Читать книгу "Реглан для братвы - Дмитрий Черкасов"

Замотанного бинтами и потому похожего на спившегося индийского факира Яичко оставили в отделе.

После отъезда начальника немногочисленные остававшиеся на рабочих местах сотрудники решили отметить сие знаменательное событие, заперли входную дверь РОВД, повесив снаружи валявшуюся в дежурке табличку «Переучет», и принялись уничтожать запасы «Hugo Boss», причем без всякой закуски. Под вечер в одном из кабинетов на втором этаже возник пожар, его долго пытались тушить, таская воду стаканами из туалета в противоположном конце коридора, пока наконец дознаватель с весьма подходящей для своей внешности фамилией Пугало не протянул от крана шланг и не залил пламя струей кипятка. Горячая вода быстро просочилась сквозь деревянные перекрытия вниз до электрощита в подвале, и РОВД погрузилось во тьму. Что, впрочем, процессу поглощения польской парфюмерии не помешало.

До глубокой ночи из зияющего черными провалами окон трехэтажного здания райотдела доносились тосты и здравицы в честь сотрудников Министерства внутренних дел, и нестройное пение, затихшие лишь часа в три.

А наутро бравые стражи порядка опять попытались встать на защиту законности...

* * *

Глюк убыл первым, получив от Дениса задание купить и доставить к следующему полудню четыре городских скутера[49].

А сам Рыбаков, Ортопед и Комбижирик, после окончания работ по подготовке места будущей операции, загрузились в новенький снежно-белый вездеход «Mercedes-Benz G 500» гражданина Грызлова и отправились кружным путем в город.

Минут пять занятый управлением машиной Ортопед молчал, но затем опять обратился к любимой теме:

– Слышь, Динь, – могучий браток вывел внедорожник с раскисшего проселка на гравийную дорогу и снял одну руку с обтянутой светло-серой перфорированной кожей баранки. – Я вот тут Гоблина попросил мне документы по планам решения «еврейского вопроса» в Германии достать, а он не смог... Говорит, всюду, блин, искал и не нашел. Типа, их вообще нет... Ты не знаешь, где посмотреть можно?

– А нигде, – Рыбаков пожал плечами. – Правильно Димыч говорит.

– Жиды уничтожили? – предположил сообразительный Ортопед.

– Не, Мишель, не жиды, – Денис чуть приоткрыл боковое стекло «мерседеса». – Их просто-напросто никогда не существовало. Сейчас это уже вынуждены даже специалисты по проблеме холокоста признать. Все вопли о планах фюрера по истреблению иудеев – фикция. Послевоенные выдумки...

– Что, нигде даже словечка нет? – огорчился Грызлов, надеявшийся на то, что можно будет почитать первоисточники и выписать оттуда пару полезных цитат.

– Не-а... Есть документы о том, что в Третьем Рейхе одобряли сионистское движение и даже помогали расчищать палестинские территории для еврейских поселений, потому и с англичанами на Ближнем Востоке махались. Но вот бумаг о том, что кому-то из руководства тогдашней Германии приходило в голову планировать уничтожение именно пархатых, не существует. Хотя иудеи, в принципе, входили в список «неполноценных рас», генетическое смешение с которыми нежелательно... Вместе со славянами, кавказцами, французами, балканскими народами и прочими «унтерменшами»[50]. Однако, «нежелательность» и избирательная зачистка – разные вещи. Спонтанные погромы, конечно, были. Куда ж без них? Тем не менее, общегерманского приказа вырезать евреев или набивать их в концлагеря не было... Если б был, то, зная педантичность немцев, сынов Соломоновых ликвидировали бы месяца за три. Всех, подчистую. И не было бы никакого Израиля... А так – мы имеем то, что имеем.

– Жидкам сейчас туго приходится, – общительный и стоящий на аналогичных с Ортопедом позициях Комбижирик поддержал разговор, имея в виду очередные взрывы палестинских террористов-самоубийц в израильских кафе и на дискотеках.

– А что ж ты хотел? – Денис открыл перчаточный ящик и достал запечатанную оранжевую пачку «Camel medium». – У арабов терпение лопнуло. Евреи им всё обещали, что уйдут с оккупированных территорий, но вместо этого стали новые поселения строить, да еще и ужесточать политику по отношению к гастарбайтерам[51]. Палестинцы и не стерпели... Им терять нечего, житуха и так не фонтан, а посредством самоподрыва можно семью на десять лет вперед обеспечить. Родственники камикадзе капусту на следующий день получают, даже если полицейские исполнителя завалят до того момента, как он взорвется.

– Двадцать штук зеленью – смешные деньги, – заявил Ортопед, весьма осведомленный в вопросах финансирования интифады. – Но ведь и за них, блин, на смерть идут...

– Это для тебя смешные, – возразил Рыбаков. – Там это целое состояние, два дома купить можно, машину и на мебель с едой еще останется. Плюс не забывай о том, что самоубийца тут же становится национальным героем, как и все его родственники...

– На фиг нужен такой героизм, – констатировал Комбижирик. – Жмуру[52]без разницы, герой он или не герой...

– Не скажи, брателло, – не согласился подкованный Михаил. – Для мусульманина посмертный престиж, блин, не менее важен, чем при жизни. Вот ты ж, Гоша, тоже, типа, хочешь, чтоб на твоей могиле не крестик какой-нибудь занюханный стоял, а стела гранитная.

– Я что-то туда не тороплюсь, – хмуро отреагировал Георгий. – Мне и здесь неплохо...

– Не, я в общем плане.

– И в общем не хочу. Мне, блин, прыжков на мотоцикле с обрыва хватило...

Денис развеселился, вспомнив прошлогодние приключения двух верных корешей.

Выезд на пикник, в котором приняли участие почти все члены братанского коллектива, сопровождался массой полуспортивных состязаний, ибо Ортопед с Комбижириком прибыли на него не на обычных и даже в чем-то приевшихся внедорожниках, а на спортивных мотоциклах «Kawasaki ZX 12-R Ninja» и «Suzuki GSX-R1000». После обильного полдника с морем разнообразных горячительных напитков, было решено слегка расслабиться и погонять на сверкающих разноцветным лаком двухколесных монстрах, способных достигать скорости в сто километров в час всего за две с половиной секунды.

Мотоциклы опробовали все и почти все остались довольны.

Исключением был Парашютист[53], которого изрядно укачало.

После езды по прямой дистанции и «змеек» между деревьями некто вбросил в сознание масс удивительную своей новизной мысль о том, что достойным финалом выходного дня было бы соревнование между владельцами байков в том, кто из них дальше прыгнет с обрыва в речку. Победитель забирал мотоцикл проигравшего.