Читать книгу "Котлован - Анна Кондакова"

спасибо. Поберегу здоровье, — отказался Маямото, хотя я точно знал, что он курит и очень даже любит сигары.

В итоге закурил только сам Снегов, и это было притягательное зрелище.

Мужчина выбрал одну из гильотин с подноса стюарда, отточенным движением пальцев прокрутил сигару и щёлкнул ножами.

От этого звука Маямото стиснул челюсти, напрягая желваки.

Снегов же закинул сигару в зубы, а затем раскурил её, используя собственную ладонь. Это был не фокус и не работа на публику. Он делал так постоянно — слишком привычными и обыденными были для него все движения.

От соприкосновения с кожей сигара задымилась. Из этого я сделал вывод, что, будучи сильным Витязем, Андрей Снегов использует метод частичной брони и тепловой урон, который виртуозно направляет только в одну точку — на кончик сигары.

Клубы сиреневого дыма расплылись над столом. По салону распространился приятный древесно-ореховый аромат.

Снегов откинулся на спинку кресла, раздувая сигару и пристально разглядывая меня сквозь густой дым.

Стюард тем временем сервировал стол, а другой помощник принёс глиняный графин с золотистыми узорами, расставил маленькие керамические пиалы и разлил в них жидкость лимонного цвета.

— О, да вы подготовились, Андрей Аристархович. — Маямото оценивающе глянул на графин и пиалы. — Это лучшее рисовое вино Янамара, могу не сомневаться. Даже по запаху чувствую, что его произвели в известнейшей винодельне «Невинная Чистота», не так ли?

— Ваш нюх, как всегда, вас не подвёл, господин Маямото, — кивнул Снегов, пыхнув дымом в лицо толстяка.

Фраза прозвучала настолько многозначительно, что торгаш закашлялся, но сделал вид, будто это от дыма.

Я переглянулся с Акулиной, сидящей напротив. Девушка чуть сощурилась, будто прося меня расслабиться, но напряжение лишь росло. Меня не покидало чувство, что лучшим рисовым вином Янамара и сигарным дымом будет сопровождаться сделка по увеличению моего долга и службы.

Акулина снова повернулась к седовласому толстяку.

— Господин Маямото, прошу вас.

Тот прокашлялся, после чего достал из кармана пиджака вдвое сложенный лист пергамента. Не узнать его было невозможно.

Это был мой контракт.

Именно его Маямото совал мне под нос, чтобы сообщить, что теперь я должен его Торговому Дому пятьсот тысяч золотых брумов, либо десять лет службы. Это случилось ещё в конце лета.

Толстяк развернул лист, исписанный иероглифами, и положил его на стол, чуть подвинув пиалу с рисовым вином.

— Что ж, господа присутствующие, данный документ подтверждает, что Кирилл Миронович Волков, тоже здесь находящийся, служит на Торговый Дом Маямото и будет служить ещё долго. Также здесь указано, что господин Волков должен мне приличную сумму, так как будучи старшим учеником Фуми Галея, он забирает долги своего учителя, которые я выкупил. Конкретные суммы и сроки указаны в документе.

Акулина опять загадочно улыбнулась.

Она наконец поняла, каким образом Рио Маямото заставил меня работать на его Дом. Этот вопрос мучил её с первого дня нашего знакомства.

— Всё верно, мой дорогой Оками? — уточнил у меня толстяк. — Я ничего не придумал? Ты подтверждаешь мои слова?

Пришлось кивнуть.

— Подтверждаю.

— Кирилл Миронович Волков был принят на службу в качестве моего телохранителя и отправлен на учёбу в Академию под покровительством моего Торгового Дома, — продолжил Маямото. — За его учёбу были также заплачены немалые суммы.

Он достал из кармана ещё один лист и развернул.

— Это договор с Академией о принятии господина Волкова в ряды студентов на все шесть Линий обучения. И за все шесть Линий наш Торговый Дом также заплатил. Суммы указаны в документе.

Толстяк кашлянул в кулак и достал ещё один лист из кармана.

— А это договор с господином Фуми Галеем, где подтверждается, что указанный господин берётся обучать моего телохранителя за двадцать тысяч золотых брумов, вплоть до полноценного поступления господина Волкова ко мне на службу.

Он посмотрел на каждого сидящего за столом и веско добавил:

— Итого за обучение и покровительство моего великолепного бойца был заплачен миллион золотых брумов в пересчёте на нынешний курс. Как вы можете наблюдать, парень стоит того. Добавлю также, что Кирилл Миронович до сих пор находится под защитой моего Торгового Дома, и я считаю своим долгом предоставить господину Волкову право высказаться о своей судьбе. У нас с ним довольно... эм-м-м... долгосрочные и дружеские отношения.

Маямото отлично умел набивать товару цену, а то, что меня превратили в товар, было ясно с самого начала.

Толстяк тут же подтвердил мою догадку, добавив:

— Ничего личного, просто бизнес. — Он глянул на меня и улыбнулся. — Но ты ведь сам понимаешь, Оками, что хороший товар долго не залёживается. А господин Снегов предлагает нам отличную сделку. Сейчас мы с тобой выслушаем его. В любом случае, ты должен знать, что наше сотрудничество очень ценно для меня. Во всех смыслах этого слова.

Фразы «мы с тобой» и «наше сотрудничество» он произнёс по-отечески и доверительно, будто от меня тут хоть что-то зависело. Я отлично понимал, что о перепродаже контракта с моим долгом уже договорились заранее, а меня просто оповещают об этом. Ради приличия.

— Вам больше не нужен телохранитель, господин Маямото? — уточнил я сухо. — Вам больше не угрожают чароиты?

Улыбка с его мятой физиономии тут же исчезла. Он тяжело вздохнул.

— Куда ж они денутся, эти красноглазые... — Маямото махнул рукой. — Но это уже не твоя головная боль, мой мальчик. Оставь это старому прожжённому торгашу.

Он рассмеялся.

От его смеха повеяло неловкостью и даже виной. Он понимал, что в какой-то степени предаёт меня ради кругленькой суммы. Да и давление со стороны Снегова наверняка было слишком серьёзным, чтобы вступать с ним в противостояние.

Одно дело, когда тягаешься с его дочкой, которая захотела себе игрушку.

Другое дело — когда появляется интерес большого военного босса, вроде Андрея Снегова. А Маямото по сравнению с ним — слишком мелкая рыба, и его можно было понять. Он просто прогнулся. Вряд ли торговец вкладывал бы в меня такие суммы, если бы не строил больших планов.

— В десять раз увеличиваю сумму озвученных вами расходов, господин Маямото, — коротко озвучил свои условия Андрей Снегов, зажав тлеющую сигару зубами.

Это была огромная сумма, но на лице Маямото не дрогнул ни один мускул, лишь его толстые пальцы, сжимавшие контракт, чуть сильнее стиснули бумагу.

— Десять миллионов золотых брумов. Хм...

— На эту сумму вы сможете выкупить приличный кусок земли Янамара, — добавил Снегов.

— Пятнадцать, — довольно жёстко ответил