Читать книгу "Туманный горизонт - Егор Матвиенко"

– Думаю, что да.

Девушка вернулась к своим заметкам.

Аксель никогда не ждал от Афины сердоболия. Хотя она весьма чутка к эмоциям и поведению других людей. Но его внимание привлёк тот факт, что её совсем не заботит судьба оказавшихся в смертельной опасности Первого и Умника.

Вообще-то на месте собеседницы он и сам вёл бы себя примерно так же, но для него это типично. А вот заботливая и внимательная Госпожа Психолог как будто отошла от образа.

– А вы изменились, Аксель, – произнесла Афина, не отрывая глаз от блокнота.

– Что?

– Стали чаще обращать внимание на окружающих. – она коротко улыбнулась и кольнула его внимательным взглядом. – До исчезновения вы делали это крайне редко. И на порядок лучше скрывали.

Он быстро опустил глаза к приснопамятному стакану и угрюмо произнёс:

– Я могу продолжить?

– Да, пожалуйста. – и вновь лёгкая улыбка.

Глава 3. Устрашение

Киллер двинулся навстречу двум жертвам. Каждый новый шаг быстрее предыдущего. Резкие отрывистые движения красноречиво намекают, что спешит он явно не для того, чтобы обняться.

– Бежим! – крикнул Первый, схватив замершего Умника за локоть.

В этот момент дрожащую землю тряхнуло так сильно, что все трое завалились на потрескавшийся асфальт.

Воздух прорезал уже знакомый жестяной скрежет.

Умник увидел, как прямо над лежащим на земле Киллером отломилось последнее крепление массивной вывески фастфуда. Убийца успел лишь перекатиться на спину и поднять руки. В ту же секунду на него обрушилась лавина из металла и пластика, а затем ещё и завалило крупными обломками профнастила с крыши.

Первый с Умником ошалело уставились на эту грубую могильную насыпь и переглянулись.

Но не успело их удивление перейти в радость, как под кучей обломков приглушённо громыхнуло, и несколько кусков хлама разлетелось в разные стороны. Тут же послышались новые удары.

Быстро отойдя от шока, юнец и мужчина вскочили на ноги и бросились прочь.

– «Человек в чёрном»? – нервно хохотнул на бегу Умник.

– Это не человек! – откликнулся Первый

– Туда!

Беглецы свернули с дороги и побежали через узкий переулок, то и дело врезаясь плечами в стены и ловя ушибы. Юноша успел несколько раз наступить пятками на свои длинные штаны, едва устояв на ногах.

Они выскочили на соседнюю улицу и рванули дальше.

– Умник! – едва перекричал вездесущий грохот Первый.

На бегу оглянувшись, Умник испуганно выпучил глаза. Он увидел, как следом за ними стремительными рывками несётся Киллер. Чудовищная улыбка на маске преследователя, кажется, выглядит ещё шире и безумнее, чем раньше.

В уши ударил новый оглушительный треск.

Первый отчаянно простонал, видя, как метрах в пятидесяти впереди в земле образуется широкий разлом, жадно поглощающий асфальт и разрушенные здания.

Умник сжал челюсти и скривился в разочарованной мине, понимая, что нет ни одной возможности обойти пропасть, кроме как повернуть назад.

– Всё… конец! – отрывисто вскрикнул запыхавшийся юноша.

Через мгновение Первый внезапно получает удар в плечо и падает в руины автобусной остановки. Толкнувший его Умник оглянулся на бегу. Он увидел, что исчезнувший в развалинах юноша не пытается встать. Значит, покорился судьбе.

Мужчина прибавил ходу, а когда оглянулся вновь, то увидел, что Киллер пробежал мимо разрушенной остановки. Или не заметил юнца, или…

«Скотина!»

Умник рванул из последних сил, отчаянно уставившись на пропасть впереди.

«Сигануть вниз и будь что будет!»

А будет лепёшка, как пить дать. Однако в затылок давит чувство настигающей смерти, и ноги ещё быстрее несут прямо к опасному обрыву.

Вот и край бездны! И тут Умник натыкается взглядом на покорёженный автомобильный бампер. Доля секунды, и загнанный разум поддаётся шальной идее. Мужчина остановился, хватаясь за край бампера.

Позади слышится громкий топот.

«Близко!»

– Н-на!!! – взревел Умник, резко разворачиваясь и взмахивая длинной жестянкой, словно дубиной.

Перед глазами пронеслись мириады смазанных силуэтов. Руки тряхнуло отдачей от удара, и чёрная тень отлетела вправо вслед за выскользнувшим из ладоней «оружием».

Едва устояв на ногах, он уставился дико выпученными глазами в ту сторону, куда отбросило Киллера. Взор накрыло разноцветным туманом. Проморгавшись, Умник увидел вращающийся после падения бампер. Врага нигде нет.

А потом его тряхнуло, словно толкнули в спину. По телу прошла судорога. Краем зрения уловив что-то снизу, он опускает взгляд и видит чёрную окровавленную руку, торчащую… из его живота.

Ещё не осознав случившегося, Умник медленно оглядывается и видит проклятую улыбку, замершую на белой маске.

«Вот как…»

К горлу резко подкатило. Он захлебнулся и раскрыл рот, кашлянув кровью и забрызгав ею подбородок и толстовку. Умник содрогнулся на подгибающихся ногах.

Странно – никакой боли, только голова кружится.

Взор цепляется за панораму бездны, что всего в двух шагах позади. Завеса пыли внизу скрывает дно пропасти. В затухающем разуме сверкнула последняя решительная мысль.

Умник подаётся назад, каждой клеточкой тела чувствуя, как рвётся его плоть и расширяется рана. Шаг: убийца заметался, резко выдергивая руку из жертвы. Ещё шаг: спина врезается во что-то, ноги потеряли опору.

Сквозь свист в ушах доносится треск отколовшегося куска асфальта. Начинается затяжной полёт. Перед глазами исчезающая в пыли улыбка белой маски, уже не страшная.

Где-то совсем далеко слышится крик, пронзительный и тоскливый. Умник слабо ухмыляется.

«И всё-таки твой сон – брехня».

А затем пришла тьма.

***

– Умни-ик!!! – отчаянно крикнул в пропасть Первый.

Два падающих тела исчезли в пылевой завесе.

Юноша отшатнулся от края разлома и рухнул на колени. Он склонился вперёд и уткнулся лбом в холодный раздробленный асфальт. В душе вспыхнула отчаянная мольба, чтобы Умник не разбился. И плевать, что даже без падения в пропасть у него смертельная рана. Пусть выживет, пусть не исчезает, несчастный зануда!

Проклятый сон. Проклятый Киллер. Проклятое всё!

Нет, Умник не выживет. Первый снова один. Всё, что у него осталось – прозвище, придуманное тем, чьё разбитое тело лежит на дне огромной ямы. Он сжал кулаки и стукнул ими по асфальту. Больно. Но не больнее, чем жгучая жалость к себе и одиночество.