Читать книгу "Есть только миг - Анюта Тимофеева"

магазин.

— Молодец, принес мне столько, что я точно с голоду не умру, — продолжая смеяться, она обняла растерянного мужчину, еще не успевшего понять, порадовал он хозяйку, или чем-то не угодил.

— Спасибо, мой хороший, уже вижу, что все вкусно, но завтра можешь ничего не приносить — я это съесть еще не успею.

Лери просиял — кажется, все же похвалили. Да и госпожа выглядела довольной. Кажется, можно попробовать перестать беспокоиться.

В итоге, поскольку хозяйка не стала сразу отправлять его обратно домой, он за короткий срок умудрился стать незаменимым любимцем. Пожилые дамы, явно не богатые, возможно, не имеющие средств на личных рабов, которых далеко не всегда часто навещали дочки или внучки, его обожали. Это было так странно, но они относились к нему, как к кому-то среднему между любимым внуком, и балованным, но тоже любимым наложником, на которого никогда не сердились. Он платил им искренней заботой, успевая выполнять просьбы и поручения в промежутках между обслуживанием свой собственной хозяйки. Конечно, предварительно он, смущаясь, долго пытался сформулировать, как деликатно испросить у непосредственной хозяйки разрешения выполнять чужие поручения, но она, сжалившись, разрешила ему, даже не ожидая вопроса.

Лери приносил им воду — запить лекарства, подавал трость, помогал разобраться в настройках планшета и прочитать письмо от дочки. Он практически нанялся на работу санитара, и только изредка испуганно и умоляюще поглядывал на Майю — не забыл ли он свою госпожу среди своих добровольных обязанностей. Но Майя ему не собиралась мешать.

Глава 9

Все же Лери был бесценен — я снова убедилась в этом. Да, возможно, он надоел своей прежней хозяйке, но, может, у той просто была слишком хорошая жизнь? Может, ей вообще все наскучило, и она, по нестареющему выражению, «с жиру бесилась»?

Нет, конечно, Ейсенийя — совсем не легкомысленная дурочка, иначе она не стала бы далеко не последней женщиной во влиятельном Доме, но… как оказалось, ее бывший муж гораздо больше пригодился мне. Если бы подруга была рядом — я бы даже ее искренне поблагодарила.

Кроме того, что Лери успел чем-то помочь, чуть-чуть польстить и этим поднять настроение местным дамам и разрядить больничную атмосферу, он еще заставил меня сегодня смеяться так, как давно уже не смеялась.

Лери сегодня служил «подушечкой для уколов» — одна из старушек неожиданно боялась уколов, просто до паники, и, посмотрев на взмыленных медсестер и трясущуюся женщину, я вдруг предложила своего спутника как подопытный экземпляр.

Повеселевшие медсестры мгновенно вкатили медицинскую кушетку на колесиках, и Лери разместили на ней на животе, кверху красивой упругой задницей. Штаны приспустили, и молоденькая блондинка-медсестра набрала содержимое в шприц:

— Это витамины, очень полезные, — успокоила она. — Правда, немного болезненные… — все же предупредила.

Ухоженную загорелую пятую точку протёрли ваткой с чем-то обеззараживающими, а затем девушка сделала укол. Лери, естественно, не дернулся и не издал ни звука — уж для венговского мужчины укол, даже очень чувствительный — это вообще не боль.

Все женщины, находившиеся в палате, заинтересованно собрались вокруг. Лери искоса взглянул на них, и стал темно-малинового цвета. Я беззвучно тряслась от смеха.

— И что я своих мальчиков не взяла? — озвучила общие мысли пожилая властная дама с короткой стрижкой платиновых локонов.

— Пока можно моим пользоваться, — улыбнулась я. — Тебе же хотелось внимания женщин? — обратилась к Лери. Тот внезапно побледнел даже под горящей от смущения кожей — он помнил, чем для него обернулось прошлое развлечение женщин. Но я заметила его ужас.

— Нет, — успокаивающе сказала я, — эта красивая задница — только моя. И все остальное, что к ней прилагается — тоже только мое.

Глава 10

Майя

У моего хорошего настроения даже был повод, потому что мне наконец сообщили что-то определенное.

Диагноз, от которого я так "бегала", стараясь найти другую причину, все же меня нагнал. Строгая, и, в то же время, располагающая к себе врач сказала, что они почти уверены, хотя и потребуется дополнительное время для уточнения… В общем, все же нашли онкологию, но далеко не худший вариант. Я смогу, если не вылечить ее бесследно, то подавить развитие с помощью новейших препаратов. А отличная "поддерживающая" медицина этой планеты сможет избавить от последствий довольно агрессивного лечения.

Ну, что же, хотя бы так. Почему-то эти врачи вызывали у меня безответное доверие, так что, буду надеяться, они такие же хорошие профессионалы, как и психологи. Порадовало и то, что за бешено дорогое лечение мне не придется платить, поскольку я все же местная уроженка, а это важно.

Дамы, которых мы вместе с Лери развлекали, расстроились больше меня: "Такая молоденькая, тебе наложников бы завести молодых и красивых, да наследницу себе родить, а не лечиться здесь!" Я ответила, и почти не соврала, что у меня все это будет впереди, а вылечить здесь обещали!

На время своих проверок и перепроверок диагноза меня отпустили домой, и этой передышке я, конечно, была рада, хотя даже жаль было расставаться с соседками, которые успели стать хорошими знакомыми, а истории их жизни — ну разве возможно не поделиться своим накопленным опытом! — были на самом деле интересными.

Лери я не стала пугать заранее, но, похоже, он о многом догадался. Пожалуй, от предложения, которое он озвучил, когда мы вернулись домой, я и не знала, то ли плакать, то ли смеяться… А заявил он мне следующее:

— Госпожа, я знаю, что вы на меня потратили деньги, которых и так мало… Может быть, вы отдадите меня… или продадите… да хотя бы в бордель! Ведь они же дадут за меня какие-то деньги! Или вы отдадите меня туда на время, я буду деньги зарабатывать для вас.

— Матерь, ну какой ты у меня дурень! Как ты там жить собрался? Ты же даже не представляешь себе этот ужас!

— Ну и что! — твердо ответил Лери. — Я вытерплю все, что угодно! Я выносливый, и я буду знать, что помогаю вам!

— И? Ты долго так выдержишь?

— Пока буду вам нужен! — отчаянно ответил он. — Я буду жить столько, сколько нужно моей госпоже. А если вдруг случится непоправимое… то и мне незачем будет жить. Но, до этих пор, я буду делать все, что от меня потребуется.

— Даже не обсуждается, Лери. Ты принадлежишь только мне, ты заплатил за это страшную цену, и мы либо выберется вместе, либо утонем — тоже вместе. Думаешь, я не понимаю, что для тебя то, о чем сейчас говоришь, хуже смерти?

— Тогда, госпожа,