Читать книгу "Очи наяды - Наталья Александрова"

Герман Карлович родился в Казахстане, но в зрелом возрасте вернулся в город, где когда-то жили его деды и прадеды, и занялся традиционным для своей семьи ювелирным делом.

Илья позвонил в домофон, поднялся на четвертый этаж и вошел в квартиру.

Герман Карлович встретил его на пороге, опираясь на свою знаменитую трость черного дерева с серебряным набалдашником в виде собачьей головы.

Проводив гостя в кабинет, он принес две чашки крепкого кофе и только после того, как напиток был выпит, спросил:

– Ну, так что же ты хотел мне показать?

Илья достал из кармана замшевый мешочек и вытряхнул на стол серьгу со сломанной дужкой.

– Вот эта вещь. Мне кажется, это Германия, восемнадцатый век? Или я ошибаюсь?

Прежде чем ответить, Герман Карлович вставил в глаз лупу и внимательно оглядел серьгу со всех сторон, после чего торжественным тоном произнес:

– Ты не ошибаешься, Илюша. Несомненно, это работа середины восемнадцатого века, нюрнбергская ювелирная школа. А вот какой мастер – сразу сказать не могу…

– Я пытался найти что-нибудь в Интернете, но безуспешно…

– Само собой! Там ничего и не может быть. Настоящие, серьезные мастера пользуются не Интернетом, а классическими справочниками и каталогами.

– А какой справочник вы мне посоветуете?

– Здесь нужен так называемый «черный кварто», его еще называют каталогом Штакельбергера.

– Но этот каталог – легенда, миф… Общеизвестно, что его не существует.

– Не всегда нужно верить общеизвестному! Каталог Штакельбергера существует, до наших дней сохранились четыре экземпляра, и, к счастью, один из них находится в нашем городе.

– И где же? В Публичной библиотеке?

– Нет. Он хранится в одной очень необычной библиотеке, куда не так-то просто попасть.

– И что же мне делать?

– Тебе – ничего. В ту библиотеку тебя не пустят. Это, так сказать, закрытый клуб. Кроме того, ты не читаешь по-немецки.

– И как же быть? – Уныния в голосе Ильи прибавилось.

– Знаешь что, Илюша… твоя вещица меня очень заинтересовала. Так что я, пожалуй, наведаюсь в ту библиотеку.

– Но я не могу отдать вам эту серьгу. Она не моя, и я отвечаю за нее перед владельцем.

– А мне и не надо. Я хорошо ее запомнил.

Утром, едва Сан Саныч ушел на работу, Надежда решила убраться в квартире. Как известно, присутствие мужа во время уборки крайне нежелательно – он вечно путается под ногами и все время оказывается в самом неподходящем месте.

Надежда вытащила из кладовки пылесос, и кот Бейсик тут же куда-то спрятался, поскольку с пылесосом у него были сложные отношения. Не то чтобы кот его боялся, он просто не терпел шума. Опять-таки хозяйка во время уборки становилась просто невозможной – ужасалась количеству шерсти, с завидным постоянством засасывала в трубу игрушечную мышь и грозилась пропылесосить самого Бейсика, если он не прекратит нарочно линять. Игрушечная мышь была коту совершенно неинтересна – он же не двухмесячный котенок, в самом деле, но, как говорится в одном старом анекдоте, в армии должна быть дисциплина. Поэтому кот долго делал вид, что ужасно расстроен, поскольку мышь, побывавшую в мешке пылесоса, приходилось выбрасывать. Так что кот пылесос не любил и сбежал на кухню.

Внезапно в дверь позвонили.

– Кто это может быть… – недовольно проворчала Надежда.

Неужели муж что-то забыл и вернулся? Но он бы сначала позвонил…

Подойдя к двери, она на всякий случай спросила:

– Кто там?

За дверью раздался мягкий, вкрадчивый, словно мурлыкающий голос:

– Это Левон Тигранович.

– Какой еще Левон… – удивилась Надежда, но тут же вспомнила, что сегодня должен прийти ветеринар, чтобы осмотреть Бейсика.

Она щелкнула замком и открыла дверь.

На пороге стоял весьма пожилой, представительный мужчина с густыми темными бровями и взъерошенными кошачьими усами, в старомодном драповом пальто и шапке-пирожке. Такие шапки любили носить мелкие начальники и чиновники средней руки в советские времена. Надежда не видела таких «пирожков», должно быть, лет двадцать, если не больше.

– Заходите… – протянула Надежда и подала ветеринару гостевые тапочки.

– Ну и где у нас, так сказать, главный член семьи? – промурлыкал ветеринар, потирая мягкие руки.

– Бейсик! – крикнула Надежда Николаевна в глубину квартиры. – К тебе пришли!

Бейсик тут же появился в коридоре.

Конечно, его немного беспокоил пылесос, но любопытство оказалось сильнее, и он вышел, чтобы познакомиться с гостем.

– Какие мы красивые! – проговорил ветеринар, наклонившись, чтобы лучше разглядеть кота. – Какие мы пушистые!

Обычно Бейсик настороженно относился к новым людям, но этот гость, должно быть, умел вызывать к себе доверие. Кот подошел к ветеринару и потерся об его ноги.

– Приятно познакомиться! – произнес Левон Тигранович и добавил что-то на незнакомом языке.

Надежда подумала, что на кошачьем. Во всяком случае, Бейсик явно его понял, мурлыкнул в ответ и вспрыгнул на руки ветеринару.

– Он тяжелый, – запоздало предупредила Надежда.

Ее невольно кольнула ревность – к ней на руки кот шел очень редко, только под настроение, или если хотел выклянчить что-нибудь вкусненькое. А тут – первый раз видит этого человека, и сразу такое доверие…

Нет, все-таки кошки – создания неблагодарные.

– Ну, не такие уж мы и тяжелые… – промурлыкал ветеринар, почесывая кота за ухом.

Бейсик сладостно зажмурился.

– И вы с ним поосторожнее… он очень не любит, когда его трогают посторонние.

– Но мы же не посторонние! Мы с ним уже познакомились! И вообще, это все-таки кот, а не ирландский волкодав! – и ветеринар с котом на руках проследовал в гостиную.

– Вы его еще не знаете… – пробормотала Надежда и вспомнила, как года два назад ходила с Бейсиком в ветеринарную клинику.

Сан Саныч настоял на этом визите, а сам в последний момент устранился – у него неожиданно возникло какое-то важное совещание. В результате кот устроил в клинике такое, что Надежда до сих пор вздрагивала при этом воспоминании. Ветеринар с Надеждой и двумя помощниками еле сумел с ним справиться и велел следующий раз приходить вместе с мужем, соседом-молотобойцем или спортсменом-тяжеловесом. А лучше совсем не приходить.

Тем временем Левон Тигранович начал осмотр.

– А теперь посмотрим животик, – приговаривал он мурлыкающим голосом, – дай мне лапку… не эту, левую… теперь другую… а теперь откроем ротик… посмотрим зубки…

Время от времени он переходил на другой язык, но кот его, по-видимому, прекрасно понимал.