Читать книгу "Зловещее наследство - Рут Ренделл"

Уэксфорд холодно сказал:

— Я готов рассмотреть с вами абсолютно каждый пункт, сэр.

— Сейчас?

— Конечно сейчас. У вас собой эта стенограмма?

Арчери извлек ее из потертого кожаного портфеля. У него были длинные и тонкие, но не женственные руки. Они напомнили Уэксфорду руки святых на том, что он называл «церковным малеваньем». Минут пять старший инспектор молча просматривал бумаги, освежая в памяти мелкие подробности. Потом положил бумаги и поднял глаза на Арчери.

— Вернемся к субботе, 23 сентября, — сказал он, — ко дню накануне убийства. Пейнтер не появлялся с углем весь тот вечер. Две Старые женщины ждали примерно до восьми часов, когда огонь почти погас, и миссис Примьеро заявила, что она пошла бы в постель. Алиса Флауэр была этим разгневана и вышла, чтобы принести, как она выразилась, «несколько кусков».

— Как раз тогда она повредила ногу, — нетерпеливо вставил Арчери.

— Это не было серьезным ущербом, но миссис Примьеро рассердилась и обвинила в этом Пейнтера. Около десяти следующего утра она послала Алису в каретный сарай, сказать Пейнтеру, что она хочет его видеть ровно в одиннадцать тридцать. Он опоздал на десять минут. Алиса провела его в гостиную и потом услышала, как он и миссис Примьеро ссорились.

— Это первый пункт, на котором я хотел бы остановиться, — сказал Арчери. Он просмотрел стенограмму и, приставив палец к началу параграфа, показал Уэксфорду: — Это, как вы знаете, часть показаний самого Пейнтера. Он не отрицает ссору. Он признает, что миссис Примьеро угрожала ему увольнением. Он здесь говорит также, что в конце концов миссис Примьеро пришла к тому, чтобы понять его точку зрения. Она отказалась увеличить ему плату, потому что, как она сказала, это вселит лишние идеи в его голову, и через несколько месяцев он просто опять просил бы об очередном увеличении. Взамен этого она дала ему то, что, по ее понятиям, называлось премией.

— Я все хорошо помню, — раздражился Уэксфорд. — Он говорил, что она велела ему подняться в ее спальню, где в платяном шкафу он нашел сумочку. Он принес эту сумочку вниз ей, и это все, но его словам, что он сделал. В сумочке было около двухсот фунтов, и он их забрал как премию при условии, что впредь с углем будет абсолютно все в порядке. — Он кашлянул. — Я никогда не верил этим словам, как и жюри.

— Почему? — спокойно спросил Арчери. «Господи, — подумал Уэксфорд, — похоже, это будет долгая история».

— Во-первых, потому, что лестница в «Доме мира» находится между гостиной и кухней. Алиса Флауэр находилась в кухне и готовила ленч. У нее для ее возраста сохранился еще хороший слух, но она не слышала, как Пейнтер ходил по этой лестнице. А он, поверьте мне, был самый большой и неуклюжий мужлан. — Арчери слегка вздрогнул, но Уэксфорд продолжал: — Во-вторых, миссис Примьеро никогда не послала бы садовника шарить в ее спальне. Если я не очень ошибаюсь в ее характере. Она нашла бы какой-нибудь предлог послать за деньгами Алису или еще что-нибудь.

— Она могла не хотеть, чтобы Алиса знала об этом.

— Верно, — резко возразил Уэксфорд, — могла бы. Я же сказал «под каким-нибудь предлогом или еще что-нибудь». — Это заставило пастора спрятать рожки. Уэксфорд говорил очень уверенно. — На третьем месте то, что миссис Примьеро имела репутацию довольно скупой женщины. Алиса прожила с ней полвека, но никогда не получала ничего, кроме заработной платы и одного фунта к Рождеству. — Он ткнул пальцем в страницу. — Смотрите, вот здесь черным по белому написано, что она сама это говорила. Мы знаем, что Пейнтер хотел денег. Накануне вечером, когда он не принес уголь, он пил в «Драконе» с приятелем из Стоуэртона. У приятеля был мотоцикл на продажу, он предложил его Пейнтеру за сумму немного меньшую, чем двести фунтов. Очевидно, что у Пейнтера не было надежд достать деньги, но он попросил приятеля подождать пару дней с тем, что свяжется с ним, как только что-нибудь подвернется. Вы говорите, что он получил деньги к полудню воскресенья. А я говорю, что он их украл и после этого в тот же вечер зверски убил свою хозяйку. Если вы правы, то почему же он не встретился со своим приятелем в воскресенье днем? Возле дороги есть телефонная будка. Мы проверили приятеля, он не выходил из дома, и телефон ни разу не звонил.

Это был серьезный довод, и Арчери отступил — или сделал вид, что отступил, — перед ним. Он сказал только:

— Вы говорите, как я понял, что Пейнтер пошел к платяному шкафу вечером, после того как убил миссис Примьеро. Но внутри шкафа не было крови.

— Первым делом для убийства он надел резиновые перчатки. Так или иначе, в судебном разбирательстве было выяснено, что он оглушил ее обухом топора, взял деньги, а когда спустился вниз, в панике прикончил ее.

Арчери слегка поежился, потом сказал:

— Вас не настораживает та странность, что если бы Пейнтер сделал это, то вряд ли был бы так откровенен?

— Не слишком. Видите ли, они бестолковые, — ответил Уэксфорд и насмешливо скривил рот. Он все еще не понимал, какой интерес мог быть у Арчери к Пейнтеру, но уже заметил, что интерес имелся в пользу Пейнтера. — Бестолковые, — повторил он, чем задел священника за живое, и остался доволен, заметив, как Арчери снова поморщился. — Они думают, вы им поверите, если утверждать, что это, должно быть, были либо бродяги, либо грабители. Пейнтер оказался из таких же. Это дело старого бродяги, сказал он. Когда вы в последний раз видели бродягу? Держу пари, больше шестнадцати лет назад.

— Давайте вернемся к убийству, — спокойно сказал Арчери.

— Конечно, пожалуйста. — Уэксфорд опять взял стенограмму и бросил беглый взгляд на нужную информацию. — Так, теперь, Пейнтер говорил, что выходил принести уголь в полседьмого. Он помнил время — шесть двадцать пять, когда вышел из каретного сарая, потому что его жена сказала, что через пять минут ребенку идти спать. Однако время еще не все, что важно. Мы знаем, что хозяйку убили между шестью двадцатью и семью часами. Пейнтер вышел, нарубил дров и поранил палец — порезал умышленно.

Последнее Арчери проигнорировал:

— У него и миссис Примьеро одна группа крови.

— У них обоих нулевая группа. Шестнадцать лет назад не было такого подробного деления на группы, как сейчас. Это было на руку Пейнтеру, но реальной пользы ему не принесло.

Уэксфорду было видно, как священник старается казаться непринужденным. Тот между тем заложил ногу на ногу и заявил:

— Я верю, как только преступление обнаружилось, вы лично отправились допрашивать Пейнтера.

— Мы были у каретного сарая через четверть часа. Пейнтера не было. Я спросил миссис Пейнтер, где он, и она рассказала, что он вернулся из большого дома чуть после шести тридцати, вымыл руки и сразу же снова ушел. Сказал, что пойдет в Стоуэртон повидаться с другом. Мы были там всего около десяти минут, когда он появился. Его история рассыпалась, слишком много вокруг крови для одного порезанного пальца — ну а остальное вы знаете. Это все ниже. Я там же предъявил ему обвинение.