Читать книгу "Лакомый кусочек - Марина Серова"

— А что ж вы сейчас ее бросили? — спросила я.

— Знаете, — грустно усмехнулся он, — ее оберегать не надо. Она обычно сама пристает к кому-нибудь. Моя задача скорее ухватить понравившегося ей джентльмена за штаны и держать, пока он, бедный, не смирится с мыслью, что отныне он на час-другой принадлежит моей подопечной.

— Так вы что-то вроде гувернантки? — догадалась я.

— Да, только с накачанными бицепсами. Держать-то добычу нелегко. А как семья Елисеевых? Говорят, парнишка умер не сам?

— А что, — огрызнулась я, — есть повод так думать?

— Слишком богатая семейка, чтобы быть спокойными за свою жизнь, — сказал он. — Кстати, вы были в елисеевском найт-клубе?

— Нет пока, — честно призналась я, — наверное, стоит сходить.

— Может быть. Только, когда пойдете, прихватите меня и Викиного Лешу. А то вдруг чего-нибудь выиграете. Очень там интересные люди трудятся… Вообще, Таня, вы будьте поосторожнее. Надеюсь, мне не надо вас просвещать, что за райская птица ваш хозяин?

Я вздрогнула. Он явно что-то знал про меня. Мое инкогнито могло разрушиться. Откуда? Неужели здесь есть кто-то, кто раньше меня видел? Впрочем, посмотрев на его безмятежное лицо, я подумала, что скоро начну шарахаться от собственной тени. Да не знает он про меня ничего, просто Сечник действительно известная фигура и довольно одиозная личность. Я немного успокоилась.

— Ну, я не та особа, которую стоит опасаться, — весело изрекла я. — Тайны семьи мне неведомы, убирать меня не за что…

Он посмотрел на меня очень внимательно и сказал без улыбки:

— Витеньку я бы не назвал угрозой обществу. Однако он плавал в ванне, беззащитный и нагой… Ладно, Танечка, я только хочу вас попросить быть осторожнее. И если вы будете в опасности, постарайтесь найти меня. Леша знает, как это сделать.

В этот миг лицо его опять стало безмятежно-глуповатым:

— А, вот идет царица моих ночей… Простите меня, ладно? Надеюсь, еще увидимся.

В дверях появилась дочка одного продюсера, долго пытавшаяся убедить публику в том, что она умеет петь. У нее ничего не вышло, правда, популярна она была, но скорее как клоун. Сейчас она стояла, капризно поджав губки и ревниво наблюдая, как ее вассал сидит рядом с какой-то-там-неизвестно-откуда-взявшейся, и довольно противным голосом вскричала:

— Александр! Мы идем на пляж или нет?

— Идем, моя радость, идем, — уныло ответствовал вассал и пошел к выходу. И тут случилась вторая странная вещь.

* * *

В это время в бар вошла Виктория. Они столкнулись с моим собеседником в дверях, посмотрели друг на друга, быстро оба отвели глаза и дружно сделали вид, что не узнали друг друга. Виктория как-то вся выпрямилась и двинулась к моему столику, старательно не оборачиваясь. Александр прошел к выходу с неестественной целеустремленностью. Создалось впечатление, что им явно хотелось другого. Но по непонятным причинам они не могли позволить себе этого. Александр и Вика были не просто знакомы. Они были близко знакомы.

— Уф, — сказала Виктория, присаживаясь, — наконец-то я отвязалась от Ирочки. Ей-богу, выносить ее более получаса — сущее наказание. Вы не скучали без меня, Танечка?

— Нет, — покачала я головой, — мне не давал скучать вот тот молодой человек.

Может быть, это довольно подло с моей стороны, но я добилась результатов: в глазах Виктории вспыхнула на минуту ревность. А это значило одно — я была права.

Хотя лично мне это было жутко неприятно. Признаюсь.

Глава 3

День пролетел довольно быстро, а я знала совсем немного. От здешнего быта у меня уже начала кружиться голова. Самого Сечника я не видела — он, как мне объяснила Виктория, давал авторские концерты для губернатора и его свиты. Так что вряд ли он явится ранее завтрашнего дня. Вика выслушивала соболезнования, постоянно крутясь в водовороте, я пообщалась с корреспондентами, одна из них была та самая девица с перхотью, которая почему-то упорно намекала, что это было самоубийством, и я через полчаса устала ее разубеждать в обратном. Вечером намечался какой-то концерт, от посещения которого я отказалась, сославшись на жуткую головную боль. Голова у меня действительно болела, Виктория пила как лошадь и была печальна. Наконец мне удалось увести ее из бара в номер, и после десятиминутного лепетания, что она мне очень благодарна и не знает, что без меня бы делала, она наконец заснула. Я вышла в коридор. Тишина была неестественной. Тщетно понажимав кнопку лифта, я решила спуститься по лестнице. Конечно, перспектива не очень радовала, но стоять всю ночь возле лифта было еще менее привлекательным. Мне хотелось домой, в свою милую квартиру, где, спев «Хоум, свит хоум…» можно будет немного прийти в себя и попробовать разложить по полочкам все, что пока весьма разбросанно парило в моей несчастной больной голове.

Я начала спускаться, и в этот момент погас свет. То ли меня преследовала неумолимая судьба, неизвестно отчего на меня взъевшаяся, то ли просто случайность, но я мужественно продолжила спуск, держа в качестве маяка собственный тихий и уютный дом.

Где-то между третьим и четвертым этажами я, к ужасу своему, почувствовала, что меня кто-то догоняет. Конечно, сказала я себе, приятного мало шастать по темным лестницам, но с чего ты взяла, моя дорогая, что это твоя личная лестница? Вполне возможно, что еще какому-то бедолаге приходится совершать тот же самый…

Додумать я не успела. На мою несчастную голову обрушился сильный удар…

* * *

Внутри меня все плыло. Жестоко бить по голове девушку, и так слегка перегрузившуюся «Кампари» и рассуждениями. Единственное, что оправдывало того, кто это совершил, — что он про это, возможно, не знал.

Глаза не открывались. Кто-то легко пошлепал меня по щеке. Я услышала голос Виктории:

— Что произошло?

С удивлением я обнаружила, что я не в логове бандитов. Вряд ли меня стукнула по голове Виктория. И какой ей был резон? Разве что спать было страшно одной. Но тогда она могла просто попросить меня остаться… И тут я услышала голос, от которого я застонала… Потому что если это он стукнул меня по голове, как я теперь вообще смогу поверить хоть одному мужчине?!

— Свет погас. Пришлось спускаться по лестнице в темноте. Она лежала на ступеньках. Может быть, оступилась?

— Са-а-ша… — протянула Виктория, — ты прекрасно знаешь, что она не оступилась. Бедная девочка! Зачем только папа затянул ее в эту кошмарную историю!

Мне хотелось сообщить им, что я вовсе не бедная девочка. Если бы этот гад не напал сзади, еще неизвестно, кто бы упал с лестницы.

— Ну? И что будем делать?

— Прекрасно знаешь, что… Она останется здесь, а ты уйдешь, пока тебя никто не видел.

— А если ей нужен врач?

— Я вызову… Боже мой, Саша, если ты не уберешься отсюда немедленно, я подумаю, что ты ее специально огрел, чтобы иметь возможность пробраться ко мне в номер…