Читать книгу "Миллионщик - Анатолий Анатольевич Подшивалов"

бы «бабочек Бредбери» ни раздавила ржавая колесница Истории, разве что колея ее будет отклоняться в ту или иную сторону. Может быть, мне удастся продлить жизнь доктору Чехову, и Антон Павлович напишет еще несколько гениальных пьес, став самым выдающимся российским писателем, но ведь от этого не заплачет горючими слезами Володя Ульянов и не уйдет в земские учителя. Да если и уйдет, найдется другой, кто влезет на броневик с «апрельскими тезисами».

Попробую, конечно, попрогрессорствовать со стороны, используя передовые технологии развитых к этому времени стран, чтобы помочь многострадальной Отчизне, но гарантировать, получится или нет, не могу. «Лакмусовой бумажкой» в этом будет Русско-японская война – хорошо было бы вообще туда не соваться, а если уж придется воевать, то победить «малой кровью».

Как показал опыт, прогрессорствовать в странах без какой-либо политической системы и четких законов, где все зависит от того, что «левая пятка» обожаемого монарха изволит, вроде Эфиопии, занятие провальное. Можно потратить десятилетия, вложить деньги и жизнь, а потом следующий монарх, да и тот же самый, что брал на службу, выкинет тебя, отняв все нажитое, спасибо, если при этом жизни не лишит. И куда пойдешь жаловаться? Не иначе только в «Лигу сексуальных реформ» как советовал незабвенный Остап Бендер.

Написав все письма, собрался и велел ехать сначала на почтамт, а потом в порт, к русским казармам. В казармах нашел Нечипоренко, и вот что рассказал есаул:

– Сначала все хорошо было, без приключений доплыли до входа в пролив. Турки встретили пароход и пошли к капитану. Потом что-то лопотали с ним, и самый важный турок объявил, что пароход везет военную контрабанду, лошадей и оружие, на которое нет коносамента, а фрахт вообще оформлен до Эритреи, поэтому пароход, груз и вооруженные люди будут арестованы. Нам предложили сойти на берег, оружие оставить на борту и взять все личные вещи для досмотра.

– Но ведь это незаконно, Аристарх Георгиевич, досмотр проводится на борту, там территория той страны, флаг которой развевается над пароходом. Сойдя на берег, вы оказываетесь в Турции и подчиняетесь ее законам. Короче говоря, турки могли бы сделать все, что им угодно: все отнять и в тюрьму посадить, а там жди, пока русский консул приедет.

– Александр Павлович, вот и мы так рассудили и сказали, что никуда не пойдем, пусть приедет русский консул или еще кто-то из посольства, воды и фуража у нас на несколько дней хватало. Турки поставили вооруженных часовых в рубке и у трапа, а потом еще и миноноска пришла.

– И что вы сделали, раз здесь оказались? Сбежали? Надеюсь, турок хоть не поубивали?

– Нет, сначала повязали часовых и переоделись басурманами. Потом, когда шлюпка пришла со сменой, взяли и их, сами в шлюпку, а когда мимо миноноски проходили, посигналили чего-то им фонарем, и пока часовой вызвал офицера или унтера, мы уже на борту были. Унтера турецкого по башке пришлось двинуть – он за револьвер схватился. В общем, повязали всю сонную команду, согнали их в кубрик и заперли. Потом Джузеппе (это капитан корабля, ему свой пароход как-то тоже терять не хотелось) тихонько снялся с якоря и пошел в море. Отойдя в море верст на двадцать, выгрузили турок в шлюпку, одному руки развязали, дали два весла и показали, где берег. Надо было подальше отойти…

– А что так?

– Да их быстро какая-то фелюка[22] подобрала и назад свезла, ну, а дальше миноносец за нами кинулся, и ход у него в два раза быстрее нашего. Хорошо еще небо облаками затянуло, совсем темень наступила и штормить начало. Видели, как миноноска прожектором в темноте светила, но нас не нашла, мы не совсем назад пошли, а на север, а басурмане думали, что мы кратчайшим путем на запад побежим, откуда пришли. Потом мы заблудились, Джузеппе этот – он все-таки бестолковый, карт у него нет, он только в составе каравана транспортов плавать собирался, а уж карты архипелага Ионических островов, куда нас занесло, у него вообще не было, да и на камни он только чудом нас не посадил, в последний момент отвернули.

– Как же вы в Пирей добрались?

– Да греки-рыбаки или контрабандисты подсказали, они и карту какую-то ему нарисовали и координаты, штурман у него какой-никакой есть, вот и привел нас в Пирей. Но пока мы блуждали, с водой и фуражом совсем плохо стало, и половина лошадей у нас пала, уж как казаки убиваются… Все же было с этим пароходом задумано, чтобы лошадок своих не бросать.

– Хорошо, Аристарх, подумаю, как вам помочь. С этим пароходом вам точно не светит через турок пройти, да и в том, что его бестолковый капитан проведет свое судно вокруг Европы в Петербург, я тоже сильно сомневаюсь, еще утопит вас, и не увидите родной станицы. Так что попробую поговорить с послом по поводу парохода Доброфлота, что имеет возможность взять лошадей, и лучше, если тоже пойдет он в Петербург, а то примелькались уже в Константинополе и ваши физиономии, и лошадки характерные… Вы хоть там нигде не говорили, что вы русские?

– Нет, ваше превосходительство, мы – галапагосцы, ашкеры галапагосского князя Искендера.

28 июля вернулась эскадра, был смотр и молебен. Поговорил с послом по поводу казаков, он ответил, что в ближайший месяц-два рейсов на Петербург пароходов Доброфлота, оборудованных для переселенцев на Дальний Восток, точно не будет. Переселенцев почти всегда забирают из Одессы, из Петербурга может быть один-два рейса в год. А по поводу «Чесмы» посол получил распоряжение, что после официального визита в Тулон через две-три недели и торжеств по этому поводу, «Чесма» с великим князем должна вернуться в Петербург, возможно, в этой телеграмме какие-то инструкции для меня, и посол вручил мне запечатанный конверт.

Шифровку от Обручева я прочитал дома. Генерал предлагал мне с женой вместе с великим князем прибыть в Петербург сразу после завершения визита в Тулон. По пути великий князь посетит некоторых европейских монархов с визитом вежливости, но в любом случае это будет быстрее, чем мне самому добираться до Петербурга, да и безопаснее. Государь хочет встретиться со мной лично и услышать рассказ о моих приключениях. Узнав о визите в Тулон, отправил Ефремыча на телеграф дать телеграмму Агееву, что через десять дней я буду в Тулоне и останусь там на несколько дней, хочу поговорить, в том числе и о совместном деле.

Потом забрал золотой песок и самородки, взяв четырех казаков для охраны, и поехал на аффинажную фабрику. Сделали анализы, золото чистое, с