Читать книгу "Непутевая, или Подарок для принца - Ирина Колка"

А самец он… Ух! — она поежилась и закатила глаза. — Он должен добиваться! Он должен дгаться за свою половину, ибо она и только она обеспечит пгодолжение его года, годив ему дитя… И этот самый самец… — она мечтательно вздохнула, — такой большой и стгастный…

— Госпожа Барбарель! — снова возмутился Ваффель. — О чем вы вообще, о боги!

Аристократичная мадам облила его негодующим взглядом, полным презрения, однозначно говорившем о том, что, видимо, и в природе есть ошибки, и не все самцы одинаково «стгастные».

— Пгошу пгощения! — строго отчеканила она и продолжила: — Итак! Повтогяем за мной: ножку в стогону, поклон — слегка, не усегствуем, вот так! Гучку впегед для поцелуя… Да не так, о боги! Куда ты ее суешь? Пгинцу пгидется пасть на колени, чтобы до нее достать, а мы не забываем — он же пгинц! Он не должен падать пегед вами ниц…

— Почему? Он же самец… — прошептал кто-то в рядах девушек, и все покатились со смеху.

— Тиха-а! — гаркнул Ваффель, и девушки не сразу, но примолкли. — Продолжайте, госпожа…

Я тихонько прокралась в залу и встала рядом с миловидной длинноволосой брюнеткой с большими оленьими глазами. Та хохотала вместе со всеми. Увидев меня, она кивнула и подвинулась, предлагая встать поближе.

— Госпожа Барбарель явно скучает по мужскому вниманию, — бросила она мне шепотом и снова прыснула.

— Ага, а судя по ее внешнему виду, скучает уже лет сто, — я тоже засмеялась, и тут меня увидел Ваффель. Лицо его сразу перекосило, он сморщился, словно лизнул лимон, но ни слова не сказал. Вот же! Угораздило меня с ходу нажить себе врага… Нужно будет как-то подластиться к нему, чтобы не держал на меня зла.

— Повтогим пгиветственный гевеганс! — продолжала разоряться госпожа Барбарель. — Ножка — газ! Гучка — два! Ггациозно, девочки, и нежно! Изящество и легкость — вот ваш конек! — она постепенно повышала голос, под конец полностью скатившись в патетику: — Погазите его в самое сегдце! Гогячее и стгастное сегдце, томящееся без женской ласки. О, стгасть, спали меня до тла! Пылай в объятьях обжигая! Моя душа полна тепла, я загогаюсь и сгогаю!

— Госпожа Барбарель!

Девушки уже бесконтрольно хохотали, и Ваффелю стоило больших усилий навести порядок. Я сама утирала слезы смеха, в следующий раз возьму с собой блокнот и буду за ней записывать!

Пылкая преподавательница сдунула с лица седую кудряшку и пафосно задрала нос. В глазах так и читалось, что Ваффель непроходимый тупица, ничего не смыслит в поэзии, любви и прекрасном, да и вообще не самец.

Мы еще несколько раз повторили приветственный «гевеганс», после чего госпожа Барбарель сухо попрощалась и гордо удалилась через дверь, обдав меня легким винным флером. Ах, вот оно что! Возвышенная и трепетная натура в условиях постоянного нервного напряжения и недостатка объектов для получения эстетического наслаждения нуждается в дополнительной подзарядке, причем прямо с утра.

Ваффель вышел следом, предварительно предупредив нас, что завтра нам предстоит первый этап отбора. А сегодня нам предлагалось отдохнуть и морально подготовиться. Я понимала, что уже завтра многие из нас разъедутся по домам, и мне очень не хотелось быть в их числе, поэтому, немного посомневавшись, рванула следом за распорядителем.

— Господин Ваффель, подождите!

— Чего тебе? — он снова скривился при виде меня, но я, так уж и быть, готова потерпеть его неприязнь, ведь принц того стоит.

— Вы обещали переселить меня в гостевое крыло к остальным девушкам!

— Что? А, это! — он задумчиво потер переносицу. — Мест нет!

— Что значит — нет? — возмутилась я. — Вы приглашаете невесту из знатной семьи и селите ее в сарае? Невесту принца? Что это за неуважение?

— В каком сарае, о боги! В гостевом крыле слишком много знатных девушек. Мы хотели расселить их в комнаты по двое, но многие возмутились, а некоторые и вовсе прибыли со свитой! Завтра отсеется примерно половина. Я от души желаю, чтобы и ты попала в эту половину, но если мне не повезет, освободится много комнат, и тебя переведут!

Я глотала ртом воздух от возмущения и готова была разразиться настоящей обвинительной тирадой, но вовремя вспомнила о том, что я хотела с ним помириться. Как бы гордость не взывала, но мотивация была сильнее.

