Читать книгу "Сеятель Ветра - Майя Лидия Коссаковская"

Яо многозначительно промолчал.

– Я думаю, кто-то все же есть, – сказал растянутым, модулированным говором Астафайос, архонт, владыка первого элемента.

– Ну, говори! – закричал демиург, прозванный Десницей Господа.

– Рагуэль. Молодой, очень обязательный. Приказ для него является святым. Выполняет роль капитана спален во Втором Небе. Он – архангел.

Ялдабаот засиял.

– Чудесно! Видишь, Яо, как все просто? Хотеть – значит мочь. К тому же архангел. Настоящая пощечина для этих высокомерных щенков из банды Габриэля. Мы покажем им яркий пример молодого человека, который уважает традиции и знает свое место. Немедленно приведи его.

Рагуэль нервно сглотнул слюну. «Этот кошмар происходит на самом деле», – подумал он. Великий Архонт прохаживался по комнате, заложив руки за спину.

– Ваши способности и образцовое поведение были замечены, – произнес он. – Не думаю, что молодой возраст исключает ответственную должность. Мы умеем видеть алмазы в грязи. Ты получил повышение. Ты назначаешься палачом. Будешь исполнять приговоры Божьего суда над высокими небесными сановниками. Начнешь с показательной казни отвратительного богохульника и убийцы, некоего Даймона Фрэя.

– Слушаюсь, Ваша Светлость, – пробормотал Рагуэль, уверенный, что все небеса Царства по очереди падают ему на голову.

Ялдабаот повернулся так резко, что зашелестели полы мантии.

– Что? Не поблагодаришь?

Архангел преклонил одно колено, опустил голову, чтобы Великий Архонт не смог увидеть выражение его лица.

– Я безмерно благодарен, Ваша Светлость. Я не заслужил такую милость.

Ялдабаот потер руки.

– Прекрасно! – воскликнул он. – А сейчас иди приготовься к новой роли. И запомни! Все должно быть организовано идеально. Это приказ!

– Слушаюсь! – раздавленно прошептал Рагуэль.

* * *

«Не упаду. Даже, сука, не споткнусь, – повторял он себе, пока приказ не достиг путающихся ног. – Господи, как же далеко!»

Эшафот возвышался, словно покрытый голубым и золотым сукном остров посреди огромной Небесной Площади. Вокруг него простиралось море голов и крыльев многочисленной толпы ангелов. Проход, что тянулся от врат Дворца Справедливости, оказался слишком узким. По обеим его сторонам каждые пятьдесят шагов стоял страж в церемониальной одежде.

Перед самым помостом Ялдабаот поставил друг напротив друга две молчаливые и неподвижные группы – архангелов и Рыцарей Меча, уцелевших в битве.

За эшафотом возвышались трибуны, где восседал Совет Архонтов, князья Сарим, в том числе титулярный глава Меча, князь Сокет Хези с кислой миной, и высокопоставленные лица.

Сияние солнца ослепило Даймона, глаза которого уже привыкли к темноте, поэтому, хоть он и напрягал зрение, мог увидеть только размытые силуэты на трибуне.

– Время, – сказал один из четырех сопровождающих его стражников и легко подтолкнул в спину.

* * *

Ялдабаот смотрел с высоты трибуны на площадь с надменным и суровым выражением лица, не давая возможности разглядеть удовлетворение. Церемония была впечатляющей. Он упивался победой над врагом. Упивался властью. Он зыркал на сидящего далеко слева Метатрона. Его лицо было спокойным и практически бесстрастным, хотя, казалось, излучало великую доброту. Любимый ангел Господа покорно принял предоставленное демиургом не слишком почетное место, даже не протестовал. Великий Архонт понял, что его не следует бояться. Рядом сидел его брат, хмурый и злой Сандальфон, время от времени бросающий в сторону Ялдабаота недовольные взгляды, но на него демиург не обращал внимания.

Яо деликатно дотронулся до его рукава.

– Посмотри на Рыцарей Меча, – прошептал он.

Ялдабаот слегка наклонился.

– Что это должно означать? – прошипел он.

Рыцари стояли с непокрытыми головами и волосами, посыпанными пеплом. На щеках виднелись толстые линии, нарисованные кровью.

– Траур, – сухо произнес Яо. – Они носят траур.

Ялдабаот затрясся от злости. Он отобрал у Рыцарей Меча оружие, приказал заменить его парадными мечами, поэтому и не ждал от них проблем. «Но ничего, – успокаивал он себя. – Это простая демонстрация. Они не в состоянии переломить ход событий. Не в состоянии противостоять моей власти».

* * *

Даймон изо всех сил боролся с тем, чтобы не споткнуться. Он выглядел ужасно в порванной, окровавленной одежде, с бледным и побитым лицом и спутанными волосами. Когда он появился в дверях Дворца Справедливости, в толпе пробежал шум, похожий на вздох. Однако его жалкий вид вызывал не жалость, а скорее страх и уважение, когда в каждом твердом шаге, в каждой попытке держать высоко голову было больше достоинства, чем в заученных позах всего Совета Архонтов. Собравшаяся на площади толпа покорных, трудолюбивых ангелов служения ощущала гнев и презрение, направленные на них осужденным, они готовы гнуть спины перед его голубой кровью, его ненавистью и опустошительным безумием, которым в минуту создания наделил его Господь, чтобы поставить над Мечом Своего гнева. В глазах Даймона они выглядели как скот, и они ощущали себя скотом, наблюдающим за пойманным леопардом. И они восхваляли Господа за безграничную доброту, благодаря которой они могли работать в поте лица без клейма убийственной ярости, без кинжала, притаившегося в глубине сердца.

Даймон поравнялся со стоящими почти возле самого эшафота Рыцарями Меча. Его взгляд на мгновение встретился с взглядом Камаэля, лицо которого было серым от пепла. Полоски, нарисованные кровью на щеках, кричали о том, чего не могли сказать сжатые губы. Камаэль не подал никакого знака, не промолвил ни слова, но внезапно шеренга неподвижных и молчаливых Ангелов Меча сломалась, когда все одновременно опустились на колено, обнажая мечи, те парадные, золотые, которые приказал выдать им Ялдабаот. Луч солнца танцевал на бесполезных клинках, когда отборные рыцари Царства прощались с самым достойным из них.

Даймон поднялся на эшафот. Так много раз он встречался со смертью, что в итоге перестал ее бояться. Почти.

С высоты толпа напоминала ему весеннюю клумбу, на которой только начинали прорастать и цвести разнообразные растения, ведь цветные одежды высших рангов ангелов растворялись среди пепельных и бурых туник небесных птиц. Он почувствовал облегчение от того, что смог без помощи преодолеть ступени. Кто-то мог бы подумать, что он утратил силы от страха, а он просто был слишком уставшим. Небесная Площадь никогда не казалась ему такой широкой. Он ощутил внутри, в себе, ужасную боль, словно от роя разозлившихся ос. Это должно было намного сильнее его тревожить, но не тревожило. Все вокруг выглядело так, словно было вырезано из картона. Не время беспокоиться о двухмерных декорациях.

На ступенях и грубых досках помоста чья-то рука начертила тонкий волнистый узор, словно рубец, тянувшийся за ним. «Кровавый, – подумал он. – Ялдабаот мог убить меня и без этого жалкого представления». Он посмотрел в сторону ложи, но увидел только размытые контуры.