Читать книгу "Троллья поганка - Ирина Смирнова"

— Да ты сам провалился в тех кустах!..

Зла на него не хватает!.. Тупой он, а не страшный… Тупой, наглый, самоуверенный, и его зеленая клыкастая рожа вызывает не отвращение, а раздражение. Причем какое-то странное.

Обычно я просто ставила в известность: «Ваше общество мне неприятно», и все, больше никогда не видела, не слышала, не вспоминала. А тут…

Приятно его общество или нет, а одной мне до ближайшего города добираться будет сложно. Придется терпеть, тем более привыкла уже. Но в том-то и дело, что раздражение у меня на него какое-то непривычное. Вот скажу я ему: «Мне неприятно твое общество», и он убежит довольный, потому что не ценит, какую я ему честь своим обществом оказываю. Наоборот, обрадуется только!

То есть я могу ему, конечно, заявить, что я дракон-оборотень из рода Асэншейн, но вот есть у меня предчувствие — не проникнется. Даже самого факта, что я дракон, не осознает, потому что бездоказательное заявление получается. Они тут вообще считают, что драконы вымерли! И имя рода отца для него — пустой звук.

Я сразу решила не представляться ему полностью, едва он попытался мое имя сократить!.. Тупой же…

Ка-арис ему не запомнить, он меня до Арис сократить попробовал, потому что Карис ему не понравилось, а двойное «а» выговаривать сложно и смысла нет. Так бы и… стукнула чем-нибудь!

За все свои двести лет я физически выражала недовольство раза три или четыре, потому что большинство окружающих меня людей понимали слова, а драконы — мысли.

Когда я в первый раз по щеке ударила слишком уверенного в себе придворного, мать отвела меня в сторону и объяснила, что цивилизованным созданиям дана речь, а силу надо применять только после того, как разочаровался в своем собеседнике и его цивилизованности. Я запомнила.

Особенно после состоявшегося вечером того же дня разговора с отцом:

— Нельзя поднимать руку на того, кто не сможет тебе ответить. Ты — женщина и высшая, дважды неприкасаемая. Если ты считаешь себя оскорбленной, ты можешь приказать казнить оскорбившего или попросить равного ему по статусу вызвать его на дуэль. Можешь выразить свое неудовольствие и изгнать грубияна, лишив его нашей поддержки. Но пачкать руки самой — значит опускаться до уровня того, кого ты ударила.

И я училась выражать свое неудовольствие, пользуясь словами, только словами. Прямо, честно, спокойно, глядя в глаза. Предупреждение, дуэль, казнь, изгнание…

Но этот… дикарь… он совершенно не понимал слов! И как еще мне донести мое неудовольствие? Только опустившись до его уровня или… подняв его до моего!

— Да куда ты опять прешь, чахла, чтоб тебя кикиморы унесли! Все, давай привал делать.

— Прямо здесь? — Я обвела рукой… болото! Ледяные грани, вот как он место для привала выбирал? Впереди тропа, позади тропа… И там, где мы стоим, — тоже тропа!

— А где еще? Поляны специально для тебя поблизости нет. До нее еще минут двадцать мне бежать и часа два тебе плестись.

— Я не хочу спать прямо… на дороге! — У меня от возмущения внутри снова начал зарождаться фонтан магии, поэтому я закрыла глаза, сосредоточилась и попыталась успокоиться.

Если обернуться не получится, магия не сможет выплеснуться и мне будет очень плохо. Больно.

Тха-арис долго учился обороту, очень долго. Я уже была в сознательном возрасте, когда у него стало все получаться с первого раза. И я очень хорошо помню, как ему было больно… ведь он был драконом нашего клана, а мы все чувствуем друг друга, порой даже на расстоянии. Конечно, основную боль забирал отец, потом мать, сестра… и какой же огромной она была, раз доставалось даже мне?!

— А я не хочу бродить несколько часов в ночи — заплутаем, век не выберемся.

— Сам же сказал, двадцать минут! — Я уставилась на дикаря в упор, а он даже не поежился, так же в упор уставившись на меня. И только спустя вечность, когда я уже готова была сдаться и отвести взгляд, махнул рукой:

— Ну что, чахла с гонором, сейчас повеселимся…

И… перекинул меня через плечо, сверху на мешок! Головой вниз! А потом побежал… Дикарь! Тупица! Чудовище зеленое!

— Придурок! Как ты посмел?! Как?..

— Сама хотела на поляне спать. Спи!

— Прямо на траве? А костер? А…

— Кровать? Матрас? Спальный мешок есть, но он один.

— Спальный мешок меня устроит, — облегченно выдохнула я. — И костер разведи. Холодно.

Костер этот зеленый придурок развел довольно быстро и даже где-то нашел воды, в которую насыпал травы и чего-то сушеного… главное, чтобы не мух!..

Стараясь не задумываться о компонентах, быстро выпила горячий бульон из миски и вопросительно посмотрела на чудовище. Он медленно — уверена, что нарочно медленно, — съел все, что оставалось в котелке, снял широкий пояс, сразу вместе с висящим на нем в чехле топором, пробубнил о том, что завтра надо будет поохотиться. Затем достал из рюкзака большую, сшитую пополам мехом внутрь шкуру и… залез в этот мешок сам!

— Давай, поганка, тут еще три таких, как ты, влезет!

— Да как ты… Как… Как тебе в голову только… Уф-ф-ф-ф!

— Не пыхти ты, как напуганный ежик, залезай. Кикиморы никому не расскажут, не переживай.

— Да при чем тут кикиморы! Главное, что я сама буду знать, что лежала рядом с… Уф-ф-ф-ф!

Ледяные грани, нет слов… нет сил… нет желания… и очень хочется спать.

Внезапно я осознала, что сейчас не принцесса, не дракон, а просто слабая беззащитная девушка. И мне действительно холодно, сыро, темно… страшно. Мне — страшно?!

Я огляделась вокруг, вслушалась в странные ночные звуки лежащего впереди леса и оставшегося позади болота. У костра было более-менее тепло, но… Да и ладно! Это ради моего личного удобства!.. Вынужденная необходимость.

Я быстро-быстро, чтобы не передумать, втиснулась в спальный мешок, прижалась спиной к дикарю и чуть не застонала от удовольствия. Тепло-о-о!

— Спи, поганка, — сонно проворчало мне в ухо чудовище, обхватило своей лапищей, прижимая к себе поплотнее, и… я уснула.

Может быть, отвар подействовал, может быть, усталость, но мне ничего не снилось. Ничего плохого… Проснулась я отдохнувшая, поерзала, попытавшись освободиться из крепкого захвата, но ничего не вышло. Страшилище вцепилось в меня намертво. Но едва я повернулась, чтобы его разбудить, он сам открыл глаза, и мы застыли, неотрывно глядя друг на друга.

Если забыть про цвет кожи и не опускать взгляд чуть ниже, на клыки, то… дикаря можно было бы даже назвать… симпатичным. То есть… ну… ресницы у него были красивые! Длинные, пушистые, черные. Волосы густые, жесткие… и клыки на самом деле не такие уж страшные.

— Чахла, ты давай дуй по своим делам, а потом я пойду поймаю нам кого-нибудь на завтрак. А то на одном бульоне я скоро сам похудею. Будем с тобой как две немощи — ты бледная, я зеленая.