Читать книгу "Заберу тебя у отца - Анастасия Бельская"

- Алло. Александр Михайлович, Рамазан. У нас ЧП.

Глава 7

Роб

- Ты что! Не говори отцу! – испуганно шикает девчонка, пока я слышу, как Березнев шлет кого-то выйти, и оставить его одного.

- Тебя забыл спросить, - прикрыв трубку рукой, отвечаю я, и снова возвращаюсь к разговору, - да, Александр Михайлович, рассказываю.

Пока я передаю в сжатом виде Березневу все случившееся, девчонка все больше сереет, и даже тянется вперед, явно намереваясь отобрать у меня трубку. Я одной рукой преграждаю ей путь, и взглядом даю понять, чтобы вернулась на место.

Бесполезно.

В крепко сжатых губах и сведенных вместе бровях я явственно вижу упорство ее отца, и качаю головой, пока сам полковник тяжело дышит в трубку. Хорошо, что мы оба умеем вычленять суть и не рассусоливать очевидное – а нацелены на саму проблему и способы ее устранить. Поэтому, пока я чувствую, как грудь девчонки почти полностью уперлась в мое плечо, полковник справляется с эмоциями, и начинает говорить по делу.

- Паренька забрали?

- Да, я вызвал наших. Правда, покоцал его слегка перед этим…

- Херня, - жестко припечатывает он, и я слышу в глухом тоне удовлетворение, - я разберусь с этим. Как Софа?

Софа. Не уверен, что полковник называет ее имя при мне впервые, но до этого я как-то не обращал внимания. Я теперь снова смотрю на чересчур близко дышащую девчонку, и понимаю – да, это ей подходит.

- В порядке, - отвечаю, и встречаюсь с Софой глазами, - эта падаль не успел ничего сделать.

- Так и знал, что в мое отсутствие что-то произойдет, - мрачно говорит он, и это единственное отступление, что позволяет себе полковник, - дай ей трубку.

Пока я протягиваю Софе телефон, лицо девушки еще больше напрягается, и холодные пальцы слабо принимают трубку. Наконец девушка отлепилась от меня своим телом, усевшись обратно в пассажирское кресло, и зачем-то натянув мой пиджак до подбородка.

- Алло, - тихо произносит она, и вздрагивает, когда отец начинает говорить что-то.

Я со своего места внимательно наблюдаю за ее лицом, вспоминая, как она выглядела сразу после того, как я отодрал того сосунка от нее из машины. Тогда испуга в глазах было сильно меньше, чем при разговоре с отцом, и это не сходилось в моей голове, вынуждая прислушиваться к громкому тону на том конце трубки, но особо ничего не разобрать.

- Да, пап. Я понимаю. Я не хотела, чтоб так получилось… Знаю. Домашний арест?! Но за что?!

В ответ – снова что-то громкое, и неразборчивое для моего слуха. Затем Софа кивает на какое-то предложение, и я вижу, как в уголках глаз собирается влага. Мне становится нестерпимо плохо от вида сжавшейся под огромным пиджаком девушки, которая едва справляется с эмоциями, но не позволяет разрыдаться.

Вот ни разу сам не отец, чтоб хоть что-то предъявлять к таким моментам, и вообще не разбираюсь в детях, но сейчас мне кажется дико несправедливым происходящее. В чем вина девушки, которая итак испугалась от случившегося, и теперь выслушивает явные нравоучения? Или даже обвинения… Я не понимаю, и сжимаю руль покрепче, чтоб не влезать в это.

Поговорив, Софа снова тянет мне трубку, и я зачем-то перехватываю ее ледяную ладонь, сжимая в своей. В ответ глаза девушки удивленно распахиваются, и зажигаются таким свечением, что я вмиг отбрасываю вопросы «зачем_почему».

Захотел.

Просто захотел чуть погреть девчачьи ладони. Что в этом такого?

Софа, не будь дурочкой, тут же сует мне в руку вторую ладонь, и теперь я сжимаю тонкие пальцы девушки, разговаривая с ее отцом по телефону.

Прекрасно, блин. Интересно, как бы отреагировал на это Березнев?

- Слушай, Роб, - голос полковника натянут и тверд, и я знаю этот тон – сейчас тому как никогда тяжело сдерживаться, и лучше в таком состоянии с начальством не спорить, - можно тебя попросить побыть с Софьей до моего приезда?

- Э-э…

Он серьезно?!

- Знаешь, она ребенок и оставлять ее одну в таком состоянии не хочется, - продолжает Березнев, а я смотрю на «ребенка», что жмет свои руки в моей, и с каждой секундой отогревается все больше, - плюс ко всему я боюсь, как бы она не натворила еще больших глупостей до моего приезда.

А о моих глупостях кто-нибудь тут думает?!

Я сжимаю зубы, про себя ругаясь, что Софа не была бы так взвинчена, поговори полковник с ней нормально, и не наказывай непонятно за что. Но с другой стороны, снова – кто я такой, чтоб давать указания, как воспитывать? Поэтому надо отказаться, обязательно надо, пусть даже Березнев будет недоволен…

- И потом, родители этого Свистунова далеко не последние люди в городе. Боюсь, как бы они не решили прийти надавить на Софу, пока меня нет…

Что?!

- Я прослежу, - вырывается прежде, чем мозг очухивается от вспышки гнева, и начинает думать, - все будет в порядке.

- Спасибо. Постараюсь завершить все дела тут пораньше, - чуть легче выдыхает полковник, и я прощаюсь, понимая, как влип.

Убираю телефон, медленно поворачиваясь к девушке, что смотрит на меня слегка сонным, уставшим взглядом, но при виде моего лица все же улыбается, словно радуется тому. Что видит.

Клянусь, никто в жизни не смотрел на меня так. Это выражение лица, эмоция, которую сам я испытываю очень редко – словно ты утром спешишь на работу, а на середине моста замираешь, застав восход. И смотришь, как теплые лучи проталкиваются из-за горизонта, щуришься от света, и улыбаешься, испытывая вдруг желание жить и идти чуть легче и счастливее. Вот тогда появляется эта улыбка и сияние из глаз, которое сейчас я вижу у изрядно уставшей и вымотанной Софы.

Это смущает и одновременно согревает, заставляя неуютно вести плечами, и чуть крепче сжать ее руки. Девушка с сонной улыбкой двигается поближе, наклоняя голову вбок, и интересуется с уже спокойной интонацией:

- Ну так, что там сказал полковник Березнев?

Вот это нервы у девчонки. Явно взяла у отца, как и весь, в принципе, характер. Интересно, а что-то от матери там осталось?

- Что с этого момента мы меняемся ролями, детка, - я с сожаление отпускаю ее руки, и открываю дверь машины, показывая, что пора двигаться, - и с этого момента твоя нянька я.

Она чуть хмурится, глядя в пол, затем на свои руки, и снова – на меня. Что-то мелькает в карих глазах, что-то, чего я не понимаю, но почему-то уже сейчас предвкушаю и боюсь, все больше понимая, какой скользкой и многогранной может оказаться просьба Березнева.

- Что ж, - медленно произносит Софа, когда я обхожу машину, и открываю уже ее дверь, - меня устраивает.

Глава 8

Софа

Когда мы с моей «нянькой» поднимаемся в квартиру, то первым делом я бросаю взгляд на себя в зеркало.