Читать книгу "Республика Дракон - Ребекка Куанг"

– И что мы будем де… – Язык с трудом ворочался во рту. Рин потеряла способность произносить слова.

Чахан положил ей руку на плечо и слегка толкнул.

– Пригнись.

Рин нелепо растянулась под сиденьями, уставившись в деревянное дно лодки и почти уткнувшись в него носом. Рисунок древесины сплетался в причудливые узоры, а весь мир окрасился в красный, черный и оранжевый.

Открылась бездна. Она всегда открывалась в этот момент, когда Рин была под кайфом и не могла выбросить из головы то, о чем не хотела думать.

Она летела над островом в форме лука и наблюдала, как взрывается вулкан и потоки раскаленной лавы струятся с вершины, мелкими ручейками бегут к городу у подножия.

Рин смотрела, как умирают люди, горят и в одно мгновение скукоживаются и превращаются в дым. Это далось ей так просто, не труднее, чем затушить свечу или раздавить пальцем мошку, она хотела этого, желала вместе со своим богом.

И насколько она помнила, глядя тогда с высоты птичьего полета, она не чувствовала вины. Ей лишь было любопытно, словно она подожгла муравейник или наколола жука на кончик ножа.

Когда убиваешь насекомых, не испытываешь вину, лишь приятное детское любопытство, пока они дрыгаются в предсмертной агонии.

И это не были воспоминания о полете, а видения, которые Рин вызывала сама, галлюцинации, к которым она возвращалась всякий раз, когда теряла над собой контроль и ей давали успокоительное.

Рин хотелось это видеть, ей нужно было танцевать на грани выдуманных воспоминаний, между холодным безразличием бога-убийцы и сокрушительной виной в содеянном. Рин играла с собственной виной, словно ребенок, подносящий ладонь к пламени свечи достаточно близко, чтобы ощутить, как пальцы лижет боль.

Это было самоистязание, она как будто ковыряла ногтем открытую рану. Конечно, Рин знала ответ, просто не могла никому в этом признаться – в тот миг, когда она уничтожила остров, когда превратилась в убийцу, она этого желала.

– В чем дело? – произнес Рамса. – Почему она смеется?

– С ней все будет в порядке, – раздался голос Чахана.

Да, хотелось крикнуть Рин, да, со мной все будет в порядке, я просто грежу, просто застряла между одним миром и другим, просто одержима виде́ниями о том, что сотворила. Она с хихиканьем перекатывалась по дну сампана, пока хохот не превратился в громкие хриплые рыдания, и тогда она начала кричать, а потом в глазах потемнело.

Глава 3

– Просыпайся.

Кто-то больно ущипнул ее за руку. Рин вскочила и потянулась правой рукой к поясу с ножом, которого на месте не оказалось, а левой вслепую врезала кому-то в…

– Да чтоб тебя! – выкрикнул Чахан.

Рин с трудом сфокусировала зрение на его лице. Чахан отпрянул и вытянул руки перед собой, показывая, что в них нет оружия, только влажная тряпка.

Рин быстро ощупала шею и запястья. Она знала, что не связана, конечно же, знала, но все же не мешало убедиться.

Чахан уныло потирал быстро наливающийся синяк на щеке.

Рин не извинилась за то, что его ударила. Как и все остальные, он прекрасно понимал, что не стоит прикасаться к ней без спроса. И приближаться со спины не нужно. Рядом с ней нельзя делать резких движений или шуметь, если не хочешь окончить дни в виде обугленной туши на дне залива Омонод.

– Сколько времени я была в отключке? – выдавила она. Во рту был такой привкус, словно там кто-то сдох, язык пересох, будто Рин много часов лизала деревянную доску.

– Пару дней, – ответил Чахан. – Тебе пора наконец выбраться из постели.

– Дней?!

Он пожал плечами.

– Наверное, с дозой перебрали. По крайней мере, она тебя не убила.

Рин потерла сухие глаза. В уголках налипла отвердевшая корочка. Рин взглянула на себя в зеркало. Зрачки не покраснели, хотя потребуется время, чтобы после опиатов они вернулись к прежнему виду, но белки налились кровью, набухшие вены расползлись паутиной.

Воспоминания медленно возвращались, борясь с туманом после лауданума. Рин крепко зажмурилась, пытаясь отделить реальные события от снов. Внутри разлилось тошнотворное чувство, а мысли сформировались в вопрос:

– Где Юнеген?

– Ты наполовину его спалила. Чуть не прикончила. – Резкий тон Чахана не оставлял места для сочувствия. – Мы не могли взять его с собой, так что Энки остался и подлечит его. И они… Они не вернутся.

Рин несколько раз моргнула, чтобы все вокруг стало не таким мутным. Голова поплыла, каждое движение мешало сосредоточиться.

– Что? Почему?

– Потому что они покинули отряд цыке.

Потребовалось несколько секунд, чтобы это переварить.

– Но… Но они же не могут…

В груди нарастала паника, густая и давящая. Энки был их единственным лекарем, а Юнеген – лучшим лазутчиком. Без них цыке осталось всего шестеро.

Невозможно убить императрицу вшестером.

– Уж ты-то точно не можешь их винить, – сказал Чахан.

– Но они принесли присягу!

– Они присягали Тюру. Присягали Алтану. Но перед неумехой вроде тебя у них нет никаких обязательств. – Чахан вздернул голову. – Видимо, можно и не говорить, что Дацзы вышла сухой из воды.

– Я думала, ты на моей стороне, – бросила на него гневный взгляд Рин.

– Я сказал, что помогу тебе убить Су Дацзы. – Но не говорил, что стану помогать, когда ты ставишь под угрозу жизнь всех, кто находится на борту этого корабля.

– Но остальные… – Ее вдруг охватил страх. – Они же со мной, да? Они мне верны?

– Это не имеет отношения к верности, – ответил Чахан. – Они в ужасе.

– Из-за меня?

– Ты способна думать только о себе, правда? – скривил губы Чахан. – Они боятся за себя. Шаман в империи – и без того существо одинокое, тем более если не знает, когда потеряет рассудок.

– Я знаю. И понимаю.

– Ничего ты не понимаешь. Они не боятся сойти с ума. Они прекрасно знают, чего ожидать, что скоро станут похожи на Фейлена. Пленники внутри собственного тела. И когда придет день, они хотят быть в окружении людей, способных положить этому конец. Вот почему они до сих пор здесь.

Цыке сами отправляют на покой других цыке, когда-то объяснил ей Алтан. Цыке заботятся о своих.

Это значит, что они друг друга защищают. А еще значит, что они защищают весь мир друг от друга. Цыке – как дети-акробаты, балансируют на плечах товарищей, полагаясь на то, что остальные не дадут им рухнуть в бездну.

– Твой долг как командира – оберегать их, – сказал Чахан. – Они остались с тобой, потому что боятся и не знают, куда еще пойти. Но каждым своим дурацким решением и отсутствием самоконтроля ты ставишь их под удар.