Читать книгу "Похищенная с Земли - Мелина Боярова"

Утро началось с противного зуммера, звенящего прямо в голове. С трудом разлепила глаза и огляделась. Да, глупо надеялась, что приснился кошмар и родной будильник напоминает, что пора собираться на работу. Невольно хмыкнула, когда на ум пришло, что фактически ничего не изменилось. Ранний подъем, он и в Африке таким останется, и нежелание куда-то идти и делать, чего не хочется — тоже. Никогда бы не подумала, что стану медиком. За ночь база по медицине поднялась еще на десять процентов. Пока я спала, знания потихоньку усваивались. Это замечательно, с одной стороны, — получить великолепную возможность стать специалистом в такой сложной области. С другой, — я никогда не хотела быть врачом, хотя сострадание и желание помочь близким — часть моей натуры. Не лучшая часть, как оказалось, ведь именно из-за сострадания попала в рабство. Пока раздумывала над бедственным положением, полусонное тело поднялось и шагнуло в душ. С таким метражом жилья, любая его часть находилась в шаговой доступности. В прошлый раз я не задумалась над отсутствием полотенец, а сейчас машинально отметила, что вытирать, собственно, и нечего. Антисептик быстро высыхал на коже, покрывая ее тонкой, едва ощутимой пленкой. Той скрипучей чистоты, когда скоблишь тело мочалкой, а после промываешь водой, даже близко не чувствовала. В туалете, кстати, использовалась схожая система, никакой туалетной бумаги в помине не было.

За завтраком я впервые столкнулась с соседями. Знакомые лица — толстячок и дамочка, облаченные в такие же комбинезоны, как у меня.

— Привет, я Ри Мин, — поздоровалась первой, — ну или Маргарита Юрьевна, если на самом деле.

— Сен Бар, — первым отозвался толстяк, — Семен Петрович Баранов, можно просто, Семен или Сеня.

— Лисар Гро, — выдала незнакомка, после затянувшейся паузы. То ли ей наше общество претило, то ли по жизни такая — надменная и презрительная. Только тут рабы в равных условиях, прошлые замашки следовало бы уже выкинуть из головы. Если не хочешь с ней расстаться, конечно. В памяти сразу всплыла картинка с малой криокамерой и ее страшным грузом. — Елизавета Робертовна Громова, — наверное, дамочка все же с мозгами, уняла спесь, — можно Лиза.

— Очень приятно, — решила не обращать на эти мелочи внимания. Все же мы земляки, с одного города, следовало держаться вместе. — Не знаете, тут все блюда одинаковые на вкус? Вчера попробовала первый комплекс, что резины наелась.

— Пятый ничего, и седьмой, — отозвался Семен.

— Спасибо! — выбрала пятый, подождала, пока выползет поднос и села на свободное место. — Вы помните, как тут оказались?

— Нет, — охотно ответил толстяк, — смутно помню, чем, вообще, занимался до того, и как сюда попал.

— А вы, случайно, не посещали «Аурин»? Это салон в торговом центре на Кировской, — мысль, что все это звенья одной цепи, не отпускала. И я хотела найти подтверждение собственным догадкам.

— Я живу неподалеку, — задумчиво ответила Лиза, — что-то такое помню, с аурой связано.

— Там всех и зомбировали, — убедилась в подозрениях, и на вопросительные взгляды товарищей по несчастью вкратце описала последние события.

— Твари! — прошептала Лиза, — ненавижу! У меня сделка наклевывалась, бизнес в гору пошел, квартиру только купила — и все коту под хвост.

Неприятный зуммер в голове напомнил, что засиживаться некогда. Кинула опустевший поднос в утилизатор и направилась в помещение с криокамерами. И снова сутки пролетели в работе, минутки присесть не было, рабы текли сплошным потоком. Всего-то два раза отвлеклась, чтобы в туалет сбегать, а после — пообедать. Ноги с непривычки гудели и спина так нещадно ломила, что сил никаких не было. Дак заявился только к вечеру. Так, для виду, снял показания нескольких криокамер. За сегодня мне удалось пропустить семь десятков. Было бы чем гордиться. Но разве от вивисектора дождешься доброго слова?

