Читать книгу "Последний бой комбата - Александр Тамоников"

В семнадцать ноль-ноль на КНП прибыл заместитель по воспитательной работе майор Холодов, принес списки военнослужащих, представленных к наградам за штурм департамента. Отложив карту района, Голубятников просмотрел их и внес коррективы: подготовил ходатайство о присвоении Холодову и Кувшинину званий Героев России и пополнил списки до семидесяти восьми человек. Более сорока военнослужащих представлялись ко вторым наградам. Подписав скорректированные документы, отложил их в сторону.

Холодов, присев рядом с комбатом, сказал:

– Ты, командир, напрасно нас с Кувшининым к Герою представил. Не дадут!

– Почему?

– Потому что мы, я имею в виду батальон, скорее всего свой лимит на Героев уже выбрали. Ты же знаешь, как у нас награждают. Сколько «сынков» всяких да штабистов на войну присылают только для того, что их засветить да к награде представить. Я с заместителем Бортнова, Кирилиным, разговаривал на этот счет, так он рассказывал, что сюда, в Грозный, один командующий округом своего сыночка-подполковника прислал. Тот в штабе карты рисовал, а здесь его на полк поставили. А он и батальоном-то не командовал – да что батальоном, ротным не служил! Так, взводным несколько месяцев. И – на полк! А его сразу же в бой бросили. Пришлось начальнику штаба командование на себя принимать, потому как новоявленный командир, ни во что не врубаясь, в запой ушел. Полк задачу выполнил – он где-то на северном направлении действовал; сынка тут же отозвали в Моздок. А по пути на колонну якобы «духи» напали. В ходе боя подполковник получил контузию. В общем, разыграли спектакль. И все бы хрен с ним, если бы этого сынка трусливого к Герою не представили. Папенька постарался. Теперь сыночку и на грудь звезду, и на погоны звездочки, и должность генеральскую. Походит года три полковником, лампасы наденет – и в Москву, в Генштаб. И таких сынков много. Так что нам не дадут. И так расщедрились, пятерых офицеров представили к Герою. Хорошо, если двоим-троим присвоят...

Как выяснилось в дальнейшем, Холодов оказался прав. Те, кого первыми представили к Герою, заслуженные награды получили, а вот Кувшинина и замполита вышестоящее командование посчитало достаточным наградить орденами. И даже не Мужества, а «За военные заслуги». В то же время подполковник, о котором говорил Холодов, получил Звезду Героя, досрочно звание полковника и впоследствии ко Второй чеченской кампании – генерал-майора. Он и сейчас служит на более высокой должности в звании генерал-лейтенанта. Для сравнения: Святослав Голубятников был уволен в запас в звании подполковника. Уму непостижимо: Герой России, кавалер двух орденов Красной Звезды, прошедший Афганистан, самое пекло войны в Чечне, опытный боевой офицер дошел только до заместителя командира полка, закончив службу старшим преподавателем в десантном училище. Ну как тут не вспомнить анекдот, который ходил в войсках еще во времена Советской Армии. Сын-лейтенант спросил своего отца-генерала, станет ли и он генералом. Отец ответил: конечно, очень даже просто. Сын – новый вопрос: а могу ли я стать маршалом? Отец усмехнулся: нет, сынок, маршалом ты не станешь, у маршалов свои дети есть! Вот так. Вроде смешно, но отчего-то грустно.

В семнадцать тридцать на КНП пришел начальник штаба майор Кувшинин, выложил на стол планшет и доложил:

– Заявки по всем вопросам доукомплектования уточнены, согласованы, сейчас приведу их в порядок и отправлю в штаб полка. А заодно с ними – и данные по трофеям.

– Сколько будем сдавать? – спросил Голубятников.

– Сто сорок семь единиц. И гранатометы, и пулеметы, и автоматы – то, что не оставили в ротах.

– Это нормально.

– Сережа, – обратился к Кувшинину Холодов, – командир нас с тобой к Герою представил.

Начальник штаба воспринял эту новость спокойно.

