Читать книгу "Вечность продается со скидкой - Антон Леонтьев"

После того как предварительный диагноз, поставленный в России, подтвердили онкологи из Германии, Татьяна не раз проклинала себя за то, что не обращала внимания на гримасы боли Юрия раньше. Правда, один из лучших специалистов сказал ей, что все зашло слишком далеко и месяц или два, даже год, не сыграли бы особой роли, но все же она корила себя.

Именно в этот момент Татьяна поняла, какое преимущество дает богатство. Лучшие клиники, врачи со всего мира, новейшие и самые дорогие препараты, недоступные простым смертным, были к их услугам. Но судьба по своей непонятной прихоти оказалась неумолимой. У Татьяны часто мелькали мысли, которые она старательно гнала прочь. Юрий призван испытать на себе беспощадность, которую тысячи раз проявлял к другим. Богатство – неужели страшная болезнь расплата за него?

Она обращалась к астрологам, гадалкам, знахарям. Ездила за границу. Ее консультировали полуграмотная бретонская крестьянка и элегантный наследник графа Калиостро в роскошном офисе с видом на Гудзон. Кто-то обещал мужу выздоровление, другие отвечали уклончиво, третьи вообще молчали. Но ничто не помогало Юрию.

Отрицать слухи о болезни главы «Российской нефти» стало невозможным. Татьяна с каменным выражением лица сама прочитала в новостях всего пять строчек о том, что «Юрий Нестеров госпитализирован с подозрением на гипертонический криз». Это был первый раз, когда она намеренно солгала в прямом эфире. Сказать, что он умирает от рака печени, она не могла.

– Как он? – спросила Татьяна, заходя в кабинет лечащего врача. Молодой, но уже с залысинами профессор дал ей обещание, что не будет скрывать правду, какая бы горькая она ни была.

– Татьяна Викторовна, мы делаем все, что в наших силах, – ответил тот. За окном элитной клиники, на последнем этаже которой находился только один пациент – Юрий Нестеров, давно сгустилась тьма. Татьяна подумала, что в душе у нее творится нечто похожее. Хотя нет, в тысячу, в миллион раз хуже.

– А как же то бельгийское лекарство? – Ее голос дрогнул. – Вы же говорили…

– Татьяна Викторовна, этот препарат проходит клинические испытания в самой Бельгии, пройдут годы, пока он будет разрешен к применению и запущен в массовое производство…

– Он у вас есть? – спросила Татьяна, зная ответ. – Мой муж вам платит, чтобы вы его вылечили.

– Аллергические реакции… – произнес профессор и смолк. Он поражался этой женщине. Он видел, как она страдает – со страданием врач сталкивался каждый день. Держится Татьяна великолепно. Но даже безграничные финансовые возможности не спасут ее мужа. Его дни сочтены.

Больше всего Татьяна боялась заплакать, когда входила к мужу в палату. От прежнего Юрия Нестерова не осталось ничего. Физически болезнь победила его. Он похудел на тридцать килограммов, кожа превратилась в сухой пергамент. Но глаза! Взгляд, по-прежнему волевой и решительный, был устремлен в будущее. Он знал, что проиграл, но хотел принять поражение достойно.

– Таня, я видел тебя сегодня в новостях, – он шевельнул рукой, в которой был зажат пульт от телевизора. – Ты должна больше отдыхать.

– Юра…

Что она могла ему ответить? Ее слезы по сравнению с тем, что он находится по дороге в вечность, – ничто.

Юрий взял ее ладонь в свою, и Татьяна поразилась жару его тела. Она поправила подушку. Провела кончиками пальцев по его щеке. Она готова все отдать, чтобы вернуть прежнего Юрия. Но это невозможно. За последние восемь месяцев она изучила всю доступную литературу о раке. Невероятные случаи исцеления бывают, наука никак не может объяснить их. Людям отводили всего несколько недель – и они жили много лет. Что за этим стояло – Таня не знала. Она ходила в церковь, которая была построена на деньги Юрия, там за него усердно молились день и ночь. А ему становилось все хуже.

Татьяна знала, что он никогда не покажет, как ему больно, если она рядом. На прошлой неделе врачи настояли на том, чтобы тайно для пациента прибегнуть к наркотикам. Только так можно облегчить его страдания. Татьяна понимала, что настанет день, когда Юрий погрузится в наркотическое забытье, из которого никогда не выйдет.

– Таня, – произнес Нестеров. Каждое слово давалось ему с большим трудом. – У каждого своя судьба. Твоя – жить без меня…

– Юра, что ты, профессор только что сказал, что бельгийский препарат…

– Естественно, он сказал, я же плачу всей этой шайке огромные деньги. И не перебивай меня, Таня. Ты должна знать, что я люблю тебя. Ты – единственная, кто дал мне радость существования. Не бизнес, не деньги, а ты. Поэтому…

Юрий замолчал, закрыл глаза. Татьяна подумала, что он заснул. С больными, которых держат на наркотиках, такое бывает. Вдруг веки Нестерова дрогнули. Осмысленный жесткий взгляд серых глаз. Тихий, но уверенный голос:

– Я знаю, что мне дают морфий или подобную дрянь. Значит, вся эта шобла опустила руки. Я должен остаться с ней один на один.

– С кем? – спросила Татьяна.

Юрий улыбнулся и посмотрел в потолок:

– С ней, ты понимаешь. Ты должна уехать. До тех пор, пока все не будет кончено.

– Нет! – Ее крик был слышен в коридоре. – Я останусь!

– Уедешь, – сказал Юрий. – И немедленно. Я так хочу. Если ты меня любишь, то уедешь. Подальше отсюда. Ты поняла, Таня?

Он сжал ее ладонь, и на мгновение она увидела в нем прежнего Юрия.

Поэтому когда на следующий день Татьяна обнаружила письмо от туристического агентства, в котором говорилось, что на ее имя забронирован номер в кемпинге «Серебряная поляна», она решила, что поедет. Наверняка это Юрий приказал заказать ей место. Где-то под Екатеринбургом ее никто не узнает, она сможет скрыться от печали. Это Юрина последняя просьба.

20 декабря, Екатеринбург

– Да что ты, Коля! – всплеснула руками Вера Петровна. – В кои-то веки! Я не могу поверить!

– Ну что, дед, поздравляю, – сказал Коля-младший.

Николай Кириллович Енусидзе, полковник в отставке, всю жизнь проработал в системе МВД. В последние годы он с горечью и раздражением наблюдал за тем, как страну разваливают и разворовывают. К власти нужно допускать людей с холодным сердцем и чистыми руками. Полковник Енусидзе полностью поддерживал молодого президента, но считал, что пора наподдать под зад множеству чинуш, прикормленных прежним режимом. Он не одобрял коммунистов и ненавидел либералов. Здоровый консерватизм и стабильность – вот что необходимо России.

– Неужели и о тебе вспомнили? – удивилась жена, подавая яичницу с помидорами и мелко порезанной ветчиной. – Вот-вот, пока сверху не прикажут, сами они не догадаются.

Сегодня утром Николай Кириллович получил письмо из Министерства внутренних дел, в котором говорилось, что ему, доблестному ветерану органов, выделена бесплатная путевка на зимний курорт «Серебряная поляна». Проезд и недельное проживание оплачены.

– Почему только неделю? – проворчала Вера Петровна. – И лучше бы летом дали, на Черное море.