Читать книгу "Помеченная звездами - Элис Хоффман"

— В школе все говорят о тебе, — сообщила она Клэр. — Ты теперь звезда.

— Нет, — возразила Клэр. — Не может быть.

— Еще как может, — настаивала Мег. — Суперзвезда. Уровня «Шестой страницы».[6]

По-видимому, в «Нью-Йорк пост» появилась статья о дурном обращении с лошадьми. Журналист упомянул девочку из Норт-Пойнт-Харбора, которая изо всех сил пыталась удержать понесшую лошадь. Защитники прав животных сложили посреди большого луга в Центральном парке алтарь из подков и камней в честь девочки и лошади. Люди приносили к алтарю цветы и разбрасывали по траве.

— Se breka dell minta, — торжественно произнесла Эльв.

«Мы должны принести тебе розы».

— Что ж, лично я принесла домашнее задание. — Мег достала бумаги и книги, которые взяла в классе Клэр. — Я буду задавать вопросы, ты отвечать, а я записывать ответы.

— Может, сделаешь все сама? — спросила Эльв. — Это было бы намного проще.

— Но я же не знаю, что она ответит.

Мег любила жевать карандаши, хотя опасалась отравления свинцом. Она недавно обнаружила у себя кучу вредных привычек. Ей все чаще хотелось побыть одной. Она мечтала переехать в маленькую спальню внизу, но боялась обидеть сестер. Скорей бы в колледж! В свободное время она ходила в школьную библиотеку и изучала каталоги колледжей.

— А я знаю, — похвасталась Эльв. — Я знаю ее вдоль и поперек.

Эльв схватила домашнее задание. Надо было написать сочинение о европейской столице. Эльв выбрала Париж. Она написала о Лувре, где девочки провели много часов в прошлую поездку. Позже, когда Эльв прочла сочинение вслух, Клэр попросила не менять ни строчки. Сестра все описала досконально, даже то, как Клэр зашла после музея в свою любимую мороженицу «Бертийон».

— Любимый сорт? — спросила Эльв.

Сестры хором крикнули:

— Ванильное!

Даже Мег знала ответ. Клэр никогда не изменяла своим вкусам. Она отказывалась пробовать другие сорта. После этого девочкам почему-то стало легче на душе, как будто ничего вовеки не изменится и они всегда будут абсолютно понимать друг друга, даже если больше никто на свете не будет.

Анни не стала наказывать Клэр за случай с лошадью. Ей советовали быть построже, иначе девочки станут упрямыми и распущенными. Говорили, что молодость играет с судьбой. Но Анни была убеждена, что Клэр и так изрядно поплатилась за свою ошибку. В конце месяца Клэр поняла почему: весенние каникулы взаперти — весьма жестокое наказание. Девочки должны были поехать к бабушке и дедушке, но во Францию отправились лишь Мег и Эльв. Сестры никогда еще не расставались. Клэр впервые осталась одна на чердаке. По ночам, под шелест листьев боярышника, она накрывалась одеялом с головой. Двенадцать — самый гадкий возраст. Ты уже не та, что прежде, но еще не та, кем станешь. Висишь в пустоте. Клэр приходилось считать до тысячи, чтобы уснуть. Она скучала по Эльв, несущей дозор на дереве. Скучала по ровному сонному дыханию Мег.

В Париже Мег писала открытки Клэр, свернувшись клубочком на диване в красной лакированной гостиной бабушки и дедушки. Ей было одиноко и скучно. Книги не утешали, и даже мороженое в «Бертийоне» казалось невкусным. Сестер должно быть три, ведь три — волшебное число. Париж уже не тот, жаловалась она. Погода стояла холодная и дождливая. Девочки не вылезали из теплых свитеров и шерстяных носков. Каменная ванна во дворе, бывшая поилка для лошадей, раскололась из-за того, что вода в ней замерзла. От холода каштан так и не зацвел, белые почки были клейкими и мокрыми, блестящие листья выглядели скорее черными, чем зелеными. К тому же Мег и Эльв никак не могли ужиться. Они действовали друг другу на нервы и ссорились по пустякам.

