Читать книгу "Жена убийцы - Виктор Метос"

Джессика печально улыбнулась.

Схватив сына, Райан принялся его щекотать. Мальчик засмеялся и выронил планшет. Запись оборвалась.

Ярдли положила планшет на место, чувствуя, что семейство Олсенов ей понравилось бы. Затем, шумно вздохнув, направилась в спальню.

Глава 7

Ярдли остановилась перед дверью в спальню. Двустворчатая дверь с бронзовой фурнитурой. Она мысленно представила себе, как Айзек утром распахнул обе створки… и увидел то, что увидел. Взявшись за обе ручки, она толкнула двери, как это сделал бы ребенок.

Казалось, комната встретила ее безмолвным криком.

Одеяло забрали на экспертизу, но матрас остался. Кровь, высохнув, приобрела матово-серый цвет.

Желтые пронумерованные бирки обозначали места, где были взяты образцы разбрызганной во все стороны крови. Ковролин рядом с кроватью был покрыт сплошной коркой; брызги виднелись на потолке, на трех стенах и на окне, выходящем в долину.

Впервые Ярдли увидела следы крови, фонтаном хлеставшей из рассеченных крупных артерий, на фотографиях жертв Эдди Кэла. После того как прошло первое оцепенение, вызванное его арестом, она заставила себя просмотреть снимки с мест преступлений, посетить могилы жертв и посмотреть интервью с теми, кому посчастливилось выжить. Как впоследствии объяснил ей психолог, для нее это было формой самонаказания. Ярдли наказала себя так жестоко, что это нанесло тяжелейшую рану ее психике. Потребовались годы, чтобы залечить эту рану.

По отчету Болдуина чувствовалось, что криминалисты поработали досконально. Сквозь медный привкус крови Ярдли различила слабый запах магнитного порошка для снятия отпечатков пальцев. Она также не сомневалась в том, что агент ФБР попросил экспертов обработать поверхности флуоресцентным порошком, просто чтобы убедиться, что никаких отпечатков нет. Но если это действительно был подражатель, он пришел в перчатках. И, скорее всего, сбрил волосы на всем теле и надел шапочку, чтобы не оставить на месте преступления ни одного волоска. Именно так поступал Эдди Кэл.

Поймать такого преступника с помощью одной лишь криминалистической экспертизы будет невозможно.

Висящая в шкафу одежда Олсенов выглядела так, словно ее забрали из морга. Яркий свет люминесцентных ламп придавал тканям нездоровый зеленоватый оттенок, из-за чего создавалось впечатление, будто они истлели, будто они рассыплются и исчезнут вместе с телами своих владельцев.

Ярдли постаралась убедить себя в том, что такое невозможно, что у нее разыгралось воображение. Пожалуй, настало время уходить отсюда.

На верхней полке лежали запечатанные коробки с игрушками.

Выходя из комнаты, Джессика погасила за собой свет. Пройдя по коридору, она нашла комнату Айзека, расположенную меньше чем в десяти футах от спальни его родителей. Ярдли прочитала протокол допроса мальчика в центре опеки. Айзек утверждал, что в ту ночь ничего не слышал. Джессика предположила, что Райан Олсен, опасаясь за жизнь сына, продолжал отчаянно бороться с преступником, даже истекая кровью.

Вздохнув, она заглянула в комнату мальчика.

Из материалов дела Ярдли знала, что у Айзека на следующей неделе день рождения. Вернувшись в спальню родителей, она взяла коробки с игрушками, все три, после чего погасила свет в доме.

Выйдя на улицу, вернула ключи от дома полицейскому. А когда тот уехал, села на ступени крыльца, глядя на город. На спортивной площадке расположенной неподалеку школы шел футбольный матч. Слышался возбужденный рев комментатора, а также одобрительные крики болельщиков. Ярдли набрала номер Болдуина.

— Да, — ответил тот.

— Завтра я скажу Рою, что хочу заняться этим делом. В ближайшее время у меня никаких судебных заседаний не назначено, есть лишь несколько текущих дел.

— Джесс, не могу выразить словами, как я тебе признателен!

— Я так понимаю, Айзек в приемной семье. Мне бы хотелось узнать адрес. У меня подарки на его день рождения.

Глава 8

На следующий день Джессика сообщила своему начальнику Рою Лью, что хочет заняться делами Динов и Олсенов. Тот согласился.

Ярдли сознавала, как ей повезло в том, что она федеральный прокурор. У прокуроров штата, перегруженных работой, не оставалось времени на то, чтобы помогать следствию и проводить допросы. Федеральные прокуроры сами выбирали себе дела и могли никуда не торопиться. В то время как прокурор штата мог в лучшем случае поговорить с жертвой до начала судебного процесса всего один раз, Ярдли при желании могла встретиться с жертвой хоть десять раз. Она имела право отправлять следователей ФБР собирать нужные ей улики, а могла и отказываться от дел, браться за которые не считала нужным. Если б она работала прокурором штата, у нее не было бы времени помогать Болдуину.

Ярдли взглянула на часы. Через час полиция Сент-Джорджа устраивает брифинг по делу Олсенов; Болдуин попросил ее съездить туда вместе с ним.

Она подождала его на улице.

Перед ней остановился черный «Мустанг». Рядом с водителем сидел Ортис, поэтому Джессика устроилась сзади. В салоне пахло теплой кожей и вишневым ароматом освежителя воздуха, висящего на зеркале заднего вида.

Обернувшись, Болдуин протянул Ярдли стаканчик кофе. Выехав на автостраду, они направились в сторону Юты.

— Я проспорил ему двадцать долларов, — сказал Ортис.

— За что?

— Я был уверен, что вы откажетесь. Прокуроры по возможности избегают лишней работы.

* * *

Управление полиции Сент-Джорджа располагалось в приземистом кирпичном здании на вершине холма, окруженном административными зданиями.

Внутри царила чистота. Не разносились громкие крики задержанных, находящихся в камерах предварительного заключения, что свойственно полицейским участкам крупных городов. В просторном помещении за школьными партами собрались человек двадцать полицейских. Начальник полиции и сержант шагнули навстречу Болдуину и Ортису, пожимая им руки. Ярдли прислонилась к стене, стараясь не привлекать к себе внимания.

— Так, прошу всех садиться, — сказал начальник полиции, крупный мужчина с брюшком. — Сегодня к нам пожаловали агенты Ортис и Болдуин, они хотят поговорить о деле Олсенов. И прежде чем предоставить им слово, я хочу сказать следующее: я слышал, что кое-кто из вас говорит, что это работа серийного убийцы. Я требую, чтобы никто даже не заикался об этом, понятно? Меньше всего нам нужно, чтобы люди запаниковали, испугавшись какого-то там маньяка. Это вам не «Темный Казанова». Пока что, насколько известно средствам массовой информации, как это указано в нашем деле, речь идет о нераскрытом убийстве — только и всего. — Он кивнул Болдуину. — Что у вас, агент Болдуин?

«Темный Казанова». Ярдли уже давно не слышала это выражение. Так пресса окрестила Эдди Кэла. Прозвище придумал журналист «Лос-Анджелес таймс», потрясенный привлекательной внешностью Эдди. Он сказал, что Кэл был бы похож на Джеймса Дина[5], если б тот не погиб в двадцать четыре года.