Читать книгу "Волк и семеро козлов - Владимир Колычев"

– Ничего, вернешься, когда все уляжется…

– Как оно само собой уляжется? Если Алик возьмется за мою фирму, его уже ничто не остановит.

– Ну, это как сказать…

Ролан больше не хотел убивать, но слова, что этого больше не будет, он себе не давал. И если он задастся целью покончить с Мотыхиным, то доведет это дело до победного конца. Тогда Авроре ничего не будет угрожать.

– Что ты задумал? – всполошилась она, угадав ход его мыслей. – Я не хочу, чтобы ты «мокрухой» занимался!

– А если у нас не останется другого выбора?.. Я для себя все решил. Буду с тобой до конца. Или без тебя, но за тебя. Тот, кто хочет тебя убить, будет иметь дело со мной. Тут одно из двух: или я его, или он меня…

– Хорошо, тогда будь за меня. И со мной… У меня есть деньги, мы могли бы снять дом где-нибудь в России. И снимем. Алик ничего не узнает… Да, так мы и поступим. И прямо сейчас…

Это решение Ролан приветствовал медленным кивком головы. Он давно уже хотел сбежать с Авророй из города куда-нибудь подальше и жить с ней вдали от всей этой суеты. Ему не нужен ее особняк и бизнес, ему нужна только она. Но жаль, что ему придется вернуться в Черноземск. Оставить ее вдали от города, а самому вернуться сюда, чтобы устранить угрожающую ей опасность. Он доберется до Мотыхина, выведает его планы и, если сможет, уличит его в крамоле, твердой рукой вычеркнет из списка угроз. А потом снова вернется к Авроре…

– Отвернись! – потребовала она.

Он повиновался, встал к ней спиной, но увидел ее отражение в зеркале шкафа. Фигура у нее отменная, кожа нежная, плоть упругая, волнующие изгибы, выпуклости… И чего она вдруг застеснялась своего тела?

В том же зеркале он мог видеть и себя. Вот уж кто постарел, так это он сам. Да еще эти татуировки…

Он размотал на себе простыню, бросил ее на кресло, натянул джинсы.

– Что это у тебя такое? – спросила она, расчесывая волосы.

Ее палец показывал на голую чернильную Еву в объятиях дьявола-искусителя.

– Любовь и ненависть всегда рядом, – прокомментировал он значение этой наколки.

– У этой любви нет головы.

Ева действительно была без головы, вместо нее розовел шрам. Нет чтобы пуля отбила дьяволу-искусителю рога, так она в Еву попала.

– Успокойся, это не моя любовь. Чья-то другая…

– Я знаю, ты меня ненавидел.

– Да, но эта наколка появилась раньше.

– И еще ты собирался отомстить мне за измену…

Ролан повернулся к ней левым плечом, чтобы она не видела женщину, розу и кинжал. Эта наколка действительно символизировала месть за измену.

– Кто тебе такое сказал?

– Красавчик.

Ролан скривился так, будто выпил стакан полынного сока. С Красавчиком он мотал свой последний срок. Этот пройдоха освободился, нашел Аврору, втерся к ней в доверие…

– Он про тебя много рассказывал. Ты для него большой авторитет, – сказала она. – И про твою розу на плече он рассказал. Ты изменял мне, я – тебе. Но мы же друг другу отомстили?

– Я тебе не мстил.

– Да, но с Мариной жил. И у меня было много чего…

– Хватит! – жестким повелительным тоном отрезал Ролан.

Аврора вздрогнула, смиренно и даже преданно посмотрела на него:

– Больше не буду.

– Надо ехать, – более мягко, но так же настойчиво сказал он.

Она покорно кивнула, немного постояла в раздумье, передернула плечами, будто набираясь решимости, и вышла в кабинет. Ролан последовал за ней, увидел, как она открыла сейф, вынула оттуда несколько денежных упаковок с оранжевыми купюрами, уложила их в сумку. Затем вскрыла тайник, встроенный в рабочий стол, достала оттуда пистолет и протянула Ролану «вальтер-99» – отличное оружие, но наверняка незаконное.

– А если конкуренты ОМОН вдруг натравят? – спросил Ролан, сунув пистолет за пояс брюк.

– До этого тайника еще добраться надо.

– Ну, а вдруг?

– Скажу, что ничего не знала.

– А конкуренты есть?

– Ну, есть. Покупательская способность населения растет, новые магазины строятся, торговые комплексы открываются… Да, есть конкуренты, но я бы не назвала их опасными.

– Когда-то Волок мелким бандитом был, его всерьез никто не воспринимал. А потом он весь город под себя подмял. Депутатом стал…

– Да, и бизнес помогал мне делать, – в раздумье приложив палец к подбородку, сказала Аврора. – Мой бизнес…

– Это ты о чем?

– Да был тут один товарищ… Пошли, в машине расскажу.

В приемной навстречу ей поднялся крепкий парень с бессмысленно-застывшим выражением лица. Он собрался увязаться за ними, но Аврора осадила его властным движением руки.

– У тебя дома есть машина? – спросил Тихонов.

– И дома есть, и здесь…

– Эту не трогай.

За долгую ночь у него была возможность изучить и супермаркет, и офисную надстройку. Через ворота склада он безошибочно вывел Аврору во двор соседнего дома. Но незаметно уйти не удалось. Перед ней восклицательным знаком вытянулся тощий парень в униформе охранника, в глазах – вопрос.

– Я в салон красоты, – на ходу бросила она. – Скоро буду.

Салон, о котором она говорила, находился на первом этаже жилого дома, но, разумеется, они прошли мимо. На улице Ролан остановил машину – старенькую «тридцать первую» «Волгу», – назвал адрес, объяснил, как ехать. Правда, водитель не хотел их везти, пока Аврора не сунула ему под нос тысячную купюру.

– Так что там за товарищ, о котором ты говорила? – спросил Ролан, обняв ее за плечи.

– Директор Центрального универмага, – прильнув к нему, ответила она.

– Центральный универмаг знаю, а директора нет.

– Вредный мужик, скажу тебе. И напыщенный, как индюк. Но дело свое знал. Воровал безбожно. И универмаг приватизировал, и еще несколько магазинов хапнул…

– Ну, если хапалка была, чего ж не хапнуть?

– Мне, в общем-то, все равно, что там да как. А вот магазины его мне понравились… Вернее, два из них. И место бойкое, и залы просторные… Не надо было Мише об этом говорить, – с запоздалым сожалением вспомнила она.

– Но ты сказала.

– Увы… Этот Корчаков хоть и сволочь, но я больше виновата перед ним, чем он передо мной. Он всего лишь на меня наорал, а я у него все забрала… Вернее, не я, а Миша.

– На то он и бандит, чтобы даром все забирать, – не без презрения хмыкнул Ролан.

– Ну, не совсем даром, но, в общем, по бросовой стоимости. Так запугал Корчакова, что тот готов был все за бесценок отдать, лишь бы только его не трогали. Но мы ему заплатили. Может, и не полную цену, но лучше что-то, чем ничего… Не надо мне ничего говорить, сама знаю, что эта история меня не красит.