Читать книгу "Фантазии мужчины средних лет - Анатолий Тосс"

– Я ничего не понимаю, – повторил я, чуть отстраняясь. – Ты должна мне все объяснить. Что происходит? Какие плевриты, откуда вы взялись?

– Ты вообще с какой планеты спустился? – в свою очередь спросила Аркадия. Смех все еще разбирал ее, но она уже взяла себя в руки.

– Я отсюда, с Земли. Правда, я давно из квартиры не выбирался. Я же говорю, книгу писал. Может, за это время какие-то изменения в человеческой природе произошли.

– Знаешь что, давай сперва плевру разорвем. А то она застывать стала, потом не отмоешь. Кто первым в душ?

– Можно, я сначала? – решил я. – Чем ее отмывать, мылом? – Кожа под пленкой стала чуть почесываться. Видимо, с непривычки.

– Ага, там губка специальная, голубая. Ты увидишь. Я встал, пошел в сторону ванной.

– А тебе понравилось? – В ее вопросе я расслышал осторожную неуверенность. Остановился, обернулся, взглянул на нее, она чуть приподнялась на кровати.

– Это фантастика какая-то. Обморочное состояние, – сознался я и открыл дверь ванной.

Потом мы сидели на кухне, Аркадия приготовила что-то перекусить. На скорую руку, конечно, но было вкусно. Хотя, наверное, я просто сильно проголодался.

– Значит, ты плеврита? – вернул я разговор к единственно интересующей меня теме. – А плевриты – они не женщины. Кто же они тогда такие?

– Ты и вправду не знаешь? Не придуриваешься? Как ты живешь и не знаешь самого простого? – спросила Аркадия, взгляд ее и не пытался скрыть ласку.

– Да нет, честно. Ты должна мне объяснить, что происходит. А почему я не знаю, это уже второй вопрос. Он меня самого интересует. Но мы с ним позже разбираться будем. Сначала ты должна мне объяснить.

– Ну, хорошо. Конечно, плевриты не женщины. И не мужики. Это совершенно отдельный, независимый пол.

– Какой пол? Откуда? – Я совершенно ничего не понимал.

– Как откуда… Ниоткуда. Мир так устроен… Есть мужской пол, есть женский, а есть плевритный.

– Это что, промежуточный между мужским и женским? – задал я следующий вопрос.

– Никакой не промежуточный. Совершенно отдельный пол. Просто существует он на совершенно иных принципах, чем, например, вы, мужики. Ты же видел. Вы механические, рецепторные, вам трение необходимо, хотя рудимент ваш, конечно, многого стоит… А у нас плевритная связь, ты же видел.

– Да, – кивнул я. – И чувствовал.

– Вот видишь! – Она улыбнулась, будто радуясь моей сообразительности.

И тут до меня дошло:

– Значит, если вы независимый пол, то вы не только с мужчинами можете… Но и женщинами?

– Конечно. – Аркадия пожала плечами. – А почему ты спрашиваешь?

– Да так, – пожал я плечами.

– Ну да, можем, запросто. Я, например, встречалась с четырьмя женщинами. – Она задумалась, вспоминая. – Таня, Алена, Галина и еще одна… Я забыла, давно дело было. К тому же мне с ней не особенно понравилось, она на себе слишком сконцентрирована была.

– И как с ними? – поинтересовался я.

– Ничего. Не плохо, конечно. Но не так, как с тобой. С тобой вообще полный улет. Оно и понятно, ты же раритетный. Один рудимент чего стоит.

Насчет своей раритетности я тоже не понял, но решил сейчас не узнавать. Были вопросы и поважнее.

– Значит, существует три пола: мужчины, женщины и плевриты. Правильно? – Я развел руками. – Невероятно, похоже, мир перевернулся. Я ничего не… – Но тут поймал на себе взгляд Аркадии. Более внимательный, чем обычно, он заставил меня замолчать.

– Ты дурачишь меня? – предположила она. – Разыгрываешь. Или издеваешься. Да? Я права?

– Нет, не разыгрываю. – Я снова ничего не понимал. – А почему? Я что-то не то сказал?

– Какие три пола? Ты что, смеешься? – Но я не смеялся. – Всего шестнадцать полов. Как ты можешь этого не знать? Ты что, действительно с неба свалился? С другой планеты? Ты что, внеземной пришелец?

Теперь пришла моя очередь разволноваться. Я встал, в волнении прошелся по кухне, в голове ничего не укладывалось. Да и как могло уложиться?

– Это ты разыгрываешь меня! Это ты издеваешься! – Похоже, я стал говорить ее словами. – Откуда шестнадцать полов? Откуда они взялись?

– Всегда были, все шестнадцать. – Аркадия развела руками. – Только вас, мужиков, очень мало, почти вообще не осталось. Вы редкость, на гране исчезновения, раритет, можно сказать. А вот энергетиков, психов или пчелок завались. Куда ни плюнь, то пчелка, то энергетик.

– Подожди, – подумал я вслух. – Мы, вероятно, о разных вещах говорим. Они, наверное, какие-то другие особи. На людей-то они хотя бы похожи?

– Ты чего? Конечно, все люди. Как это называется, Гомо Сапиенс. Просто разнополые.

– И их шестнадцать разновидностей? – переспросил я.

– Конечно, – утвердительно кивнула Аркадия.

– И все могут заниматься сексом со всеми?

– Ну, как со всеми… Внутри своего пола – это извращение, конечно. Гомосексуализм называется. Хотя исключительно редкое явление, в жизни почти не случается, только в учебниках описано. Да и кому этот гомосексуализм нужен, когда с остальными пятнадцатью полами можно сексом заниматься. Без труда. Как мы с тобой. – Она потянулась ко мне, заглянула в глаза.

– Действительно, кому он нужен, если разнообразие? – согласился я.

Она кивнула, я помолчал, потом продолжил:

– И как это многополье работает? В смысле, с технической точки зрения? У кого-то два члена? У кого-то три? Или, как ты их называешь, рудимента… Так, что ли?

Аркадия снова прыснула, видимо, я ее сильно рассмешил.

– Скажешь тоже! Не зря ты писатель. Я себе такое раритетное чудище даже представить не могу. Если от одного твоего рудимента такой энергазм, представляю, сколько от двух наберется. Убивать будет наповал. – Она засмеялась, видимо, все-таки представила. – Да нет, у всех совершенно разные принципы секса. Рудименты только у вас, у мужиков, остались. Оттого и называются рудиментами. Если строго говорить, то женские влагалища тоже рудименты, но их так называть почему-то не принято. Наверное, потому что женщин все же значительно больше, чем вас, мужиков. Хотя, если разобраться, тоже античные штучки, тоже на сплошной механике построены.

– Хорошо, если мужики «раритеты», то как женщин принято называть? – поинтересовался я в основном из любопытства.

– Женщины вообще-то как «пещерные» классифицируются, – ответила Аркадия. – А в разговорном сленге их как только не называют: и «пещерки», и «норки», и даже «домашний уют». Или еще «гормонки», «гармошки» – это от гормональной их природы. Но прозвища для всех полов имеются, ну, ты понимаешь, разговорные такие разные названия. С ними проще, да и прикольные встречаются. Все привыкли к ним.

– А мужики, значит, «раритеты»? Или по-другому их тоже называют? – поинтересовался я.