Читать книгу "Идеальная жертва - Ива Лебедева"

Хотя нет, лучше сиди тут. Я вызову скорую. Психиатрическую! Господи, только больных мне не хватало для полного счастья… А это еще что?!

Вся лестничная площадка от лифта до моей двери была усыпана тюльпанами. Не иначе как вчерашний букет принесли в жертву.

– Сашка, ты не кобенься, ты мужика-то прибери. Всю ночь просидел на коврике, болезный!

– Баба Катя! Вот только ваших советов мне не хватало! – в сердцах рыкнула я в сторону соседской обители.

Наша подъездная мата-хари и первая сплетница на районе даже замком не щелкнула, когда приоткрыла свою дверь на цепочку и принялась активно участвовать в чужой личной жизни.

– Каблук, – со жгуче-презрительной завистью сплюнул прыщавый сосед Костя, высунувшись из лифта. Он бурно проживал затянувшийся пубертат на форумах мужского движения, называл всех девушек телками и сосками, а потом удивлялся, почему с ним никто не хочет общаться. – Алень!

Айвард даже не понял, что все это адресовалось ему, замерев в коленопреклоненной позе на коврике и вцепившись в мою ногу, как утопающий за спасательный круг.

– Че там за вареник, чтоб так унижаться? – продолжал недоумевать Костян, даже не глядя на меня. – Она ж брошенка!

Сжимающие ногу тиски на мгновение ослабли, а потом на коврике оказалось уже двое коленопреклоненных мужчин. Правда, второй орал и отчаянно отбивался.

Но Айвард, даже не особо напрягаясь, одной рукой прижимал голову Костяна к полу, а другой снова вцепился в мою ногу.

– Госпожа… Что мне сделать с этим ничтожеством, посмевшим оскорбить вас?

Мама дорогая! Мне поклоняется псих и маньяк.

– Отпусти идиота! – рявкнула я, старательно скрывая испуг. – Встань, собери то, чем намусорил, и живо в квартиру!

Устраивать представление для соседей мне категорически расхотелось. Хорошо еще, баба Катя сама поспешно захлопнула железную дверь в свое логово. А несчастный Костян, подвывая, ссыпался по лестнице куда-то вниз, забыв, что хотел ехать на лифте.

Лучше подождать психиатрическую помощь без посторонних взглядов, за собственной дверью.

– Вы позволяете мне войти в ваш дом? – с благоговением в голосе поинтересовался Айвард, по-прежнему стоя на коленях. Только тюльпаны уже куда-то исчезли!

– Не позволяю, а приказываю! – Сама не знаю, чего я так разозлилась и почему рявкнула именно эту фразу.

– Да, моя госпожа… – И несостоявшийся любовник буквально телепортировался на коврик с другой стороны двери.

– Вот и хорошо, вот и посиди тут, – пробормотала я, щелкнув замком и сбегая от странного гостя на кухню, попить водички и позвонить… Куда, кстати? Ноль три? Или у психушки какой-то свой, отдельный номер? Скажу им, что подобрала у подъезда бедолагу, а он на людей кидается. Костян вон подтвердит, и баба Катя.

Но пока я искала в гугле номер скорой психиатрической, Айварду на коврике стало хуже. Он захрипел и попытался свалиться в обморок, а потом…

Глава 8

Мама дорогая! Даже телефон из рук выпал, едва я выскочила в коридор.

– Госпожа… госпожа, спасите меня!

М-да. Всякое бывало. Но молодые красивые психи еще ни разу не рвали на себе рубашку на придверном коврике. И не бредили при этом с закрытыми глазами.

– Госпожа, спасите. Только вы можете…

Очень осторожно приблизившись, я потрогала ладонью бледный лоб страдальца. Ледяной! Как так? Он что, уже помирает? Караул! Врачи приехать не успеют же! Будет у меня труп в прихожей и много-много проблем.

– Что я могу?

– Позволить мне жить дальше! – едва слышно выдохнул Айвард, не открывая глаз.

– Ну, позволяю.

А что я еще могла сказать? Кто их, ненормальных, знает?! Все проблемы в голове: мнительность, плацебо, нервное удушье и прочие психовыверты. Вдруг ему реально после моего разрешения полегчает?

– Вашу руку, госпожа…

Тьфу. Хорошо хоть сердце не просит.

Я положила левую ладонь ему на грудь и пожала плечами:

– Держи… Ай! Б…ть!!!

Мама дорогая! И кому тут нужен врач?!

Я совершенно ясно видела, как этот псих схватил мою руку обеими ладонями, повернул тыльной стороной запястья вверх, потащил ко рту, открыл его, а там… Точно как в сериалах подростковых! Обычные зубы удлинились, заострились и превратились в хищные клыки! А тварь, замаскированная под симпатичного парня, впилась ими в мое запястье и захлюпала кровью.

Главное, меня в этот момент словно парализовало. Боль мгновенно прошла, а я просто сидела на полу и смотрела, как у меня из вены пьют кровь. Но не дергалась, не вырывалась и почти ничего не чувствовала.

Точнее, не так. Мне вдруг захотелось свободной рукой погладить Айварда по волосам, как послушную собачку. Тем более что он перестал кусаться, втянул клыки и теперь старательно вылизывал мое запястье. С которого, как по волшебству, исчезала рана.

Мама дорогая! Я не заказывала дурдом на дом! Кто-нибудь, прекратите это немедленно! Пусть все исчезнет: и обнаглевший бывший, и этот кровосос на коврике. Меня чего-то подташнивает от мужчин…

Звонок в дверь прозвучал над головой, словно колокол апокалипсиса.

– Саша! Я знаю, ты дома! Открой!

Легок на помине! Витька!

– Кыш с коврика! – Почему-то меня захлестнуло странное чувство пойманного на горячем подростка.

Я даже забыла, что Айвард минуту назад помирал. Шуганула его так, что он, не открывая глаз, моментально испарился – вроде бы в ванную комнату.

А я поморгала и осторожно поднялась. Выглянула в глазок и все же щелкнула замком. Это зло за дверью хотя бы знакомое. И точно не кусается.

– Привет. Чего тебе?

– Чем ты там занимаешься? – Лицо у Виктора было такое, будто он съел лягушку, причем сырую. – Кого-то притащила?

И он попытался протиснуться в квартиру мимо меня.

– Тебе какое дело? – От возмущения подзабылась даже кусачая тварь с коврика.

– А нечего было жену бросать! У новой-то финтифлюшки ни рожи, ни жопы, – раздалось вдруг из-за соседней двери. – Это Сашка у нас – девка хоть куда! Дурень ты!

– Баба Катя! – хором рявкнули мы с Виктором.

Вот же бесстрашная старушенция. Зато она настоящий оплот нормальности на границе моего сумасшествия. Одно ее ворчание вернуло меня из сериала в реальный мир. Даже дышать стало легче.

– У тебя остались мои вещи, я говорил, – через губу выдавил Витька.

– Да заходи уже. – Не то чтобы я была в восторге. Но бывшего я и раньше не боялась, а уж теперь, после Айварда с клыками, он казался милой плюшевой игрушкой.

Неразборчиво