Читать книгу "Другая история принцессы - Наталья Алексина"

Ритуал странным образом успокоил Ярвина. Он выпил вкусной ледяной воды и решил просто ни о чем не думать. Принцесса, наследники… Главное – у его народа появился дом.

Следом Ярвин ладонями зачерпнул прохладную воду из «сосуда». Он называл имя хранителя, произносил ритуальные слова и умывался. На каждого своя вода и свои слова. Правда, обращаясь к Мирте, он молился не как обычно. Просил Мирту дать на время ее божественную способность видеть во всем прекрасное. Особенно в принцессах.

Пять раз умывшись, он стряхнул мокрые руки.

– Теперь иди и сделай что должно. Думай, что это важно для твоего народа, – тихо сказала Уна.

Повисло молчание. Ярвин долго смотрел в глаза сестры, чтобы оттянуть момент и не возвращаться к жене, но в итоге сдался.

– Ради народа, – повторил он.

– Друг, если ты с такими мыслями идешь к женщине, у тебя проблемы, – усмехнулся Гундриг.

Уна строго на него посмотрела, а Ярвин улыбнулся. Вот на кого он мог рассчитывать в любом деле… Почти в любом. К жене его не отправишь.

– Серьезно! Подумай, что ты просто идешь к красивой девушке.

Уна хмыкнула.

– Он идет к ресляндке.

– Ну и что? Она милая, и у нее большие глаза…

– И длинный нос, – заметила Уна и отобрала таз с водой.

– Длинноват, но ее это не портит, – сказал Гундриг и повернулся к Ярвину: – Нос и нос. Ну а все остальное-то как у других. По дороге мне встретилась прекрасная ресляндка…

– Гундриг, тебе пора, – оборвала Уна.

– Пора-пора, – сразу согласился он. – Но вообще, Ярвин, ты просто подумай, что теперь не один. Она такая же, как ты. Ты ярган, она принцесса, и вы вдвоем.

Уна на него цыкнула, и друг, что-то бурча под нос, ушел. Никто не решался возражать ей всерьез.

Ярвин тоже не любил спорить с сестрой. С теми, кто отмечен Осто, сложно найти общий язык. Да и страшно лишиться дружбы единственной колдуньи с Северного острова.

Шаг за шагом ярган двигался на звуки веселья, в зал, в котором наверняка когда-то местные вожди устраивали пиры. Праздновали рождения наследников, чествовали королей, пили после этих странных рыцарских турниров. А приглашали лишь лучших воинов и красивых женщин.

«Здесь шелк с парчой сливались в одно пестрое море богатых одежд», – припомнил Ярвин строчку из первой книги на ресляндском, которую прочел. Это был роман о рыцарях и благородных дамах. Ярвин многое не понял в тексте, и Уне пришлось объяснять. Но он усвоил одно – богатство приходило с землей. Не с победами, не со званием рыцаря, а с землей. Вот что важно.

Зал в Замке-на-скале давно разграбили. От былого осталась только кованая люстра и крепления для факелов на стенах. Да где-то в углу он видел старую волчью шкуру.

Сейчас на простых лавках за грубыми столами уже полулежали пьяные воины. Сам воздух пропах медом. Ярвин остановился у дверей, не стал заходить и портить всем веселье.

Здесь не было и половины тех, кто начал свой путь много зим назад. Кто-то уже нашел дом, другие ушли дорогой душ. Ярвин надеялся, что в Хилбор еще придут островитяне, которые скитались поодиночке. Иначе их будет слишком мало и защитить свою, теперь свою, землю они не смогут.

Взгляд яргана долго блуждал среди людей и наконец остановился. Во главе пустовали оба места. Принцесса тоже ушла. Тяжелый вздох вырвался из груди яргана.

Он не торопился и медленно подошел к крайнему столу, чтобы взять кувшин и кубки. Вдохнул плотный теплый воздух веселья и повернул к спальне.

Ярвин шел и пил. Полуразрушенный замок изнутри, как и снаружи, казался дырявым. Через бреши в длинный коридор залетал ветер, который приносил гарь и пепел со двора. Мертвый дракон до сих пор отравлял воздух. Никто не мог подойти к раскаленному телу, и сколько еще ящер будет так тлеть, тоже никто не знал.

«Хватит смотреть на дыры. Иди вытирай слезы жене», – сказал себе Ярвин, отпил из кувшина и поплелся дальше.

Вскоре бреши в стенах закончились и отвлекаться стало не на что. В этой части замка все хорошо сохранилось, даже висело какое-то тряпье в рамах.

Он снова выпил из кувшина, а перед толстой и будто недавно покрашенной дверью сделал глубокий вдох и замер.

Женские слезы в постели ни один мужчина не любит. А Ярвин знал – его ждут реки! Но ему нельзя отступать. Принцесса сама знает, что король Дайра видит в своих магических камнях ее браслет.

Но слезы…

Последний глоток. И Ярвин надолго присосался к кувшину. Ему повезло, что Уна успела рассказать о побеге принцессы. Для Эйслинг это не первый раз, значит, не все так плохо. Но он все равно чувствовал себя погано. Принцессе точно не хотелось ложиться с ним в постель, ему в целом тоже не хотелось, но надо. Народ ждет.

Ярвин вошел в полутемную комнату и закрыл тяжелую дверь. Неплохо просматривалась только часть спальни с пустой кроватью в окружении свечей. Остальное освещалось лишь бликами. И сначала он даже не заметил тонкую фигурку принцессы. Эйслинг, подтянув ноги к груди, сидела на холодном подоконнике. На ней была длинная белая рубаха до пят, а плечи укутывал пушистый платок.

– Это мед? – спросила она, когда их глаза встретились, и соскочила. – Хорошо.

Принцесса забрала кувшин, кубок, налила, тут же выпила и добавила еще. Руки у нее подрагивали, но она держалась.

Ярвин наконец-то опомнился и сам взялся наливать. Не только ей, но и себе. В кувшине к этому моменту осталось меньше стакана. Принцесса выпила, ее щеки наконец-то заалели. Хотя, возможно, это свет огней, но так она казалась милее.

При таком свете и с распущенными волосами Ярвин даже готов был признать ее интересной, но надо было рассмотреть поближе.

Эйслинг сунула кубок ему в руки и ушла к кровати. Она примостилась на краешке и вздохнула. Такая хрупкая и потерянная, даже в груди защемило. Ярвин тоже вздохнул.

И как теперь настраиваться на нужный лад?

Принцесса передернула плечами и сцепила руки на коленях.

«Будто на дыбу идет», – подумалось Ярвину. И за что ему такое? Чем он разгневал богов, что ему предлагают принцессу?

Он кинул на нее еще один взгляд и пошел к окну. Почему-то мысль, что надо бы рассмотреть принцессу, больше не нравилась. Такая безнадежность во взгляде собьет любого с верного пути. Уж лучше смотреть в окно, за которым царствовала ночь. Огромные звезды мерцали и отсвечивали в далеком море. Этот вид ему нравился куда больше, чем принцесса.

Хотя дело не только в Эйслинг. Его давно завораживало небо Хилбора. Оно поражало прозрачностью. Даже если утром набегали облака, к вечеру ветер их уносил. Или, наоборот, если вечером нет звезд, то утром на небосводе солнце и полоса розового цвета.

На родине небо часто бывало серым, а о звездах и говорить нечего. Даже в дни, когда Кулуг спал, в воздухе иногда порхал пепел или набегали облака. Здесь же каждую ночь сияли звезды, и Ярвин не мог оторвать от них глаз.