Читать книгу "Нет причин умирать - Хилари Боннер"

Команда «скорой помощи», состоявшая из двух человек, быстро вышла из машины и, неся свое медицинское оборудование в пакетах и коробках, поспешила к распростертой на дороге фигуре. Но, увидев склонившегося над ней Одли Ричардсона, чье присутствие означало для них то же, что и для Келли, сбавила скорость.

Двое полицейских с кейсами в руках вылезли из машины с гораздо меньшей спешкой. Это отдел по обследованию места происшествия, подумал Келли. Их визит в случае неожиданной смерти стал уже стандартной процедурой. Даже если почти нет сомнений в том, что произошел просто несчастный случай.

Сержант Смит поспешил присоединиться ко вновь прибывшим.

– Вам придется подождать! – крикнул он через плечо довольно категоричным тоном.

Келли ссутулил под дождем свои зябнущие плечи и поступил так, как ему сказали. Холодные как лед капли катились по шее и падали прямо за воротник.

Он дрожал. Одно из занятий журналиста, которое он был рад оставить в прошлом, – это ожидание. По-другому его еще называют «стоять в дверях». Ждать на улице, заглядывать внутрь, ждать шанса, что кто-нибудь, кто знает что-нибудь, выделит тебе минутку своего времени и тем самым – достаточно информации, чтобы сделать из нее историю. Келли был уже слишком стар для того, чтобы стоять в дверях. Иногда ему казалось, что он всегда был слишком стар для этого. Но вот теперь опять он торчит ночью под дождем на дороге и занимается не чем иным, как «стоянием в дверях». Только в этот раз ему даже не платят за это, тихо пробормотал Келли себе под нос.

Наконец-то Одли Ричардс встал и отошел от тела. Затем двое врачей, которые до того выглядели вполне довольными тем, что ничем не могут помочь, начали грузить труп на носилки.

Патологоанатом управления внутренних дел достал из кармана пачку сигарет, одной рукой взял сигарету и сунул ее в рот, а другой поднес старую зажигалку «Зиппо». Келли вяло подумал: «Как забавно, что так много врачей курит». Среди врачей больше, чем среди представителей любой другой профессии, людей, чей девиз – делай то, что я говорю, а не то, что я делаю.

Пламя зажигалки доктора Ричардса слабо померцало несколько секунд и потом погасло. Следующие две попытки прикурить были столь же безрезультатны.

– Черт, – пробормотал Одли Ричардс, сгорбив спину от дождя и ветра, как будто пытаясь отгородиться от стихий грудой своего тела.

– Позвольте мне, – сказал Келли. И через секунду он оказался рядом с патологоанатомом и прикрыл ладонями его сигарету от ветра.

– Какого черта ты тут делаешь, Келли? – спросил доктор в непринужденной манере.

Когда он говорил, его маленькие гитлеровские усики дергались. Келли и доктор Ричардс знали друг друга очень давно. Келли уважал его репутацию отличного профессионала и был готов прощать ему вечную угрюмость. Доктор же со своей стороны никогда не скрывал, что считает журналистов вообще абсолютно никчемными и что от присутствия Келли в частности его воротит. Тем не менее это не помешало ему благодарно принять жест журналиста, и его зажигалка в конце концов сделала то, что от нее требовалось.

– Просто проезжал мимо, – сказал Келли. – Точнее, пытался.

Ричардс еще немного поворчал над своей сигаретой, которая, как это ни удивительно было при такой погоде, начала гореть.

– Я думаю, что, возможно, знаком с жертвой, – продолжал Келли.

– Бедняга, – сказал Одли Ричардс.

Келли вопросительно на него посмотрел. Бедняга потому, что умер, или бедняга потому, что имел несчастье повстречать на своем пути Келли? Что имел в виду доктор, Келли не знал. И пока он был поглощен этими размышлениями, сержант Смит подошел к нему и осторожно коснулся руки.

– Так, сейчас вы можете взглянуть на него, если хотите. – Сержант Смит повернулся к патологоанатому. – Если только у вас нет никаких возражений, доктор Ричардс. Это не по-христиански, я знаю, но у парня вроде нет никаких документов, удостоверяющих его личность, а нам действительно надо выяснить, кто он.

– Никаких возражений, сержант. Я больше ничего не могу сделать. По-моему, так дело абсолютно ясное. Только позвольте вас предупредить. – Одли Ричардс указал большим пальцем на Келли. – Все может измениться, если только он сунет сюда свой нос.

– Вы знаете этого человека, доктор?

– О да, я знаю его, сержант. Просто убедитесь, что пуговица на его пальто – это не камера, вот и все.

Сержант выглядел озадаченным. Келли быстро, пока тот не передумал, обошел его и направился к врачам, которые теперь грузили носилки в машину «скорой помощи».

– Сержант сказал, что я могу посмотреть, – начал Келли.

Тот, что был постарше, посмотрел в сторону сержанта Смита, который хоть и не совсем уверенно, но все же кивнул.

Тело на носилках было полностью покрыто одеялом. Второй врач скинул его, открыв лицо покойника.

На нем не было никаких шрамов и ссадин. Келли мысленно приготовился увидеть отвратительное зрелище. Но парень, казалось, просто крепко спал. Повреждения, видимо, получило только его тело. Лицо осталось таким же, как при жизни. И Келли, конечно же, без всяких сомнений узнал его.

– Да, – сказал он. – Да, это тот парень, которого я повстречал в пабе.

– Хорошо, – ответил сержант Смит. – Тогда, я полагаю, нам надо будет с вами поговорить, мистер Келли.

И он повел его к патрульной машине, жестом приказав одному из врачей следовать за ними. Как только сержант открыл заднюю дверь, в машине сразу же включился свет. На заднем сиденье уже был один человек, и Келли сразу же отметил про себя, что это, должно быть, водитель. У него было широкое пухловатое лицо, а морщинки вокруг рта и глаз говорили о том, что он принадлежит к типу весельчаков и имеет чувство юмора. Хотя в этот момент он был кем угодно, только не весельчаком. Мужчина был так бледен, словно из него выкачали всю кровь, а глаза у него были красные и блестели от шока. Он весь дрожал.

– Ладно, приятель, – сказал сержант очень мягко. – Парни из «скорой помощи» теперь присмотрят за тобой, хорошо?

Водитель грузовика послушно вылез из машины. Когда он пытался встать, у него слегка подкосились ноги. Врач обхватил его рукой, чтобы не упал, и повел к машине «скорой помощи». Несколько секунд сержант Смит и Келли смотрели им вслед, а потом сели в машину. Оказавшись в этом относительно спокойном месте, сержант достал свой блокнот и записал туда все, что Келли смог рассказать ему.

Его отношение к Келли стало не таким холодным, как в начале их знакомства, что, впрочем, было неудивительно. Как-никак Келли сделал за сержанта большую часть его работы. Он смог рассказать, что погибший молодой человек был солдатом, и что его звали Алан, и что он проходил службу в Хэнгридже. Одного звонка туда будет достаточно, чтобы провести опознание. Дело вроде было абсолютно ясным, и Келли теперь думал, что сержанту не терпится покончить со всеми формальностями, возвратиться в теплую, знакомую атмосферу полицейского участка в Эшбертоне, выпить дымящуюся чашку чая.