Читать книгу "Мститель. Лето надежд - Валерий Шмаев"

Для решения всех этих задач необходимо было срочно построить особо охраняемый объект, находящийся недалеко от производственной и конструкторской базы и способный охранять себя сам, без привлечения большого количества сотрудников НКВД. Решение было только одно: на базе управления сделать учебную базу спецподразделений и десантных батальонов, бригад, а впоследствии, по мере обучения людей, полков и дивизий.

Основной упор управления был сделан на операциях по захвату, а если это было невозможно, то по уничтожению секретных заводов и лабораторий гитлеровцев, а для этого срочно были необходимы хорошо обученные подразделения. А где было набрать хорошо обученных людей хотя бы на одну десантную дивизию? В воюющей третий год стране? Правильно. Там, где никому и в голову из всех служащих сейчас не придет искать. На зонах.

Мне могли бы возразить, что всех, кто там сидит, год надо откармливать и еще год учить, но это было не совсем так. Откармливать и учить действительно пришлось. Больше, конечно, откармливать и реабилитировать, а вот насчет «учить» все очень сильно заблуждались. За ноги держать большинство пришлось, чтобы они голыми руками немцев рвать не принялись. Разница между сидеть и медленно сдыхать, ворочая неподъемную работу четырнадцать часов в сутки, и вцепиться врагу в глотку огромна. Этого никто из возражавших нам не учитывал.

Были, конечно же, и сложности, и истерики, и побеги недовольных, но в основной своей массе люди рвались воевать. В то же время мы предлагали им не просто сдохнуть под пулеметами в безнадежных и бессмысленных атаках, а собирались их учить и беречь как зеницу ока – слишком дорого обходилось стране обучение наших подразделений.

К тому же мы предлагали полную реабилитацию бывших заключенных с восстановлением во всех правах. В первую очередь гражданских, и не после войны, а сразу при поступлении в наше управление. Поэтому все здравомыслящие остались, а другие нам были не нужны.

Ко всему прочему нами была придумана градация отсидки своих сроков немецкими военнопленными. За два года войны нагребли уже более миллиона военнопленных, и не использовать столь ценных специалистов было неумно. Так при некоторых заводах появились отдельные общежития для согласившихся работать немцев. Качество их работы было намного выше, чем у заморенных голодом и тяжелым физическим трудом женщин, подростков, инвалидов и стариков.

В первых ракетных центрах, кстати, персонал более чем на треть состоял из квалифицированных немецких рабочих. Правда, о том, что они работают именно в ракетных центрах, они до самого конца войны даже не подозревали – уровень секретности на этих заводах был запредельный.

«Закосить» или налепить брака в таких бригадах никто и не пытался – за брак наказывали всю бригаду, а отлынивавшего от работы просто ставили к стенке и прилюдно расстреливали, заставляя сидевших с тунеядцем немцев закапывать труп упрямца сразу после расстрела. Подобный прием поднимал производительность труда у немецких военнопленных на недосягаемую прежде высоту.

Альтернатива работе на теплых заводах была более чем прозрачна – четырнадцать часов на лесоповале в районах Крайнего Севера, под присмотром уголовников с пожизненным или увеличенным в три, а то и в четыре раза для особо упертых рецидивистов сроком. Вот как раз для этой категории граждан Советского Союза жестко соблюдался принцип: кто не работает, тот не ест. Поэтому альтернатива у уголовников была тоже прозрачна: либо в вертухаи, либо в отдельные штрафные роты, либо на виселицу – патронов на них было жалко.

Уже через несколько месяцев обновленная нами система уголовных наказаний стала приносить свои плоды, причем такие, что ахнули даже энкавэдэшные скептики. За те же несколько месяцев восстановилась часть бывших заключенных из числа согласившихся воевать в десантных подразделениях нового типа, а «Багги» с «Лето» принялись ездить по фронтам и забирать заключенных из отделов СМЕРШ. Всех, кроме откровенных предателей.

«Багги» с «Лето» к тому времени уже по паре раз сходили в глубокие рейды по тылам противника, поставив всех на своем пути на уши. Группы они набирали, тренировали и экипировали сами. Организовывали высадки тоже сами. И сами командовали своими подразделениями.

По возвращении все вернувшиеся становились командирами и инструкторами вновь создаваемых отдельных десантных рот и батальонов. Для того чтобы воевать так, как мы умеем, нам крайне необходимы были грамотно выученные и максимально экипированные десантные подразделения.

Наш год был сорок четвертый, и готовились мы к нему по максимуму. Прорабатывая десантные операции будущего года, мы учили и учились сами. Ким, «Сава» и «Хаски» работали на подхвате и учили и искали людей. Причем искали из числа новобранцев, партизан и даже дальневосточников и тыловиков, выбирая нужных себе специалистов.

К примеру, в качестве инструкторов для первых разведывательно-диверсионных подразделений чистокровный сибиряк «Хаски» отыскал четыре десятка охотников-промысловиков, но изюминка этого набора была в том, что самому младшему инструктору было шестьдесят семь лет. Сколько эти старики своими уникальными умениями и давно забытыми остальными людьми знаниями жизней спасли, никто из нас никогда даже представить не сможет.

Степаныч с «Мишиками» занимались радиоэлектронной разведкой, радарами, десантными судами, судами на воздушной подушке, «Шилками», «Градами», бомбами большой мощности и ракетами. Все эти направления были признаны нами приоритетными – уговаривать немцев необходимо было максимально жестко, но начать решили все же с финнов. А точнее, с их заводов и производств. А если быть совсем точными, с людей, работающих на этих заводах.

Мы с Малышевым запланировали уничтожение всех ключевых производств, работающих на финскую «оборонку», благо всевозможной информации о местонахождении этих заводов у нас было достаточное количество. Для того чтобы вывести из строя Финляндию, а это было первоочередной задачей, необходимо было максимально «закошмарить» все население этой маленькой, но гордой страны, а до этого надо было серьезно подготовиться. Чем мы до сорок четвертого года и занимались.

В первую очередь «кошмарить» пришлось весь мир с немцами во главе, но это делалось скорее в процессе подготовки к наступательным операциям переломного для всей войны года. Обкатку своих авиационных вакуумных бомб повышенной мощности Степаныч проводил по всем фронтам – «светить» новинки масштабно и в одном месте было немного рано.

К сожалению, на тот период максимальная грузоподъемность самолетов авиации дальнего действия была не более пяти тысяч килограммов, поэтому первые прототипы боеприпасов объемного взрыва были значительно меньше весом, чем боеприпасы в нашем времени, но для достижения максимального психологического эффекта этого веса хватило с лихвой.

Только к марту сорок четвертого года удалось договориться с американцами об аренде полутора десятков эскадрилий тяжелых бомбардировщиков дальнего действия «В-17» «Летающая крепость», а несколько позднее «Б-29» – «Суперкрепость» с экипажами для бомбардировок немецких позиций и объектов на территории самой Германии нашими бомбами. Эскадрильи пришлось арендовать со всей аэродромной инфраструктурой и только за сразу выплачиваемое золото, но к тому времени мы это золото стране уже заработали.