Читать книгу "Возвращение танцмейстера - Хеннинг Манкелль"

Молин кивнул и пожал плечами:

– Мне показалось, это кто-то другой.

Только это и сказал. Мне показалось, это кто-то другой.

Он по-прежнему стоял у окна. Пьяные исчезли. Он потрогал языком верхние зубы. В языке была смерть. Но где-то был и Герберт Молин. Мне показалось, это кто-то другой.

Стефан вдруг понял, что он это знал всегда – Герберт Молин кого-то боялся. За те годы, что они работали вместе, этот страх постоянно был с ним. Иногда ему удавалось скрыть его, иногда – нет.

Стефан нахмурился.

Герберта Молина убили в далеких норландских лесах. Он кого-то все время боялся.

Вопрос: кого?

3

Джузеппе Ларссон по опыту знал – ничто нельзя принимать на веру. Он проснулся утром 26 октября от звона запасного будильника. Посмотрел на основной и убедился, что тот встал в четыре минуты четвертого. Даже будильникам нельзя доверять, поэтому он на всякий случай заводил два. Он встал и дернул шнурок на окне. Шторка скользнула вверх и с тихим хлопком свернулась в рулон. Небо было темным и звездным. Вчера по телевизору в Емтланде обещали снег, но пока на это непохоже.

Джузеппе быстро проглотил поданный женой завтрак. Девятнадцатилетняя дочь, все еще не перебравшаяся на отдельную квартиру, спала. Она подрабатывала в больнице и только что вернулась с ночной смены. В начале восьмого Джузеппе сунул ноги в сапоги, натянул поглубже шапочку, потрепал жену по щеке и вышел из дому.

Ему предстояло проехать сто девяносто километров на машине. За последнюю неделю он уже несколько раз проделал такое путешествие, туда и обратно, исключая, правда, один день, когда он настолько устал, что заночевал в гостинице в Свеге.

Сейчас он снова едет туда, и по дороге надо не только поглядывать, чтобы на шоссе не выскочил лось, но и попробовать обобщить имеющиеся данные об убийстве, которое он сейчас расследует. Он выехал из Эстерсунда, взял курс на Свенставик, поставил круиз-контроль на восемьдесят пять километров в час и снял ногу с педали газа. Себе он тоже не доверял – наверняка будет гнать под сотню, а торопиться некуда – если держать среднюю скорость восемьдесят пять километров в час, он как раз успеет к назначенной на девять встрече с криминалистами.

За окном машины было совершенно темно. Наступала глухая норландская зима. Джузеппе, родившийся в Эстерсунде сорок три года назад, не понимал людей, жаловавшихся на холод и мрак. Для него зимние полгода были временем, когда он мог немного расслабиться. Конечно, время от времени кто-то, доведенный теменью до помешательства, совершал самоубийство или убивал кого-то из близких, но так было всегда, и полиция тут бессильна.

То, что произошло под Свегом, выходило за рамки обыденного.

В эстерсундской полиции узнали о случившемся 19 октября – неделю назад. Джузеппе как раз собрался пойти постричься, но уже на выходе кто-то сунул ему телефон. Женщина на том конце кричала так, что он вынужден был отодвинуть трубку от уха. То, что женщина в истерике и что она не пьяна, он понял сразу. Он присел к столу и нашарил блокнот. За несколько минут разговора ему удалось записать что-то, возможно, имеющее отношение к тому, что она пыталась рассказать. Ее звали Ханна Тунберг. Она дважды в месяц прибиралась у пожилого мужчины по имени Герберт Молин – тот жил на удаленном хуторе под названием Ретмурен, в нескольких десятках километров от Свега. Когда она явилась к нему утром этого дня, первое, что она увидела, – труп собаки во дворе. Все стекла были выбиты. Она не решилась остаться, поскольку побоялась, что хозяин сошел с ума. Она поехала назад в Свег и захватила мужа-инвалида. Они вместе вернулись на хутор. Было около четырех часов дня. Они обсудили, не позвонить ли сразу в полицию, но решили сначала выяснить, что же там произошло, – теперь они жалели, что не позвонили сразу. Муж вошел в дом и тотчас выскочил, крича, что там все залито кровью. Потом он заметил что-то на опушке леса. Он пошел туда, но бегом вернулся к машине. У него началась неукротимая рвота. Когда он пришел в себя, они вернулись домой. Ему стало нехорошо с сердцем. Он лег на диван, а она позвонила в полицию в Свег, откуда ее соединили с Эстерсундом. Джузеппе записал ее имя и номер телефона. Когда она положила трубку, он тут же набрал номер, чтобы убедиться, что это не розыгрыш. Еще раз проверил имя убитого – Герберт Молин. Повесив трубку во второй раз, он уже не думал о стрижке.

Джузеппе немедленно отправился к шефу оперативников Рундстрёму. Через двадцать минут они уже ехали в Свег с включенной сиреной и маяками. Криминалисты должны были ехать следом.

Они въехали на хутор около половины седьмого вечера. У поворота ждала в своей машине Ханна Тунберг вместе с комиссаром из Свега Эриком Юханссоном, только что вернувшимся с дорожного происшествия – под Уттерхогдалем перевернулся лесовоз. Уже стемнело. Прежде всего они пошли к указанному Ханной месту на опушке. Когда они осветили тело фонариком, у всех перехватило дыхание. Джузеппе понял, почему Ханна была в истерике. Он-то думал, что уже всего насмотрелся. Самоубийцы, разряжающие дробовик себе в лицо, встречались не так редко. Но это было хуже. Это было хуже всего, что он видел раньше. Это было даже не похоже на человека – кровавый мешок. Лицо исцарапано до неузнаваемости, ступни – сплошные сгустки крови, спина иссечена так, что видны кости.

Они пошли к дому, вынув на всякий случай оружие. По пути заметили, что да, действительно, во дворе лежит скандинавский шпиц с перерезанным горлом. Войдя в дом, Джузеппе убедился, что слова мужа Ханны не были преувеличением. Пол был усеян осколками и залит кровью. Чтобы не помешать работе криминалистов, они остановились в дверях.

Ханна все это время сидела в машине, судорожно сжимая руль. Джузеппе было жаль ее. Он знал, что воспоминания этого дня будут долго ее преследовать в ночных кошмарах.

Джузеппе послал Эрика встретить криминалистов на повороте к хутору. Он попросил его также тщательно записать рассказ Ханны Тунберг. В особенности обратить внимание на показания часов.

Он остался один. Вдруг он подумал, что столкнулся с преступлением, которое ему не по зубам. Но он знал и то, что во всем Емтландском округе нет полицейского, способного вести следствие лучше, чем он. В конце концов Джузеппе решил в тот же день посоветоваться с шефом, не вызвать ли людей из центрального полицейского управления в Стокгольме.

Он приближался к Свенставику. Все еще было темно, октябрьское утро еще не наступило. За истекшую неделю дело об убитом на хуторе не продвинулось ни на йоту.

Была и еще одна серьезная проблема.

Оказалось, что убитый – полицейский на пенсии, переехавший в Херьедален после долгих лет работы следователем в Буросе. Накануне вечером Джузеппе, сидя перед телевизором, просматривал бумаги, присланные оттуда факсом. Теперь у него, казалось бы, имелись все данные, чтобы составить представление об убитом, – но нет, перед ним была пустота. Ни мотива, ни следов, ни свидетелей. Как будто какая-то разъяренная безликая сила появилась из леса, искромсала Герберта Молина и бесследно исчезла.