– Что, ты думаешь, присвоят? – с надеждой проговорил Холодов.

– Нет, не присвоят. Но, как говорится, не ради наград... Не знаю, как ты, Саша, а мне без разницы, наградят или нет. По мне, быстрее бы весь этот бордель закончился, чтобы домой вернуться. Живым и невредимым. И пацанов матерям вернуть, чтобы жили.

– Этих, возможно, и вернем, – задумчиво проговорил Холодов. – Через месяц-другой война поутихнет, сменят нас. Но если подожгли Кавказ, то гореть он будет долго, и вместо сегодняшних парней сюда бросят других, третьих, четвертых... Так и будет крутиться эта кровавая карусель. И остановить ее вряд ли в ближайшие десятилетия удастся. Слишком уж все далеко зашло.

Голубятников прервал заместителя по воспитательной работе:

– Все! Отставить философские разговоры. Готовь доклады в штаб. Чтобы к 18.00 все необходимые документы были у Левина. С 19.00 начнем вырабатывать окончательное решение по овладению «зеленкой»! Я план набросал, обсудим его, внесем коррективы, так что в семь часов ровно всем заместителям, командирам подразделений, начальникам служб быть здесь, на КНП. Вопросы? Нет вопросов. Отлично! Сергей, предупреди Белова, чтобы перед совещанием ужином нас покормил.

Грозный, 22 января, 19.00

После ужина командный состав батальона собрался на КНП. Голубятников представил разработанный им план предстоящей боевой операции в «зеленке». Обсуждение, уточнение, организация взаимодействия заняли полтора часа. Итог подвел комбат. Разведрота без одного взвода численностью двадцать человек должна была зачистить северную часть сектора с востока на запад – от здания МВД к парку имени Ленина. В результате зачистки выставлялись два взводных блокпоста, на востоке и на западе. Днем было предусмотрено пешее патрулирование участка нарядом в три человека. Он выделялся поочередно от каждого из взводов. Седьмая парашютно-десантная рота – сорок человек – проводила зачистку с востока на запад вдоль железнодорожных путей от первого квартала до парка имени Ленина. Ширина «коридора» – пятьдесят метров. Рота выставляла четыре блокпоста и ежедневно выделяла два патруля по три бойца в каждом, тем самым обеспечивая контроль над основным «коридором» и ближайшими подходами к нему. Девятая парашютно-десантная рота без одного взвода получила задачу зачистить «коридор» от департамента до парка. Ширина – от тридцати до пятидесяти метров с выставлением трех блокпостов и пешим патрулированием двумя нарядами по три человека. Восьмая парашютно-десантная рота и все остальные подразделения должны были оставаться на месте, выделяя днем один мобильный патруль на БМД – три человека кроме экипажа, и два пеших патруля по три человека. Разведвзвод переводился в резерв и при необходимости выполнял роль разведгруппы: десять десантников на двух БМД. Местом их постоянной дислокации оставался дом, в котором до этого располагалась отдельная разведрота мотострелков. Седьмой роте было легче – за основу комбат взял предложения мотострелковой роты, которая, выставив на подготовленных позициях блокпосты, держала до отвода основной коридор.

– Таким образом, товарищи офицеры, – еще раз повторил в конце совещания Голубятников, – после утверждения плана командиром сводного полка мы должны выполнить основную на данный момент задачу – овладеть северо-западным частным сектором. Под нашим контролем будет участок длиной около восьмисот метров и шириной около двухсот. Надо обеспечить охрану и квартала, и привокзальной площади, и «коридора». Плацдарма как такового больше не существует, теперь мы имеем зону ответственности. Я сейчас убываю на КП полка, вам ждать моего возвращения. Личному составу отбой, как положено. По возвращении – постановка окончательной задачи. Еще раз продумайте свои действия, определите, куда, кого выставите, как будете осуществлять зачистку; согласуйте взаимодействие подразделений при столкновении с противником – как с малыми группами, так и с крупными отрядами.