры!

Через десять минут Костя и Олег подбежали к пластмассовой будке сортира, затаившегося среди деревьев, окружавших пруд Нескучного сада. Давясь от смеха, Костя прилепил жвачкой к задней стенке будки картонку и, вооружившись куском угля из потухшего возле грузинского кафе мангала, вывел на ней большими корявыми буквами слово «Дягилев».