Читать книгу "Ведьмин дар - Дарья Сергеевна Гущина"

змейка на жарком солнышке – и всегда спокойная, как удав. Удавка – так называли наставницу любя её подруги-отступницы.

И мне постоянно её не хватает, хотя прошло уже столько лет…

…

– Эф, аптечку в зубы – и на выход.

– Нечисть?

– Нечисть. Помоги-ка.

– Но её рука…

– Отрастет. Перевязывай, живо. И здесь. А здесь зашей, пока я держу. Узнаю, какая сволочь охотилась на эту маленькую «жабку»…

– Маленькую?.. Да ей лет триста!

– Плюсуй лет сто – сто пятьдесят. А это что за пятно на плече?

– Яд. «Скорпион»?

– Верно. Присмотри за ней. Нечисти наши противоядия не помогут: или организм переборет отраву… или она переборет организм. А я пока кое-кому хвост ядовитый оторву.

– А…

– А ты сиди дома. Не готова пока. И не смеши меня своими рассказами о Круге. Ничему полезному там не учат, особенно несчастных светлых. А тёмной ты стала недавно и о новой силе знаешь слишком мало. Береги «жабку». Хорошо, что она нас почуяла и смогла доползти. И плохо, что она нас почуяла. Вернусь – уйдём. Раз она нашла, то и безымянные смогут. А к ним ты тем более не готова.

…

– Кто это? Только что ушёл?

– Где? Ах, это внучек мой. Не волнуйся, у него такая же память, как у тебя. Под заклятьем. Я всю свою семью обработала, когда уходила, – поставила защиту палача. Никто в ваши мысли не полезет, даже наблюдательский палач – это сразу смерть отдачей, долгая и мучительная. Я запретила семье искать меня, но этот мальчонка… Больно любознателен до всего неправильного. Вы с ним познакомитесь. Потом.

– А почему не сейчас? Опять я не готова?

– Нет. Он. И с одной-то бабкой-отступницей хлебнул лиха, и не приведи дар… Да, кстати, собирайся. Куда-куда… В дорогу. Раз он обнаружил, то…

…

– Ты куда? Мы же только что…

– Не мы, а ты. Я остаюсь. У нас гости.

– Но…

– Да, ты не готова. Но выбора нет. Или мы обе, или только я. Не из чего выбирать, милая. Не плачь. Я довольно пожила и достаточно сделала. Помни, что обещала. Береги девчонок с даром – в них ключ ко всему: и к сакральным местам, и к древним знаниям, и к стародавним договорам, и к нашей свободе. Не плачь, говорю. Беги.

…

Резко проснувшись, я открыла глаза и уставилась в чисто выбеленный потолок. «Беги» – это стало моим девизом и жизненным путём. И потому греться на солнышке змейка так и не научилась. До солнышка ли, когда…

Аня спала, свернувшись калачиком. Я осторожно встала, оделась и заправила постель. Да, не научилась… Зато успела развести личный «террариум». В ванной я с досадой изучила нетронутый сном макияж. Студенты случались всегда так внезапно, что я совершенно не успевала соблюдать имидж, и держался он на заклятье. Которое, к сожалению, кончится только через неделю-другую. А ведь так просто: надел парик и подходящий костюм, выпил обезболивающее – и на пару часов растворился в толпе вечно бегущих людей…

Умывшись, я порыскала по ванным шкафчикам и среди специфических лекарств нечисти нашла ножницы. Тряхнула волосами, перебрасывая хвост через плечо, придирчиво перебрала несколько косичек и аккуратно срезала четыре коротких «хвостика». Север и юг, запад и восток… Вернувшись в комнату, выбросила своих «змеек» в приоткрытое окно. Через час-полтора узнаю, кто кого где и зачем ищет, да и ищет ли вообще.

Дома, судя по тишине, никого не было, и, устроившись на кухне, я вывалила на стол всё содержимое своего рюкзака, освежая память. Я начала его собирать ещё позапрошлой весной и с тех пор каждый месяц дополняла, дополняла, дополняла… В приоткрытое окно светило солнце, в стекла бились мухи, вкусно пахло выпечкой, на плите что-то деловито попыхивало на медленном огне в двух кастрюлях. Банки и склянки, кольца и серьги, браслеты и подвески, ременные пряжки и безобидные на вид предметы вроде пуговиц, шнурков и салфеток выстроились на светлой скатерти в несколько рядов.

Истинная магия, любила повторять наставница, – это не то, что в нас, а то, что вокруг нас. Ветер и солнце, капли дождя и пыль дорог, бой часов и крики улетающих на юг птиц – всё это можно собрать, временно поместить в подходящий сосуд и после использовать, добавив каплю своей силы. А её можно найти всегда. И эти «консервирующие» ведьмовские умения, отнятые наблюдателями у Круга вместе с искусственными «углями» и заменённые на топорные артефакты от сглаза и зелье от насморка, наставница вколачивала в меня долго и методично. Ибо в дороге силы кончаются очень быстро. А бывает, что кончается дорога. Но если есть хоть одна капля…

Я рассортировала заначку, прикидывая, что можно отдать Ане, что – разложить по карманам, а что пусть пока полежит в рюкзаке. Маловато, конечно, для побега, дома много полезного осталось, но… Что есть – то есть. Хорошо хоть, это успела запасти.

На улице баба Люба громко и заковыристо отчитывала кого-то у ворот. Я рассеянно прислушалась, но её бас заглушал любые звуки. Но обычно она так орала на своих, и я рассудила, что волноваться не о чем. Сгребла со стола амулеты, застегнула рюкзак и поковыляла в коридор до вешалки. Трость ещё надо взять из комнаты, да… Утром ломающая боль не накрывала так, как к вечеру, и я могла позволить себе немного свободы. И – ох уже без меры расторопные палачи… Наставница, конечно, не в счёт, она не была чистым палачом. Так, умело собирала и консервировала крики птиц, улетающих по осени на юг, то бишь остаточную силу чужих заклятий.

Громкий голос бабы Любы затрубил с крыльца, и я насторожилась. Быстро припрятала амулеты, опустила рюкзак на пол, добралась до входной двери и прислушалась.

– Да иди ж лесом, засранец, со своим мозговыносительством! Утоплю ж заразу! А ну марш отсель!

Ответивший ей негромкий, интеллигентно ехидный голос я опознала сразу. Надо же, таки совпало и случилось…

– Иди лесом, сказала!

Ай, баба Люба же из-за меня на порог его не пустит – на всякий случай… А он – на машине, со свободным временем, под полезной защитой и вообще…

Отлепившись от косяка, я открыла дверь и вывалилась на крыльцо.

– Илюх, привет. Какими судьбами?

– Эфа! – заклинатель, давно и гордо именующий себя шаманом и забегающий ко мне за всевозможными консультациями и просто поприятельствовать по старой памяти, просиял, и во всём его напряжённом существе обозначилось несказанное облегчение. – Эф, объясни, будь другом, что я не с проверкой! И, кстати говоря, к тебе.

– Ко мне? – я напряглась. – Сюда?