Читать книгу "Грязная Земля. Книга 2 - Юрий Викторович Окольнов"

то для ренджера-спасателя[1]…

Далее — некоторое время не работал, был участником нескольких пьяных драк. Потом устроился лесником… А вот ещё интересно — предположительно сотрудничает с экоактивистами, которые борются против незаконных вырубок леса, нефтяных загрязнений и прочих гринписовских страшилок… Идейный! Это может как помочь, так и помешать…

Вскоре Григорий подъехал к домику лесника. Тот стоял на краю лесного массива, куда попал рассчитанный центр ИП-аномалии. Но эвакуировать лесника, пожалуй смысла нету. Наоборот — надо постараться его использовать. Лесник в лесу как дома, каждую травинку знает. Будет одновременно и удачным подопытным, и ценным помощником в наблюдениях.

Григорий, конечно, ожидал от лесника подчинения и сотрудничества. Человек тот подневольный, тоже госслужащий. Плюс армия обычно выбивает из людей желание самовольничать и учит подчиняться приказам. Ну и эпидемия опасного вируса — это та ситуация, где идейный человек должен сотрудничать с властью, чтобы спасти жизни простых людей.

Увидев халупу, в которой жил Иван, Григорий скривился. Похоже, военная пенсия не шла впрок. Возможно, пропивает лесник. Или на женщин тратит… Тем более, что одинок.

— Ждите в машине, — приказал он коллегам.

И вышел, встав у калитки. В будке у халупы звякнуло, высунулась собачья морда и раздался лай. Впрочем, собака не стала выскакивать и бросаться — значит, не совсем бешеная. Умная, значит. Приучил лесник…

— Иван Ковалин! — крикнул Григорий.

Поискал глазами звонок или хотя бы колокольчик. Не нашел, естественно. Вздохнул — ну и деревня! Постучал кулаком по калитке, заставляя ту с грохотом биться о забор. Собака выскочила из будки и зашлась лаем. Ну да — незнакомец явно покушается на территорию.

— Ковалин! — ещё раз крикнул он.

Без ответа. Либо спит, хотя уже поздновато спать, даже в воскресенье. Либо ушёл куда-то с утра пораньше… Может, просто напился и не просыпается? Григорий опять вздохнул. Каждого пьяного лесника ждать — времени не хватит. Он достал смартфон и набрал номер из досье.

Из избушки раздалась ностальгичная трель. Советский ещё аппарат, судя по звуку. Надо же! Подождав с десяток гудков, Григорий сдался и бросил трубку. Движения в избушке не ощущалось, а собака продолжала лаять. Вламываться он не собирался. Значит… Подумав, Григорий достал визитку из кармана, взял ручку и нацарапал вежливый приказ немедленно позвонить. Свернул визитку трубочкой и вставил в ржавый почтовый ящик, чтобы она ярко и заметно торчала из дырочки. И сел обратно в машину.

— Артур, днём съездишь сюда, к леснику, проверишь, что он вернулся, передашь мне позвонить. Он нам нужен. Сам с ним не спорь.

— Хорошо, Григорий Александрович! — с энтузиазмом ответил шофёр.

Григорий улыбнулся уголком рта. Парень не так давно закончил академию, но был потрясающе трудолюбив и умён. Очень, очень полезный напарник. И никакого блата — сам пробивает себе дорогу в жизни. Разве что, немного излишне этим гордится… Считает себя выше простых людей.

Ну ничего, жизнь обломает рога.

Утренний щенок

Алиса не выдержала и проснулась.

Хотя нет. Вначале она всё же не выдержала и заснула.

Хотя опять не так.

Вначале, пока родители ещё смотрели сны воскресного утра, Алиса попыталась вытащить наконец щенка из кокона. Кстати, назвав его плацентой, она вдруг сама поразилась — насколько точное получилось сравнение. И правда — щенок свернулся в этой ткани, словно эмбрион. А эта белёсо-зелёная жижа с комочками и трубочками словно была питательной жидкостью. Вначале-то ей показалось, что это пищеварительная кислота — но теперь явно было, что щенку там уютно и комфортно.

А когда она попыталась его вытащить — жижа потянулась за ним, а щенок начал тихо попискивать и подёргиваться. Она потянула дальше — и поняла, что тянется не просто клейкая жижа, а как бы трубочки. Уже хотела решительно рвануть — но щенок начал скулить, причём с каждой секундой громче и громче. Алиса положила его обратно — и щенок затих.

Нда. И вот что тут делать?

Начнёшь щенка спасать — а от его плача родители проснутся! Ему же не объяснишь, что Алиса для него старается…

Ну, наверное хорошо, что не стала сразу прямо в лесу его вытаскивать, а взяла его домой прямо в коконе. Точнее, в его остатках. Благо, поверхностное натяжение у жижи было каким-то неоднородным. И, когда она проткнула кокон сверху сучком, вытекло не всё, как можно было бы ожидать. Половина, может быть. Или треть. А может — и меньше.

А ещё, наверное, эти трубочки и прочие органеллы — удержали частично форму кокона, что тоже помогло жиже остаться внутри. Ну а потом кокон просто принял форму таза, куда его бухнула Алиса. А выглядело, словно он совсем развалился — но нет!

Алиса решила пояндить хоть какую-то полезную информацию на эту тему. Помыла для этого руки. Потом сообразила, что она вся в грязи и даже в засохшей крови. Обработала длинные глубокие царапины на ногах, шипя и ругаясь сквозь зубы. Хотела принять душ — и сообразила, что щенок лежит на виду — в тазу в центре её комнаты. Вернулась, задвинула таз под кровать и прикрыла покрывалом. Разделась и встала в душ.

Горячая вода не только смыла грязь, но и привела её в полусонное состояние. Точнее — подарила краткий миг бодрости и свежести, но потом, стоило Алисе присесть на кровать, чтобы вытереть волосы — ей захотелось прилечь.

«Я на одну минутку» — сказала себе Алиса и прилегла.

Ей снилось нечто тревожное и пугающее. Ей снился голос, говорящий на неизвестном языке. Ей снились животные, наступающие на неё, глядящие на неё разными глазами, но одинаковым взглядом — разумным, внимательным, требовательным, глубоким.

Она не выдержала и проснулась.

— Алиса, ты обедать будешь? — услышала она голос мамы.

Блин… Она обругала себя. Развезло, как клушу! Глянула на часы — полпервого! Судорожно пощупала рукой под кроватью — фух, тазик на месте! Прислушалась — вроде бы щенок дышит.

Алиса встала и, зевая, вышла на кухню.

— Ты же вчера, вроде, не поздно вернулась? — обернулась к ней мама. — Чего так раздрыхлась, соня? Тебя б даже шторм не разбудил…

— Очень был день насыщенный, — буркнула Алиса.

— А чего у тебя с ногами?! — ахнула мама.

Они обе поглядели на колени и бедра Алиса. Пижаму та выкинула и была в шортах. Под ними были видны свежие глубокие царапины.

Блин. Вот что значит — упала, заснула, оказалась неготова к допросу. Что сказать?! Алиса даже не успела как следует напрячься и испугаться, когда мама сказала:

— Это вы в лесу так? Вы во что там