— Сидеть взаперти — глупо, — заявила Эльв сестре однажды вечером. Недавно ей пришло в голову, что надо познать человеческий мир, чтобы защититься от него. Надо испытать все. Проникнуть в тыл неприятеля. — Давай погуляем, когда Ама и дедушка уснут.

Мег отказалась, не умея или не желая нарушать правила, и Эльв стала убегать по вечерам одна. Она на цыпочках спускалась по задней лестнице и скользила через мощенный булыжниками двор. Каждая прогулка была экспедицией бесстрашного антрополога. Где встречаются влюбленные? Где найти опасность и как ее избежать? Где живут скваттеры?[7]Можно ли убежать от демонов, если не хватает сил или времени?

Клэр читала открытки Мег и невольно гадала: может, Эльв нашла ворота под каштаном и убегает в Арнелль? Надо только трижды постучать и прошептать волшебные слова. «Когда я гуляю, я гуляю с тобой. Куда бы я ни пошла, ты всегда со мной».

Эльв написала это на открытке для Клэр. Она сидела на скамейке на набережной, писала и смотрела на Сену. Босая, ссутулившись, она лихорадочно водила по бумаге ручкой со светло-зелеными чернилами, которую купила в канцелярском магазине на рю де Риволи. «Париж никогда еще не был так прекрасен, — сообщала она сестре по-арнелльски. — Наконец-то я свободна. Me sura di falin. Теперь никто не причинит нам вреда».

Эльв поверила, что избавится от страхов, если будет поступать наперекор им. Она держалась за железные перила. Заходила в boulangeries,[8]смотрела на буханки хлеба, но не исчезала, как положено феям. Связала лодыжки веревкой и разрезала узел ножом. Если бы она знала эти трюки раньше, то смогла бы сбежать после спасения Клэр. Она начала верить, что зло отпугивает зло, а добро, напротив, притягивает. Она видела, как это происходит в парках. Темная кружевная завеса, гоблины верхом на искривленных деревьях, алчущие невинности демоны, которых не замечают женщины на скамейках и играющие дети. Умные девочки сражаются со злом по-своему. Их не застать врасплох. Эльв купила на блошином рынке пару черных туфель с острыми носами. Она начала курить, хотя сперва кашляла. Она пробовала и пробовала, пока не перестала кашлять. Привыкнуть можно ко всему. Так она решила. Она научилась всем своим видом говорить «пошли прочь» на разных языках, особенно арнелльском, словно у нее появилось собственное оружие. Ей было наплевать, что мужчины смотрят на нее. Их внимание к ней лишь укрепляло ее власть.

Пока Мег лежала в кровати, читала романы и сочиняла плаксивые открытки, Эльв изучала человеческий мир. Она ощущала, как становится сильнее. Она больше не боялась ветра или незнакомцев. Ее ничуть не пугал шорох листьев на деревьях, предвестник дождя. Так или иначе, дождь в Париже был прекрасен: холодный, чистый, свежий. Королева обещала, что если она встретится лицом к лицу с самым худшим своим страхом, то завоюет право сесть на арнелльский трон. «Вода, секс, смерть», — написала Эльв зелеными чернилами на обороте открытки. Она сложила карточку втрое и спрятала под подушку.

Однажды ночью Эльв разбудила крепко спящую Мег. Было уже очень поздно. Гостевая комната Амы с двумя сдвинутыми кроватями купалась в синем свете. Эльв принесла домой котенка, которого кто-то пытался утопить. Ей пришлось зайти довольно глубоко, чтобы спасти его. Сердце трепетало в груди. Эльв воображала, как вода смыкается над головой. Ей казалось, что она задыхается, как тогда, когда она закричала. Эльв вспомнила о своей клятве королеве Арнелля. «Вода, секс, смерть». Страх растаял без следа. Осталась лишь вода, зеленая, холодная и грязная. Девочка протянула руку и схватила котенка.