— Завтра будешь принимать партии по пятнадцать человек, — огорошил «благодарностью». — Что успела изучить?

— «Медицину» третьего ранга на сорок два процента, — пискнула в ответ. За день прироста не было, все внимание я сосредоточила на работе, чтобы не навредить людям и не допустить ошибки.

— После ужина придешь в лабораторию, на ночь положу на обучение под разгоном. Недосуг мне с мясом возиться, а эти придурки обкурились дряни и двух рабынь испортили, не успели до реаниматора довезти. Кэп орал... — утконос осекся, сообразив, что эта информация лишняя. — В общем, жду после ужина, не задерживайся.

— Да, лин Саймон, буду вовремя.

До ужина я успела пропустить через капсулы еще два десятка мужчин. Ела в одиночестве, на этот раз выбрала комплекс номер семь. Два биточка мяса, каша, жидкая похлебка и напиток, отдаленно напоминающий компот. Так, для разнообразия сойдет, все равно химический привкус никуда не деть.

По времени я успевала, благодаря нейросети прямо перед глазами висело табло с часами, так что забежала на пять минут к себе, чтобы посетить душевую и в десять часов по галактическому времени была в лаборатории. Гадать, в какую медкапсулу ложиться, не пришлось, у той уже была откинута крышка, а доктор вводил данные на панели управления. Молча разделась и забралась внутрь, прозрачный колпак медленно опустился, и я вдохнула расслабляющий газ.

Глава 5

Почему я пребывала в сознании в медкапсуле, оставалось загадкой. Не изучай я медицинскую базу, посчитала бы, что так и надо. Оказывается — нет! Я и у Семена спросила осторожно, а тот подтвердил, что для него часы обучения пролетают незаметно. Будто бы закрыл глаза на мгновение, и вот уже пора выбираться из саркофага.

Что со мной не так? — озадачилась естественным вопросом, — во время перелета я также очнулась раньше всех. Какое это дает преимущество? — говорить вивисектору о таком побоялась. Чего доброго, препарировать начнет. Никакой выгоды в этом отличии не видела, наоборот, если вдруг настанет необходимость лечения, наркоз может и не подействовать. Мало приятного в том, чтобы чувствовать, как вправляют вывихи или собирают после перелома кости.

— Бррр! — не надо мне такого.

Неделя пролетела в бесконечном мельтешении капсул заморозки и человеческих тел. Поначалу я запоминала каждого, кто попал в мои руки, но потом бросила, махнула рукой. Сколько их было? Сто, двести, пятьсот? В планшете, куда я скрупулезно вносила информацию, велся точный подсчет, но мне становилось плохо от мысли, сколько же народу прошло через работорговцев. И еще больше опасалась увидеть среди безликой массы кого-то из знакомых или друзей.

Ночи проходили в освоении баз, поэтому чувствовала себя дико уставшей и выжатой как лимон. Дак следил за расходом картриджей, даже не он, а компьютер, искусственный интеллект, встроенный в каждый саркофаг. Потратить лишний на собственное лечение не смела, пока хозяин не отдал такой приказ. За растрату имущества грозило наказание.

С Семеном мы поддерживали приятельские отношения. Он не работал, больше учился и поглощал базы, так как у него изначальный интеллект равнялся ста шестидесяти шести единицам, а после установки нейросети и имплантов достиг трехсот. Соответственно скорость поглощения знаний у него была фантастической. Он и посоветовал поставить на закачку псиона: " Пусть в фоновом режиме и по капле, но это — вещь!" В свободные от учебы часы Семен пропадал на тренажерах, которые располагались за пределами лаборатории. Толстячок изрядно потерял в весе и превратился в подтянутого, привлекательного мужчину. Из него готовили высококлассного инженера и вкладывали огромные деньги в развитие. С его слов, подобные квалифицированные кадры в будущем окупались за пару лет, а потом приносили баснословные прибыли владельцам.