Читать книгу "Не подавай виду - Людмила Семенова"

— грустно улыбнулась хозяйка. — Но я про все забываю, когда утром надо идти к Ленке в комнату. Не поверишь, все внутри будто в комок сжимается, а это ведь моя родная дочь! Скоро с утра начну корвалолом наливаться, вон до чего дошло. Порой боюсь, что она меня в следующий раз ногой пнет.

— Все так серьезно?

— Да, что уж говорить, — вздохнула Анна Георгиевна. — Избалованная до полного бесстыдства! Воспитываешь, ничего не жалеешь, а потом получаешь вот это: отстань, не твое дело, но денег дай. Я от нее больше почти ничего и не слышу. Отец другое дело, его-то она уважает: вон, специально подтянулась по учебе, чтобы раньше сдать экзамены и к нему сорваться на все праздники! Одно хорошо, что дома хоть на какое-то время без нее становится тихо, зато после этого еще страшнее. А у меня что, других забот нет? Ой, ладно... Только кто ее замуж-то возьмет, с таким характером? Все-таки сыновей иметь лучше, спокойнее, а твоей маме так вообще повезло.

— Ну, я ей тоже иногда трепал нервы, когда был помладше, — признался Илья добродушно. — Возможно, все еще выправится, не унывайте.

— Спасибо, Илья, славный ты мальчик! Ладно, я пойду Сашеньку собирать. С ним-то совсем иначе, он, по-моему, единственный, кто здесь меня любит. Катюша, сестренка его, еще совсем маленькая, а про других ты уже все понял. Работай спокойно, Ленка потом сама за собой закроет.

Напоследок она еще раз заглянула к Лене, которая, по-видимому, сподобилась встать и одеться, и сказала:

— Купи по дороге картошки к ужину, а то заканчивается.

— Еще чего! С какого фига я этим должна заниматься?

— Ну ты и стерва все-таки, — не выдержала Анна Георгиевна. — Тебе так трудно выполнить одну просьбу, когда у меня спина болит?

— Так финику денег дай, пусть он и сходит. Уж не убудет с обслуживающего персонала.

— Дрянь, — тихо сказала Анна Георгиевна, снова закрыла дверь и пошла одевать внука. Когда они попрощались с Ильей и ушли, Лена наконец выбралась на кухню, и парень почему-то решил напомнить о себе.

— И снова доброе утро, — насмешливо сказал он, пока Лена наливала кофе, не отрываясь от смартфона. Она удивленно посмотрела на него и ответила:

— А, это ты. Ну привет...

— Как ты сейчас сказала? — спросил Илья, опираясь на кухонную столешницу и перекрестив ноги. — Финику? Забавно, так меня еще никто не называл.

— Да ладно, — промолвила Лена и отвела глаза. — Это же я так, пошутила. Ты чего, обиделся, что ли?

— С чего бы это? Лен, я никогда не обижаюсь, я только делаю выводы. А уж на тебя обижаться вообще странно.

Девушка нахмурилась:

— Это что за наезд, Илья?

— О, признаться, не ожидал, что ты запомнишь, как меня зовут, — усмехнулся он. — Чем же обязан?

— Можно подумать, такие, как ты, постоянно здесь толпами ходят. И вообще, много ты понимаешь, чтобы надо мной стебаться.

— Чаем угостишь? — вдруг спросил Илья. — А заодно объясни, чего я не понял, если хочешь.

Лена в изумлении уставилась на него и процедила:

— Не хочу! И вообще, что это ты вдруг разговорился?

— Если нальешь чаю, я, так и быть, схожу за вашей картошкой, — невозмутимо ответил Илья. — А остальное уже по твоему усмотрению.

— Остальное? Это ты о чем? — тихо спросила Лена. Тут Илья впервые рассмотрел, что глаза у нее темно-серые, с мелкими золотистыми искорками вокруг зрачков и густыми ресницами. Девушка вдруг неловким жестом откинула назад волосы и стала перебирать их пальцами, словно хотела расчесаться.

— О разговоре, само собой. Просто я умею слушать, Лена, так что обращайся, если пожелаешь.

Лена немного помялась, затем поставила чайник и вдруг сказала:

— Слушай, а может быть, ты есть хочешь? У меня тут замороженные креветки в панировке припрятаны, могу пожарить. Это очень вкусно, я их всегда со стипендии покупаю.

— Не откажусь, — отозвался Илья, присаживаясь к столу. — Ты, оказывается, готовить умеешь?

— Ну это громко сказано, — уже почти дружелюбно ответила Лена. — Нет, я кое-что могу, но лучше в кафешке посижу или просто какой-нибудь йогурт куплю. Однажды Наська лежала в больнице, и мать меня оставила с ее детьми, сказала хотя бы блинов для Сашки напечь. Так у меня все прилипло, еле отодрала! Ну а что? Я же такое не ем.

— А я бы с удовольствием блинов навернул, — улыбнулся Илья. — Для нашего народа чем сытнее, тем лучше. Моя мама картошку всегда готовит с маслом и сливками погуще, да еще с селедкой или мясом. А лучше всего ее рыбный суп с молоком, я заодно в тарелку чуть-чуть масла обязательно добавляю.

— С ума сошел? — изумилась Лена. — Печень же посадишь!

— Мы привыкшие, и потом, у мамы все получается не только вкусно, но и красиво. Если бы ты сама ее еду попробовала, тебя тоже было бы не оттащить.

— Ну нет, я своей фигурой дорожу, — возразила Лена, снимая с плиты сковородку и раскладывая по тарелкам зарумянившиеся креветки. — Только изредка себе и позволяю такое непотребство.

Большую часть креветок она отложила Илье, а себе оставила совсем немного. Налив ему чаю, Лена села напротив и задумчиво стала водить пальцем по гладкой поверхности стола.

— А твои родители вместе живут? — вдруг спросила она.

— Слава богу да, уже почти тридцать лет. А что?

— А я и не знаю, как это, — призналась Лена. — Мать прохлопала отца еще когда я была совсем маленькая. Так и живу теперь в этом бабьем царстве! Артем, Наськин муж, не в счет, он все равно от нее скоро сбежит. Она и вышла-то за него только затем, чтобы в квартире хоть мужиком пахло, а удержать не смогла. Вся в мать...

— А ты, значит, не в нее?

— Нет, я в другую породу! У меня папа, знаешь... такой, он понимает, чего от жизни хочет. Вот и я тоже понимаю.

— И чего же ты хочешь? Даже любопытно, — промолвил Илья.

— А давай вместе в магазин сходим, — вдруг предложила Лена. — Я тебе по дороге все и расскажу.

Тут Илья впервые удивился по-настоящему и спросил:

— А как же твой институт?

— Ничего, подождет,