Читать книгу "Поединок Марса и Венеры - Алиса Берг"

– А почему, собственно, и нет? Если есть чем гордиться, то почему и не гордиться? Это рождает самоуважение к себе. А для меня – это важная вещь.

– Я начинаю вас лучше понимать, Мстислав.

– Это радует, – улыбнулся он.

– Хотите, набросаю ваш портрет? А вы будете периодически подтверждать, верен ли мой набросок?

– Не возражаю.

– С раннего детства вы подсознательно ощущали свое преимущество над своими сверстниками. Разумеется, вы этого не осознавали, но этот императив руководил уже тогда вашим поведением. Он-то и стал формировать вашу личность. И уже позднее, став старше, вы всегда ориентировались на то, чтобы быть первым. – Лера вопросительно взглянула на Мстислава.

– Пока все правильно, – подтвердил он.

– Вы пошли в школу. И с первого дня пребывания в ней ставили перед собой задачу: быть первым.

– Можно внести поправку в ваш блистательный психоанализ?

– Буду только рада.

– Я действительно, как вы сказали, с первого дня пребывания в школе был первым и лучшим. За все годы учебы я получил всего несколько четверок. Но не могу сказать, что так уж стремился к этому, все происходило как-то само собой, может, даже частично помимо меня. Просто так получалось.

– Принимаю ваше уточнение. Но вы привыкли быть первым. И уже не представляли, как это можно быть вторым. А уж про то, чтобы быть третьим, я и не говорю. – Лера посмотрела на Мстислава, тот, соглашаясь, кивнул головой. – Хотя ваше преимущество над другими, в самом деле, рождалось спонтанно, но в какой-то момент для вас эта линия поведения превратилась в определяющую. И если бы она дала сбой, то это бы нанесло вам серьезную психологическую травму. После школы, которую вы, само собой, закончили с золотой медалью, вы поступили в университет. А там сколько было у вас четверок?

– Две или три, точно не помню.

– Где-то на середине учебы вы твердо решили, что вас ждет великая карьера. Иначе это будете не вы, иначе ваша жизнь лишится смысла. Вы смотрели на своих сокурсников критическим взором и видели, как сильно вы их превосходите. Могу ли я получить подтверждение правильности своих умозаключений.

– В целом, да, – подтвердил Мстислав.

– А не в целом?

– Не будем зацикливаться на мелких деталях. Лучше продолжим.

– Не возражаю. Тем более, что сейчас я подхожу к весьма пикантной теме…

– Уж не о моих ли отношениях с прекрасным полом?

– О них. Не возражаете?

– Буду слушать с неослабевающим интересом.

– Постараюсь оправдать ваше доверие. Вы очень рано столкнулись с повышенным интересом к себе даже не девушек, а девочек. Они вас осаждали едва ли не толпами. Я прикинула, когда вы могли потерять невинность. По моим расчетам не позже шестнадцати лет.

– А вот и ошибаетесь, это случилось в семнадцать.

– Странно, что вы так медлили.

– Не поверите, но я был стеснительным, потому и не решительным. Хотя, вы правы, возможности были в шестнадцать и даже в пятнадцать.

Лера оценивающе посмотрела на Мстислава.

– Пожалуй, ваша стеснительность для меня немного неожиданна.

– Но я преодолел это чувство, – заверил Мстислав.

– В любом случае, к какому-то моменту вы привыкли к успеху у женщин. И у вас стало складываться психология покорителя женских сердец. Но при этом пару раз вы едва не обожглись, ваши дамы хотели затащить вас не только в постель, но и в такое полезное с их точки зрения учреждение, как ЗАГС. Я права?

– Вы словно где-то прочитали мою биографию. Признайтесь, вы готовились к нашему свиданию?

– Готовилась, но не в том смысле, как вам кажется. По крайней мере, о вас ничего не пыталась разузнать.

– И что же случилось со мной дальше?

– Вы стали очень – я не скажу цинично – но очень жестко подходить к отношениям с женщинами. Любые покушения на вашу свободу вами решительно пресекались. И немало бедных женщин разбили свои прекрасные головы об эту стену. Было бы неверно утверждать, что вы никого не любили, но ваша любовь всегда имела четко очерченные пределы. И если вы чувствовали, что чрезмерно сближаетесь с кем-то, то безжалостно расставались, предпочитая наносить себе сердечные раны, чем продолжать опасную связь. В общем, ваша философия в этом вопросе не столь уж сложна, но действенна. Вы неукоснительно следуете собственным правилам. И очень внимательно следите за тем, чтобы их не нарушать. Это не просто при вашей любви к женщинам, и при том успехе, которым вы у них пользуетесь. Но слишком уж большой приз на кону – ваша свобода. И ради него стоит постараться. И вы стараетесь. – Лера замолчала, взяла бокал вина и выпила.

– Это весь мой портрет? – спросил Мстислав. – Или у вас кончились краски?

– Что вы, я могла бы рассказывать еще долго. И красок хватает. Но нужно же на чем-то остановиться. Тем более, что наша встреча и так затянулась. А завтра на работу.

Мстислав несколько мгновений задумчиво молчал.

– Ваше желание – закон для меня.

Они вышли из ресторана. Вечер был теплым с приятным обдувающим ветерком. И Лера с удовольствием подставила под него свое разгоряченное лицо.

– Прошу вас, не провожайте меня. Я доберусь до дома на такси. Не только у вас, но и у меня существуют свои правила. И я тоже не люблю их нарушать.

– Не буду покушаться на них. Сейчас поймаю такси.

Через минуту такси остановилось возле Леры.

Мстислав отворил дверцу.

– Вы мне скажите что-нибудь на прощание? – спросил он.

Лера на секунду задумалась.

– Не иди позади меня, возможно, я не поведу тебя, не иди впереди меня, возможно, я не последую за тобой, иди рядом, и мы будем одним целым. Это слова одной моей пациентки. Подумайте об этом на досуге, Мстислав, – проговорила Лера, садясь в машину.

Глава 5

Обычно Лера легко вставала утром, но сегодня ей понадобились дополнительные усилия, чтобы освободиться из плена кровати. И пока она приводила свое тело в порядок с запасом прочности на целый день, то ни на мгновение не отрывала взгляд от зеркала. Она знала, что Бог ее внешностью не обидел, за что была ему чрезвычайно признательна. Но на этот раз ее волновал совсем иной аспект. Она вглядывалась в себя, пытаясь понять, что происходит у нее внутри. А то, что там что-то происходило, сомнений у нее не было. Иначе, почему так долго не могла заснуть, ворочалась с бока на бок, словно бы лежала не на мягкой перине, а на жестких досках. Само собой разумеется, виною такого ее состояния был Мстислав. Это она понимала и без всякого психоанализа. Как и то, что он ей нравился. Вот только… А с этого момента и начинались разные сложности. Во-первых, Арине она поклялась отомстить этому ловеласу, а не влюбиться в него. Во-вторых, а хочет ли она сама в него влюбиться? Тот ли это объект, который ей нужен?