Читать книгу "Игры патриотов - Том Клэнси"

Операция, сделанная хирургом сэром Чарлзом Скоттом, прошла успешно.

Третий террорист, как сообщают, успел скрыться.

Все эксперты едины во мнении, что, когда бы не героический поступок Райана, Их высочества были бы убиты.

Райан перевернул страницу и увидел ещё одну свою фотографию, сделанную при более счастливых обстоятельствах. На ней он был запечатлён в день окончания училища в Куантико. Он не мог удержаться от улыбки при виде всего этого сверкающего великолепия: голубой мундир со стоячим воротничком, две золотые нашивки и кортик. Это был один из самых его удачных снимков.

— Как он к вам попал?

— Ну, ваши коллеги по службе помогли. Кстати, один из ваших кораблей авианосец или что-то в этом роде — как раз сейчас в Портсмуте, и ваши былые товарищи, небось, хлещут вовсю пиво.

Райан рассмеялся. Затем он взялся за «Таймс» — там тон был посдержанней.

Сегодня днём принц и принцесса Уэльские едва избежали смерти. Три, а может, и четыре террориста, вооружённых гранатами и автоматом «Калашников», устроили засаду на их «роллс-ройс». Тщательно разработанный план провалился лишь благодаря смелому вмешательству Дж. П. Райана, бывшего лейтенанта морской пехоты США, в данное время историка…

Райан перескочил на передовицу, под которой стояло имя издателя. Она взывала к мести, превозносила Райана, Америку и морскую пехоту, а также словами, достойными папской энциклики, — воздавала должное Божественному Провидению.

— Читаете о себе?

Райан поднял глаза — возле него стоял, изучая прицепленный к кровати график, сэр Чарлз Скотт.

— Впервые в жизни попал в прессу, — сказал Райан и отложил газеты.

— По заслугам. Я вижу, вы выспались, и это пошло вам на пользу. Как самочувствие?

— Сравнительно неплохо. Как мои дела?

— Пульс и температура нормальные. Почти. Цвет лица неплохой. Если нам повезёт, вы обойдётесь без послеоперационной инфекции, хотя я не стану вам этого обещать наверняка, — сказал доктор. — Сильно болит?

— Болит, но терпеть можно, — не очень уверенно ответил Райан.

— Последний раз вам ввели обезболивающие два часа назад. Я надеюсь, вы не из числа тех пустоголовых, которые отказываются от болеутоляющих?

— Увы, я из их числа, — сказал Райан. — Я, доктор, — медленно продолжал он, — прошёл через это дважды. В первый раз меня накачали ими до предела, и выйти из этого состояния… Мне бы не хотелось повторения этого. Вы понимаете, что я имею в виду?

Райан прослужил в морской пехоте всего три месяца — всё кончилось после того как вертолёт, на борту которого он находился, рухнул у берега Крита во время натовских учений. У него была повреждена спина, и его направили в медицинский центр ВМС в Бетесде, возле Вашингтона. Тамошние врачи переборщили с болеутоляющими, и потом он недели две мучился. Ощущения были не из приятных, и Райану не хотелось бы вновь испытать их.

— Ну, что же, — сэр Чарлз понимающе кивнул головой, — вам видней.

Он что-то отметил в графике, а потом, увидев, что в палату вошла медсестра, сказал ей:

— Поднимите ему постель — чуть-чуть.

Сестра подняла головную часть кровати, рука Райана, подвешенная к раме, чуть опустилась, и он почувствовал себя удобнее.

Доктор взглянул на его пальцы.

— Пошевелите, пожалуйста… Так, хорошо, очень хорошо. Я полагаю, что нерв не повреждён. Я пропишу вам нечто очень слабенькое, только чтобы избавить вас от слишком сильных болей. И я буду настаивать на том, чтобы вы принимали то, что я вам назначу, — он, повернув голову, посмотрел Райану в глаза. — У меня пока ещё не было пациентов, ставших наркоманами, и я не намерен начинать их счёт с вас. Не надо упрямиться — боль, всяческое неудобство, напряжение задержат ваше выздоровление… Если, разумеется, вы сами не хотите проваляться тут несколько месяцев.

— Понял вас, сэр Чарлз.

— Отлично, — улыбнулся тот. — Если вам понадобится что-нибудь посильнее, я весь день в больнице. Просто позвоните сестре Киттивэйк.

Сестра заулыбалась, предвкушая этот момент, и спросила:

— Как насчёт того, чтобы немного подкрепиться?

— Как вы себя чувствуете? Можете что-нибудь съесть? «Если нет, то Киттивэйк с восторгом поможет мне все это выблевать», — подумал Райан.

— Доктор, за последние тридцать шесть часов я съел только завтрак да лёгкий ленч.

— Хорошо. Мы вам дадим что-нибудь жиденькое. — Он опять что-то отметил в графике и бросил на сестру быстрый взгляд, в котором читалось: «Следите за ним». Сестра кивнула в ответ.

— Ваша очаровательная жена сказала, что вы довольно упрямы. Ну что же, посмотрим. Пока у вас все более или менее хорошо. Надо благодарить ваш выносливый организм… ну и моё искусство как хирурга тоже, — усмехнулся он. — После завтрака санитар вам поможет умыться перед приходом так сказать более официальных визитёров. Нет, нет — я не имею в виду ваших близких. Не так скоро. Вчера они здорово намучились. Я дал вашей жене снотворное — надеюсь, она приняла его, — сэр Чарлз со всей серьёзностью заглянул Райану в глаза. — То, что я вам сказал ранее — это не просто так. Чувство неудобства, напряжение действительно замедлят ваше выздоровление. Прислушайтесь к моим рекомендациям, и через неделю вы расстанетесь с постелью, а через пару — мы вас, возможно, и вовсе выпишем. Но вы должны точно выполнять мои предписания.

— Понятно. И спасибо. Кэти сказала, что вы отлично починили моё плечо.

Скотт попытался показать, что не придаёт значения этим словам, однако на губах его чуть обозначилась улыбка.

— Надо окружать своих гостей должной заботой. Вечером я загляну посмотреть, как у вас дела. — И он ушёл, на ходу давая какие-то распоряжения сестре.

* * *

Полиция явилась в 8.30. К этому времени Райан уже управился с завтраком и умылся. Завтрак поверг Райана в уныние, и Вильсон покатывался со смеху от его комментариев по этому поводу. Но Киттивэйк была так удручена его недовольством, что он напрягся и съел все, включая и пареный чернослив, который ненавидел с детства. Только потом он сообразил, что её огорчение было, вероятно, наигранным, чтобы заставить его проглотить эту пакость. «Сестры, — напомнил он себе, — они хитрые». В восемь пришёл санитар и помог ему умыться, а потом подержал перед ним зеркало, пока он брился, вздрагивая при каждом порезе.

Четыре пореза. Он привык к электробритве и уже несколько лет как не держал в руках опасной бритвы. К половине девятого Райан снова почувствовал себя человеком. Киттивэйк принесла ещё чашку кофе. Он был так себе, но всё-таки кофе.

Полицейских было трое — видать, важные шишки, судя по тому как вскочил Вильсон и засуетился, предлагая им стулья, а потом, извинившись, скрылся в коридоре.

Джеймс Оуинс — похоже, старший по рангу — вежливо осведомился о здоровье Райана. Он напомнил ему отца — кряжистый, широкоплечий человек. Судя по большим, грубым рукам, он был из тех, кто пробился в начальники после многих лет трудной службы простым полицейским, обеспечивающим закон и порядок на улицах.