— Ну что ж, хорошо, — я проглотила свою обиду, от души желая в мыслях этому Ваффелю провалиться сквозь землю. Как только я стану женой принца, я тут же уволю этого напыщенного невежу! — У меня есть еще одна просьба…

Ваффель наградил меня взглядом, словно я козявка, проползающая мимо.

— Подскажите, с кем я могу отправить домой кота?

— Что? — похоже, он ожидал все, что угодно, поэтому совсем не сильно удивился.

— Кота. Моего. Видите ли, он нечаянно залез в чемодан и приехал вместе со мной во дворец…

— Кот во дворце⁈ — ахнул Ваффель. — Королева Силиция не выносит котов! Мы не держим их в замке! Немедленно избавьтесь от него!

— Вот я и говорю! Можно отправить гонца с котом обратно к Греттель?

Ваффель презрительно фыркнул:

— Вы полагаете, мы должны выделить вашему коту королевскую карету? А кортеж сопровождения не нужен? А может быть, господину Морденелло — члену королевского Совета составить ему компанию? Дорогая моя! Что вы себе возомнили? Завтра вас отсеют с первого этапа, я посажу вас вместе с котом в карету, и вы самолично доставите его домой! В этом случае я не поскуплюсь даже на кортеж, одной заботой меньше! Да, да, я предоставлю вам карету, не взирая на то, что благодаря вам одна еще лежит в полях в грязи!

— Причем тут я? Просто был дождь! — я сжала кулаки и едва не разразилась ругательствами. Мне стоило больших трудов унять себя.

Ваффель, сочтя, что разговор окончен, направился по коридору прочь, но я сдаваться не спешила.

— Господин Ваффель!

— Да что еще? Святая Эффа, защити!

Я сделала несчастное личико и смущенно поводила туфелькой по полу:

— Мне очень неудобно вас просить, но не могли бы вы проводить меня обратно? Дворец такой большой, я не запомнила дороги, я просто заблужусь!

Ваффель поморщился и беспомощно огляделся по сторонам. Как назло — вокруг никого, и деваться некуда.

— А если я заблужусь, я могу чего-нибудь натворить, а спросят с вас! Потому что я обязательно скажу, что вы отказались меня проводить, — видя, что он сомневается, я затараторила, дабы не дать ему возможности улизнуть.

Он обреченно вздохнул и направился по коридору, кивнув, чтобы я следовала за ним. Я едва поспевала за его широким шагом, судорожно раздумывая, как выудить из него информацию на тему завтрашнего дня.

— Господин Ваффель, а вот первый этап отбора, он…

Ваффель резко остановился и развернулся ко мне.

— Еще одно слово, — он вытянул вперед указательный палец, — и ты отправишься домой сегодня!

Он развернулся и продолжил путь. Все ясно. Сначала нужно подружиться. Я досадливо вздохнула и побежала следом за ним.

Хоть я и плохо ориентировалась в замке, но понимала — он ведет меня другим путем. Так и есть. Вместо крыла прислуги мы вышли прямо в кухню, и я сразу же тысячекратно пожалела, что попросила его об услуге. Святая Эффа и луноликие эллины, да лучше бы я плутала весь день по замку! Теперь проблем не оберешься, а про дружбу и вовсе придется забыть!

В кухне развергнулся форменный хаос. Сдвинутые столы, горы битой посуды, опрокинутые корзинки с овощами и крупой, гремящие под ногами кастрюли… Поварята, вооружившись кто чем, носятся из угла в угол, поскальзываясь на битых черепках, и ловят… Пушеля! Тот, ощетинившись и запушив хвост, с дикими воплями скачет с полки на полку, путается под ногами у служанок, которые орут дурниной и карабкаются на столы. Что за реакция на обычного кота? Обычно дамы так реагируют на крысу!

Пушель, выскользнув из рук одного из поварят, увернулся от летящей в него сковородки, и, прижав уши, сиганул на очередную полку. Посыпались горшочки со специями, устилая и без того красочный пол радужными разводами, молотый перец взметнулся облачками в воздух, вокруг зачихали.

Пушель, неудачно зацепившись лапой, сам сверзился в облако перца, хватанул его раскрытым ртом и чихнул. Сам напугался своего же чиха, попятился назад и сбил бадью с компотом. Сладкая жижа растеклась под ногами, поварята заскользили, падая и ругаясь.

Глаза у Пушеля слезились, он не глядя прыгнул в сторону, задел громадную бутыль с маслом, та закачалась, все вокруг ахнули. Бутыль, крутанувшись вокруг своей оси, едва устояла на самом краю стола, а Пушель, отскочив, угодил аккурат на противень, где мариновался гусь. Гусь, едва не гогоча, отправился в полет в теплые края, приземлившись к компотно-приправное месиво, кот же, отплевываясь и чихая, забился в самый угол кухни.

Крики и вопли сквозь слезы и смех.

— Это