Читать книгу "Выбравший тень - Андрей Руб"

Меня торкнуло! Вот так подарок!? И подарок ли? Мысленно говорить. Я сосредоточился и мысленно спросил: — А куда делся жир?

— Был слабый, ел. Помогаю мы… стал больше энергия…

— А чего еще можешь? — ничего умнее, пока в голову не лезло.

— Помогаю, мало могу, память… реакция… мышцы… лишнее убирать… полезное давать…

— Полезное, это как?

— Наша память на два… мои бывшие носители, память давать тебе… Знание язык… умение… навык надо учить.

Тут я прибалдел, переведя фразу на русский. Вот это, джекпот!

— Надо тренировать?

— Да. Тренировать. Мышцы запомнить. Твои умения обновить. Станет лучше много.

— А что ты ешь? — вопрос мне показался нелишним.

— Твоя лишнее мне жизнь. Убирать плохое, делать хорошее.

— Убирать лишнее, перестраивать в нужное?

— Да. Помогать носитель, долго существовать, защищать. Носитель погибать, искать новый. Плохо… Долго… Можно не быть…

— Можешь умереть?

— Да… или зверь. Зверь плохо… скучно. Еда сон. Через один был волк. Мало слов. Можно память твоя смотреть? — в последней фразе появились просительные нотки.

— Надо же, какой вежливый? Мое удивление, было безграничным. Сидит внутри и спрашивает разрешения. — Смотри, пользуйся, мне не жалко. Только не сломай ничего, — мой фатализм и равнодушие к последствиям, начал поражать меня самого. Мало того, что во мне поселился симбионт, так я еще начинаю искать в этом плюсы. Однако.

— Мало ждать…, - голос затих.

Ладно, заглянем в закрома и будем думать.

Как же верно сказал, обо мне Яблонский: — Как сильно бывает стремление к добру! Особенно к чужому.

Глава 5

Мародерная

Из всех живых существ

быстрее всех растет рыба,

особенно уже пойманная.

«Пшекруй»

Затянув ремень, я выглянул в окно. Странно, солнце висело выше, чем мне помнилось. Это сколько же я провалялся? Иссохший труп, желавшего приобщиться к не предназначенным ему знаниям, все так же валялся на полу, по прежнему тихий и благостный. Что же, приступим к приобретению бесхозных ценностей. Кольца на пальцах колдуна, трогать не хотелось…, но надо. Иначе, как отправить Дрома, домой. Кстати, как он там? Ладно, сейчас разберусь с кольцами, найду эту арку перехода и пойду к нему.

Выдохнув сквозь зубы, я пальцем дотронулся до кольца с красным ободком, мгновенно отдернув руку. В палец кольнуло, как слабеньким током. Страшного, вроде ничего. Следующее… М-да, ощущение странное…, синий вроде, как лизнул мой палец. Зеленый…. Совсем ничего. Мысленно плюнув на благоразумие, напялил, уже СВОИ кольца, себе на пальцы. Хусима больше одного раза не помрем. Так, теперь ищем арку. Оглядев комнату, ничего похожего не нашел. Будем искать внизу. Искомое, оказалось, похожим на декоративную арку, на первом этаже, между прихожей и камерами. Воняло там, по-прежнему, какой-то мертвечиной. Не брезгливый дядя… был. На арке, изображения драконьей головы, можно было признать, только при наличии большой фантазии. Голова была, похожа на собаку, подавившуюся костью, и в этот момент, получившую кувалдой по морде. Подивившись про себя, на художника, со столь тонким чувством прекрасного… юмора. Пасть как раз подходила, для кольца.

Теперь дракончик. Спустившись вниз, отодвинул засов с двери. При этом из амулета на шее, выскочил тонкий лучик, ткнулся в дверь и мгновенно погас. О как? Защита свой — чужой, в действии. Дрома нашел в конюшне. Разорвав мешок с каким-то зерном, он изрядно его, ополовинил. И теперь спал, выставив толстенькое пузико вверх. Подняв его на руки, двинулся обратно. Мелкий поедатель зерна, проснулся и начал шипеть.

— Только не ори, я тебя умоляю, — в моем тоне появились просительные интонации. — Сейчас отправлю тебя домой. С родственниками хорошо. А потом ты вырастешь, и мы пойдем с тобой на охоту. Поймаем большого зверя и съедим его, — я нес всякую чушь, думая о том, если он испугается и заорет у меня на руках, я могу и не пережить отправления. Потому как оправлюсь, прямо здесь.

Встав перед аркой, мысленно пожелал себе удачи. Стащив с пальца перстень с красным камнем, сунул его в пасть «дракона». Арка начала наливаться темнотой. Воздух в ней загустел и стал напоминать воду, в которую выплеснули флакон чернил. Темнота загустела и стала и стала подергиваться, рябью.

— Интересно, вдруг она сработает не так как надо? — вопрос был задан, самому себе. — Ладно, мать не может пожелать сыну плохого.

Полотно арки, стало беспросветно темным. Не было ни ряби, ничего. Просто тьма. — Ну что, прощай Дром, — я поставил дракончика на пол. — Не поминай лихом, — и подтолкнул его в арку. Просеменив, по инерции несколько шагов, он заскочил в темноту. Тьма в арке, мигнула и исчезла. На пол упало кольцо. Теперь оно не светилось.

— Разрядилось, однако, — вслух, с интонацией обманутого чукчи, произнес я. — Однако, выкидывать не будем. Может еще пригодиться, — в том же тоне, сказал и подобрал кольцо, сунув его в карман.

Теперь надо похоронить дракону. Первое, что пришло на ум, что едва ли, драконов закапывают. Да и сил моих, на данное мероприятие не хватит. Самое простое, и наверно правильное, это огонь. Я вышел во двор. Деревья рубить — это изврат, а вот сарайка, (читай конюшня). Будет в самый раз. Оглядев строение, я понял, что задача достаточно тривиальная. Доски держались на честном слове, а слово это, принадлежало бывшему хозяину. Хозяин, (та еще сволочь), был плохим человеком. Поэтому, как это сооружение, до сих пор не завалилось, было не понятно. Колдовство, однако…

Отыскал заржавленный топор, видимо помнивший грабителей египетских пирамид. Это произведение кузнечного мастерства неолита, имело одно, но несомненное преимущество, оно было массивным. Размахнувшись, жахнул топором по стенке.

— … производитель твой, согрешивший с обезьяной, брат кастрированного осла и возлюбленный, грязного бомжа! — лик мой был тих и светел, а монолог, произносился с огромным чувством и вышел на славу. Потому что, топор просто пробил стену, как картонку. По инерции, развернув, меня вынесло в двери, и я едва не упал.

— Это что, она совсем гнилая? Или я Геракакел? — задавая себе этот вопрос начал осматривать стену. Нормальные доски, не сгнившие совсем, пробить их, этим произведением криворукого тунгусского кузнеца… енто оченно надобно постараться.

— «Ни чё не понимаю»? — вспомнился вопрос из мультика. — Надо попробовать еще раз…, - размахнувшись, треснул теперь уже плашмя, по стене. Доски вынесло, а у меня было ощущение удара по соломенному снопу, бейсбольной битой. Я, как настоящий питерский интеллигент, знаю о ней немногое. Стать интеллигентом очень просто — надо просто выкинуть из машины бейсбольную биту и вместо нее, положить красивую, металлическую клюшку от гольфа. Что я в своё время, не без успеха и проделал.