Читать книгу "Тайна дуэльных пистолетов - Буало-Нарсежак"

— Ты прав/— сказал Боб. — Он будет в шоке! Дрожащей рукой он набрал номер.

— Мне кажется, что у меня поднимается температу­ра… Алло!

Он кивнул Франсуа, чтобы тот взял трубку параллель­ного телефона.

— Алло! Господин Меррил? Добрый вечер. Это гово­рит Боб Скиннер. Могу ли я поговорить с моим отцом?

— С вашим отцом? Но его здесь нет!

— Как? Вы ведь звонили ему сегодня, чтобы он при­шел снова…

— Я?.. Нет, я не звонил!

— Подождите. Он не смог пойти с нами на концерт, потому что поехал опять встречаться с вами.

— Ничего не понимаю. Господин Скиннер виделся со мной после обеда, и потом я ему больше не звонил.

— А тогда где же он может быть?

— Я не знаю. Но не волнуйтесь, он вернется.

— Дело в том, что… — Боб прижал трубку к груди и прошептал Франсуа: — Я не хочу говорить ему о пропа­же папки. Он может обвинить отца в небрежности. — И произнес в трубку: — Да, вы правы. Извините, что я вас побеспокоил. До свидания, господин Меррил. Спасибо.

Он медленно положил трубку и едва слышным голо­сом спросил Франсуа и госпожу Хамфри:

— Что теперь делать?

— Что делать? — горячо вскричал Франсуа. — Да надо немедленно звонить в полицию!

— А если папа будет против, когда вернется?

— Но он не вернется!

Увидев изменившееся лицо Боба, Франсуа пожалел, что сказал это.

— Возьми себя в руки, — продолжал он, — и давай восстановим события. После обеда, когда твоего отца не было дома, появился человек, который хотел, судя по все­му, осмотреть дом и окрестности. Так. Потом кто-то по­звонил. Припоминаешь? Слышимость была плохая. «Го­ворите громче, — говорил твой отец. — Я не узнаю ва­шего голоса». Что это означает? Что человек, который звонил по телефону, хотел выдать себя за господина Мер­рила. Спрашивается, зачем? Чтобы завлечь твоего отца в западню и отобрать у него ключи. Другого объяснения быть не может.

— Ты хочешь сказать…

— Конечно! Ты только подумай! Этому человеку пред­ставился прекрасный случай. Он знал, что мы на концер­те. Твой отец где-то задержан, не исключено, что как раз сообщниками. В доме осталась одна госпожа Хамфри. Поскольку у него были все ключи, ему легко было дей­ствовать. Он не мог, конечно, предвидеть, что мы вер­немся так рано.

Факты выстраивались в логическую линию и подска­зывали дальнейшие действия. Боб взял трубку и набрал номер полиции.

— Алло! Я по поводу… Хорошо, я понял, я Скиннер Боб из Хейслкома. Да, это по поводу кражи. Украдены очень важные бумаги. Нет, я его сын. Мой отец исчез. Что? Совсем нет! Если он не вернулся, значит, он подверг­ся нападению. Прошу вас. Да, я понимаю… господин Морриссон. Спасибо.

Он положил трубку и повернулся к госпоже Хамфри: — Полиция сейчас приедет. Пойдите пока отдохните.

— А вам ничего не нужно? Может быть, травяной чай или грог? Я не могу оставить вас в таком состоянии.

— Идите, с нами все в порядке, — сказал Боб.

— Надеюсь, они поймут, что кража в нашем доме — событие из ряда вон выходящее!

И она с достоинством вышла.

— Она нам очень предана, — прошептал Боб, — но она из другой эпохи. Я все время думаю об отце. Что они с ним сделали?

Франсуа так серьезно взялся за дело, что бедный Боб с закрытыми глазами готов был принять любую предлага­емую другом гипотезу.

Франсуа постарался успокоить Боба.

— Думаю, что они его просто припугнули и заставили вынуть все из карманов.

— Но после этого он мог бы дать знать о себе. Чего я совсем не понимаю, так это каким образом им удалось заставить его выйти из машины?.. Впрочем, ясно. Улица, на которой живет господин Меррил, сейчас перекрыта. Там идет укладка труб и кабеля в огромную траншею.

Поэтому машину приходится оставлять довольно дале­ко от дома и потом идти пешком остаток пути. На время работ уличные фонари там не горят.

— Вот тебе и все объяснение! Именно там и подстерег­ли твоего отца. И я не удивлюсь, если его найдут на дне траншеи связанным.

Эта картина даже рассмешила Боба. Он был не из тех, кто ноет в трудный момент.

— Я пойду выпью таблетку. У меня голова трещит. Положи свой пистолет. Ты здорово похож на вершителя правосудия!

Только сейчас Франсуа заметил, что все еще держит в руке оружие. Он положил пистолет на письменный стол.

—Эта операция была хорошо подготовлена. И думаю, кем-то из близких. Иначе откуда стало известно, что мы идем на концерт? И вор был в курсе не только изобрете­ния, но и характера отношений между господином Меррилом и твоим отцом. Ты уверен, что никогда раньше не видел человека, который приходил сюда?

— Абсолютно уверен. Но полиция должна его найти. Боб исчез в кухне. Франсуа задумчиво разглядывал

шкаф, витрину, открытое окно. Если бы вор захотел, он мог бы унести один или два автомата. Почему же он ограничился только красной папкой? Дело было действи­тельно загадочным. В этот момент послышался шум тор­мозов на улице, затем хлопнули дверцы машины и почти тотчас же прозвенел звонок в дверь.

— Я открою! — крикнул Боб.

Он ввел в кабинет молодого человека не очень высо­кого роста с темными, бегающими глазами.

— Инспектор Морриссон.

Он даже не посмотрел на Франсуа. Взгляд его сразу упал на два пистолета.

— Что это такое?

— Это дуэльные пистолеты, — пояснил Боб. — Мы легли спать. И вдруг услышали шум в этой комнате. Мы спустились и, чтобы испугать вора, проходя через салон, взяли эти пистолеты.

Инспектор осмотрел пистолеты.

— Этим совсем недавно пользовались, — заметил он.

— Да, я выстрелил наугад в направлении изгороди.

— Вы достаточно большие ребята, уже поздновато играть в индейцев. Вы подумали о последствиях?

— Не знаю, — жалобно произнес Боб, — я не сообра­зил.

— А вы? — Инспектор повернулся к Франсуа. — Кто вы такой?

Франсуа объяснил, почему он приехал в семью Скиннеров. Морриссон делал пометки в блокноте.

— Мы все это проверим, — заключил он, закрывая, наконец, свой блокнот.

— Но это правда!

— Не сомневаюсь.

Нельзя сказать, чтобы инспектор располагал к себе. Он вел разговор холодно и то и дело иронически подни­мал одну бровь. Он как будто хотел показать, что все ска­занное мальчиками и записанное в блокнот — пустая ре­бячья болтовня.

— А что наводит вас на мысль, что господин Скиннер исчез?

Он обращался одновременно к обоим.

— Вот это! — ответил Франсуа.