Читать книгу "Исповедь блудницы - Катя Лоренц"

– Ты не стесняйся, проходи. Марго – моя экономка. Она уже в возрасте, ей тяжело со всем справляться. Я давно хотел найти ей помощницу. Прошлая ушла в декрет.

– Обувь снимать?

– Нет, проходи так.

Захожу в просторную гостиную, белые стены, потолок, кремового цвета мебель, панорамные окна с черной рамой, из которого открывается вид на центральный парк и отель.

– Здравствуйте, мистер Льюис, с приездом, – говорит ему женщина в униформе.

– Здравствуйте Марго. Ужин готов?

– Да, сэр, – он вспомнил о моём существовании.

– Познакомься, это Адель Мур, с завтрашнего дня она будет помогать тебе. Покорми её, покажи пентхаус.

– Будет сделано, мистер Льюис.

– Следуй за Марго.

– Прислуга ест на кухне.

Проходим внутрь, посередине стоит бежевый кухонный островок из мрамора, в кухне множество дорогой кухонной утвари.

– Сегодня я накрою на стол, ты ходи за мной, учись, с завтрашнего дня это твоя обязанность. Мистер Льюис неприхотлив в еде, но всё должно быть вкусно, – она снимает с гриля овощи на шпажке, поливает кукурузные початки соусом. Достаёт картофельную запеканку из духовки и тефтели в томатном соусе.

Следую за ней, Марго всё же доверила мне нести графин с соком.

Когда стол накрыт, Льюис разрешает нам уйти. Марго накрывает наш стол на кухне.

– Сейчас ещё Кристофер подойдёт. Значит, так. Хозяин любит завтракать на террасе, если погода позволяет. Убирать придётся четырнадцать комнат. Если я успею, то буду помогать тебе. У меня в последнее время сердце пошаливает. Да я и не девчонка уже.

– А сколько вам лет? – спрашиваю, накладывая запеканку.

– Шестьдесят уже, – смотрю на неё. Каштановые волосы слегка тронула седина, на лице почти нет морщин.

– Вы отлично выглядите, совсем не на свой возраст.

– Спасибо, дорогая.

– А почему четырнадцать комнат? Доминик… В смысле, мистер Льюис, говорил, что комнат пятнадцать.

– Одна комната под запретом. Она закрывается на ключ, и убирать её буду только я. Там очень много тайн хозяина. И лучше тебе не знать, что внутри.

Меня, наоборот, это заинтересовало. Когда тебе говорят «Нельзя», этого больше всего хочется.

Что он там прячет? Может он «Синяя борода», и у него там убитые жёны?

– Ещё, ты не обижайся Адель, но не влюбляйся в него. Он тебе совсем не пара.

– Я и не думала… – покраснела, опустила глаза.

– Он тебе уже нравится, – утвердительно сказала она. – Я же вижу. Не нужно, Доминик разобьет тебе сердце.

Марго права, но я не знаю, что со мной творится, меня жутко тянет к нему.

А как же Дэвид? Я совсем о нем не вспоминала.

К нам присоединяется Кристофер. Он был так же немногословен, быстро поел и удалился, как в армии.

Маргарита спрашивала о моей жизни, я всё рассказала, умолчала только о методе воспитания отца.

После ужина Марго показала мою комнату. Белоснежные стены, небольшая кровать, тумбочка.

Ванная комната для прислуги была на первом этаже, рядом с кухней. Марго принесла форму. Примерила.

Из-за моих длинных ног, она была коротка, едва доходила до середины бедра, v-образный вырез отделан белой окантовкой, белый фартук, юбка солнце. Показалась Марго.

– Я не могу это носить.

– Да, – она критически осмотрела меня. – Это форма прошлой девушки. Она не была такой высокой. Ничего, походишь пока так, потом я закажу новую. Адель, отнеси мистеру Льюису чай и тыквенный пирог. Он в кабинете работает. А мне заготовки на завтра нужно сделать.

– Конечно.

Иду с подносом в кабинет, стучусь.

– Заходите.

Открываю дверь, он не смотрит на меня, читает какие-то документы.

– Мистер Льюис, ваш пирог, – он оторвался от документов, смотрит на меня, пронзает взглядом насквозь. По телу бегут мурашки, щёки горят. Переминаясь с ноги на ногу, крепче сжимаю поднос.

Ему не нравится?

Собственно, почему я должна ему нравиться? Я всего лишь прислуга.

– Ставь поднос, раз принесла. – Доминик убирает документы в сторону. Под его пристальным взглядом иду на ватных ногах. Я кожей чувствую, куда он смотрит. По ногам скользит вверх, останавливается в вырезе формы. Из-за моих трясущихся рук, фарфоровая чашка на подносе побрякивает. Ставлю поднос на стол.

– Ты боишься меня, Адель? – спрашивает хриплым голосом он

– Нет, мистер Льюис.

– Ты вся дрожишь, Адель, – я сама не знаю, что со мной творится, такого раньше не было.

– Здесь прохладно, – вру я.

– Разве? – он приподнимает бровь, встаёт. Возвышается надо мной. Мне хочется убежать от него, скрыться, но я жду, может, ему ещё что-нибудь нужно.

– Адель… – замираю, смотрю в колдовские зелёные глаза, он заворожил меня. Во рту пересохло, облизываю губы.

– Чёрт! – Доминик хватает меня за шею, притягивает к себе, его губы касаются моих, язык проникает в мой рот жёстко, буквально пожирает меня. Второй рукой притягивает за талию.

Его поцелуй другой, меня лихорадит от него, не как с Дэвидом.

Он подчиняет, возвышает, унижает одновременно. В тот самый момент поняла, что я пропала. Меня прежней не существует. Я принадлежу ему.

Я принадлежу ему? От такой мысли стало страшно. Я только обрела свободу от одного тирана –отца. И тут же попала в плен к другому?

Может, я отношусь к тому типу людей-жертв, что на подсознательном уровне ищут себе мучителя?

Доминик не принес бы в мою жизнь ничего хорошего, только неприятности. Я не пара ему, и это последний мужчина, в кого мне следует влюбляться. Я пропаду, погибну.

Отодвигаюсь от него, пытаясь привести дыхание в норму, голова кружится, в теле тягостное томление. Оно чего-то требует. Его.

– Не стоит, сэр.

– Адель, не бойся меня, – он нежно проводит по голове.

– Вы мой работодатель. Давайте всё так и оставим.

Доминик отстраняется, его лицо как неприступная маска: холодная и безразличная. Как он так быстро меняется?

– Я понял тебя, больше это не повторится. Ты можешь идти. И оденься поприличнее, а не то мне трудно будет сдержаться, – на последней фразе, покраснела до кончиков волос.

– Хорошо, сэр, – его не интересуют мои проблемы, что другой формы просто нет.

Неделя в пентхаусе, ад существует.

Я неделю живу здесь. С утра до позднего вечера работаю. Уборка, походы в магазин вместе с охранником. У Маргариты тоже много дел: приготовить, убрать единственную комнату, куда мне вход закрыт.