Читать книгу "Моему судье - Алессандро Периссинотто"

Хотите знать, каким образом Джулиано Лаянка и его отец сделали из меня убийцу? Хотите просто засадить кого-то в тюрьму или же судить по справедливости?

Если до справедливости нет дела вам, тогда и мне нет до нее дела. Жду вашего ответа, но готов исчезнуть навсегда.

Глава 10

Дата: Суббота 8 мая 13.50

От кого: [email protected]

Кому: [email protected]

Тема: Я была неправа

Я была неправа. Поддалась привычке. Но если б ты знал, как на меня давят. Все как ты сказал: ты убил сына важной шишки, одного из тех, кто живет в особом мире. И теперь все, кто живет в этом самом мире, сплотились и дергают меня, нажимают, подгоняют, угрожают: требуют твоей головы.

Тебе кажется, ты их знаешь. Проведя с ними на яхте выходные, ты вообразил, что знаешь, какие они. Отнюдь. Мы встречаемся с ними на улицах, сталкиваемся в барах в час аперитива и думаем, что они похожи на нас, но это неправда. Ты убил жителя другого мира, и те, кто с ним одной породы, рассчитаются с тобой. Люди этой породы ненавидят и, когда удается, истребляют друг друга, но не потерпят вторжения извне.

Потому-то я и заторопилась. Противно, когда они дышат тебе в затылок. Вплоть до вчерашнего дня моя работа заключалась в том, чтоб обнаружить брешь в их защите, слабое место, куда можно их поразить. Я пыталась разоблачать их происки, выставлять на всеобщее обозрение их спесь, достойную Короля-Солнца, и добиваться, чтобы судебные решения подтверждали: государство — это не они.

Как ты знаешь, у меня ничего не вышло. Мне даже кажется, что ты добился большего, по крайней мере оказался действеннее. Но ты совершил убийство, и волею судьбы, случая или провидения именно мне выпало охотиться за тобой, именно я должна отдать тебя им на растерзание.

Вот почему я заторопилась. Думала, чем раньше мне удастся отделаться от этой докуки, тем скорей я вернусь к расследованиям, которые меня по-настоящему интересуют.

Но к счастью, ты мне помог. Теперь я знаю, что меня по-настоящему интересует именно это расследование. Похоже, как раз ты — брешь в их защите.

Разумеется, я стану вести свое собственное расследование, но не отказываюсь также и от твоей информации.

Глава 11

Дата: Понедельник 10 мая 09.12

От кого: [email protected]

Кому: [email protected]

Тема: Продолжим разговор

Иногда я задумываюсь, до чего нелепое сложилось положение. Вам, господин судья, приходится извиняться передо мной, перед убийцей, — извиняться за то, что не поверили в мое преступление. С ума сойти. Сейчас, похоже, мой черед просить прощения, но если мы продолжим в том же духе, боюсь, этому не будет конца.

Потому давайте вернемся к тому, на чем остановились в прошлый раз, к той самой автозаправке, где я повстречал судью с охраной.

Я говорил, что испугался тогда, но не сказал насколько. Думаю, выражение «наложил в штаны» тут подходит как нельзя лучше. Кишки у меня скрутило, будто в них вцепилась чья-то рука и давай тянуть, будто из живота у меня вот-вот появится уродец-инопланетянин. И тогда я решил остановиться, отказаться от побега, явиться с повинной. Мне сразу полегчало, это состояние описывали в XIX веке: блаженство наказания после ужаса преступления.

Было уже четыре утра, и я ехал по Турину. Но как люди приходят с повинной? Идешь в комиссариат и говоришь: «Я убил такого-то»? Я представил себе голое казарменное помещение, стены, до половины выкрашенные серой масляной краской, — немаркие и моются легко. Я представил себе сонного караульного (так это называется?), он выглядит заспанным, даже когда бодрствует. Подумал, как неловко ему будет беспокоить начальника в такую рань, как неприятно находиться там со мной, а то и страшно.

«После, — подумал я, — в более человеческое время».

Город словно вымер. Я поднял козырек у шлема и вдохнул ночную свежесть, которую очень скоро отравят выхлопные газы. Вы, господин судья, когда-нибудь бывали в Турине? Знаете проспект Казале? Прямая зеленая улица, по одну сторону — старинные особняки, по другую течет По. Потом справа показалась прекрасная в своей гармоничной симметрии прямоугольная площадь Витторио, освещенная новыми фонарями, стилизованными под старину. Для меня площадь Витторио — это карнавал и аттракционы. Я знаю дедушек, которые, отводя внуков в Луна-парк в каком-нибудь скверике на окраине, по-прежнему говорят: «Мы пошли на Витторио». Потому что еще лет двадцать семь — двадцать восемь назад аттракционы устраивали всего раз в год, во время карнавала, на площади Витторио.

Но вообще-то, как я уже говорил, центр меня мало интересовал. Я поехал прямо и добрался до Молинетте. Это самая большая больница в Турине, вы о ней наверняка слышали, ну да, из-за операций по пересадке печени, но главным образом потому, что по крайней мере раз в год там арестовывают кого-нибудь из врачей или из руководства.

Я решил проехаться по городу, прежде чем меня посадят за решетку в Валлетте, там только и увидишь, что развязку скоростного шоссе и, если повезет, краешек горы. Но я не собираюсь подробно рассказывать о своем путешествии, разве что необходимый минимум, чтобы вы поняли, как все происходило до и после и, может, как произойдет в будущем.

Я оказался на проспекте Советского Союза и поехал вдоль каменного забора моего техникума, где учился на компьютерщика. Училище частное, но не для богатых, по сути это училище при «Фиате». Преподавали там инженеры с «Фиата», самые никудышные, так что на заводе, стараясь хоть ненадолго от них отделаться, их посылали вести у нас уроки. Наш Институт Аньелли готовил будущих специалистов для папы-«Фиата». Совсем рядом — ворота Мирафьори, и судьба почти каждого из нас была предрешена: пять лет подряд входишь в одну дверь, потом — до конца дней — в соседнюю.

Понимаете, господин судья, что за морская болезнь приключилась со мной на яхте Лаянки? Нет, морской болезнью я не страдаю. Бросьте меня на надувной лодке посреди океана, меня даже не затошнит. Плавать я почти не умею, с трудом держусь на воде, но морская болезнь мне не страшна. Мне просто было тяжело, я чувствовал себя не в своей тарелке и устал целый день скрывать, что я нувориш, что ходил в училище для рабочих в белых халатах. Теперь вы подумаете, что я убил Джулиано из зависти, что я завидовал ему, он ведь из богатой семьи, у него светловолосая подружка с легким французским акцентом. Нет, господин судья. Все гораздо проще: я убил потому, что он облапошил меня, из-за него я снова очутился там, где я был в тот день, когда вышел из этого дурацкого училища.

Я чувствовал себя на вершине, когда вернулся в «Мида Консалтинг» подписывать контракт. Как я и предполагал, Марио не стал возражать — все эти нули избавили его от последних сомнений. Немка-гувернантка с голосом порнозвезды открыла мне дверь и, как в прошлый раз, тут же провела в кабинет Эннио Лаянки.