Читать книгу "Слияние двух одиночеств - Ширли Джамп"

— Я… — она потупила взгляд, — я не работаю.

— Ну, когда-то работала.

Она пожала плечами.

— Я никогда не работала.

— Что? Все работают.

— А вот я нет. Всегда что-то мешало.

Виктории было почти тридцать, двадцать с гаком, предположил Ноа. В этом возрасте уже пора определиться, что ты хочешь делать в жизни. Ему ни разу не приходилось встречать человека в таком возрасте, который не работал хотя бы курьером или официантом в «Макдоналдсе».

Судя по дому, Виктория не слишком богата. Вряд ли она получает много, сдавая комнату. Как же ей удается сводить концы с концами?

Он приказал себе не волноваться об этом. Все, что связано с этой женщиной, его не касается.

— А если бы твоя жизнь сложилась иначе, чем бы тебе хотелось заниматься? — поинтересовался он.

Девушка пожала плечами.

— У меня нет высшего образования, поэтому вряд ли у меня был бы большой выбор.

Он взмахнул рукой, словно волшебной палочкой.

— Представь, что у тебя есть образование. Что бы ты стала делать?

— Если бы я могла выбирать… — начала Виктория, но не договорила.

— Ты никогда не думала об этом?

— О, думала, конечно же. Но передо мной открывались безграничные возможности. Как узнать, чем будешь рад заниматься всю жизнь? Как найти свой путь?

Определенно ей не у него надо спрашивать об этом. Он думал, что выбрал профессию, в которой сможет полностью реализоваться, но, очевидно, ошибся.

— Меня тоже раздирали сомнения, — признался Ноа. — Но когда я начал работать с подростками, то мне показалось, что я смогу изменить мир.

— Так оно и есть, — согласилась Виктория, беря его за руку.

Ноа отрицательно покачал головой.

— Может, я и помог некоторым детям, но, увы, не всем.

Она улыбнулась.

— Даже Господь Бог не ждет от нас идеала.

Но именно это его и занимало. Он ждал идеала от себя, от детей, с которыми ему приходилось работать.

— Возможно, ты права. Но я так переживал, когда хотя бы один ребенок сбивался с пути. — Он тяжело вздохнул, думая обо всех детях, которые не воспользовались его помощью.

— Ты указывал им верное направление в жизни, Ноа. Все, что им нужно было сделать, так это ухватиться за соломинку и выбраться из пропасти.

— Многие этого так никогда и не сделали.

— И поэтому ты бежишь в Мэн?

Виктория снова раскусила его. У него не было ответа на этот вопрос. Ноа вообще не хотел продолжать эту тему. Слишком большой болью она отзывалась в его душе. Он поднялся и направился к раковине, чтобы вымыть посуду.

Виктория последовала за ним и, когда он отвернулся, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Ты хороший человек, Ноа Маккарти, — прошептала она ему на ухо.

Это неправда, но откуда ей знать. На одну ночь он позволил Виктории — и себе — поверить в это.

За окном уже почти стемнело. Луна и мерцающие огоньки в окошках домов отражались в воде. Океанский бриз пробивался сквозь открытое окно. Ноа сделал глубокий вдох, неожиданно осознавая, как много времени прошло с тех пор, как у него было время вдохнуть аромат роз.

Или аромат женских духов? Сочетание цитрусовых и сладкого миндаля, что-то такое свежее и невинное, словно рассвет?

Виктория начала напевать мелодию из его детства. На секунду Ноа позволил себе погрузиться в приятную атмосферу домашнего уюта. Он моет посуду, она вытирает ее, в кухне царит тишина, нарушаемая только сладкой мелодией ее голоса. Он протянул ей последнюю тарелку и выключил кран.

— Вот и все.

— Спасибо. — Она игриво усмехнулась.

В кармане его брюк завибрировал мобильный телефон. Ноа посмотрел на светящийся экран. Его брат звонил из Ирака. Наверняка он захочет узнать о судьбе сына. Ему нужна надежда, которой сам Ноа уже лишился.

— Спасибо за пирог, — поблагодарил он Викторию. — Думаю, мне пора идти спать. Завтра мне предстоит долгое путешествие.

Он вышел в холл, чтобы ответить на телефонный звонок.

Разговор был напряженным и коротким, как и все разговоры с младшим братом за последние пятнадцать лет. В их семье Роберт всегда был самым ответственным. После ухода отца он взял на себя роль главы семьи, хотя тогда ему еще не исполнилось и восемнадцати. Он сам принялся за воспитание Джастина, когда жена бросила их.

Возможно, они с Ноа до сих пор бы почти не разговаривали, если бы Роберта вдруг не вызвали в Ирак и ему не пришлось просить Ноа стать официальным опекуном Джастина. Он полагался на старшего брата, так как считал его профессионалом в воспитании трудных детей.

Человеком, которому можно доверять.

Но после сегодняшнего разговора Ноа почувствовал, что сделал брату еще хуже. Нет, он не знал, где сейчас Джастин. Нет, у него нет о нем никаких новостей. Да, он уверен, что мальчик обязательно вернется.

В его памяти вдруг всплыли слова Виктории: «Ты хороший человек, Ноа Маккарти».

Как бы ему хотелось соответствовать этому определению. Быть человеком, который может остаться здесь, с Викторией, создать с ней семью, завести детей…

О чем, черт побери, он думает?! Он потерпел неудачу с Джастином. Ха, он едва справляется с Чарли. О какой семье может идти речь? У него нет права даже мечтать об этом.

Как только настанет утро, он уедет отсюда. Не важно, понравится Чарли это или нет.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Сон никак не шел.

Около двух часов Ноа встал и спустился на кухню. В полке над холодильником он нашел Капитана Моргана в компании его другого лучшего друга Джека Дениэлса. Их лица на этикетках бутылок улыбались ему, обещая хорошее времяпровождение. Ноа долго смотрел на бутылки, а потом закрыл дверцу.

Капитан Морган и Джек Дениэлс могли предложить только временное облегчение. Ноа видел, как алкоголь сгубил жизни многих людей, и ему не хотелось пополнять их список.

Тяжело вздохнув, он опустился на кухонную табуретку.

— Не спится?

Ноа повернулся, вспугнутый голосом Виктории.

— Угу. Тебе тоже?

Она пожала плечами.

— Я вообще не сплю много.

Он усмехнулся.

— Я тоже.

— Не хочешь перекусить? — Она направилась к холодильнику.

Ему ни разу в жизни не приходилось видеть женщину, которая выглядела бы такой… домашней и в то же время такой сексуальной. Под коротеньким тоненьким халатиком скрывалась розовая сорочка, отделанная изящным кружевом. Когда она открыла дверцу холодильника, слабый свет просветил тонкий материал.