Читать книгу "Nordic Dads - Роман Лошманов"

— Конечно, позитивные. Просто эти ситуации сложно сравнивать: у нас всего один ребенок, а у мамы было семеро. Но гендерное равноправие, безусловно, важная вещь как для страны, не теряющей надолго квалифицированных работников, так и для семьи, где жена перестает быть финансово зависимой от мужа. Вообще, равные права и возможности для всех — это прекрасно. Я лишь считаю, что гендерная риторика в современном обществе могла бы быть менее агрессивной. Потому что женщины — это женщины, а мужчины — это мужчины, и в этом тоже нет ничего плохого.

— А это вообще важно для вас, чтобы сын не только состоялся как личность, но и вырос настоящим мужчиной?

Даг опять очень тщательно подбирает слова: «Прежде всего мне бы хотелось, чтобы Рикард добился успеха на том пути, который он для себя выберет. Чтобы отслужил в армии — надеюсь, он так и сделает. И да, мне важно, чтобы мой сын стал настоящим мужчиной». Спрашиваю, случались ли уже в школе какие-то испытания мужества: конфликты, драки, буллинг? Нет, слава богу, ничего серьезного: у Рикарда очень хороший класс и отличная компания друзей.

— Но если кто-то попытается его ударить или обидеть, что вы посоветуете сыну: попробовать договориться или дать сдачи?

— Такой разговор у нас был. И я посоветовал ему давать сдачи. Только не подумайте, что я поощряю его агрессивное поведение и учу первым лезть в драку! — смеется Даг. — Просто никогда нельзя давать себя в обиду. Это важно. И, мне кажется, Рикард это понял.

Я признаюсь, что ожидал другого ответа, так как много слышал о том, что Швеция — страна компромисса.

— Наверное, — говорит Даг. — Умение договариваться и уважение к чужой точке зрения — очень важные части нашего образа жизни. Речь лишь о том, что если кто-то проявляет к тебе неуважение, ты должен однозначно дать понять: это неприемлемо. Но мы много говорим с Рикардом о том, как важно уважать других людей. Вообще, я думаю, что главная задача отца — передать ребенку свои жизненные ценности. В моем случае это прежде всего семья, родина и церковь. Я хочу, чтобы мой сын вырос хорошим человеком, с уважением относился к людям и принес пользу своей стране.

Похоже, что от такого отца Рикард имеет все шансы унаследовать еще и твердость убеждений, и умение отстаивать свою точку зрения — мягко, но настойчиво. А это всегда вызывает уважение — даже в стране компромисса.

Слово эксперта

Рогер Клинт, ректор университетского колледжа Ersta Sköndal Bräcke, историк, социолог, автор книги «Новые шведские отцы», рассказывает о том, зачем мужчинам нужен отпуск по уходу за ребенком.

Мы были первой страной, предоставившей отцам оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком. Это произошло в 1974 году — тогда люди со всего света приезжали в Швецию, чтобы своими глазами увидеть и побольше узнать об этом сумасшествии: отцам платят за то, чтобы они сидели дома со своими детьми! Надо сказать, что поначалу шведские отцы не проявляли особого интереса к этому уникальному нововведению. Первое статистическое исследование, проведенное в 1975-м, показало, что практически никто из них не воспользовался этим правом. Постепенно цифры росли, и сейчас около 30 % отпуска по уходу за ребенком, используемого шведскими семьями, приходится на отцов. Как правило, первыми уходят в декрет мамы, а папы чаще всего используют свой отпуск после того, как ребенку исполнится год.

С одной стороны, можно сказать, что вовлеченное, активное отцовство в Швеции — это уже мейнстрим. С другой — если внимательно посмотреть, какие именно отцы чаще всего берут отпуск по уходу за ребенком, то это в первую очередь горожане с высшим образованием, средний класс. Кроме того, исследования показывают, что отцы, которые работают в местах со смешанным гендерным составом, более заинтересованы в таком отпуске, чем те, у кого на работе преобладают мужчины. Для книги «Новые шведские отцы» мы опросили 20 пап, которые уходили в отпуск по уходу за ребенком на полгода и больше. Мы хотели выяснить их мотивацию: спрашивали, почему они решили оставаться дома так долго, ведь в среднем отцы в Швеции проводят в таком отпуске два-три месяца.

Некоторые указывали на важность гендерного равноправия и необходимость справедливо делить обязанности в семье, но абсолютное большинство говорило о том, что хотят установить хорошие отношения с ребенком.

Пожалуй, самый удивительный факт о новых шведских отцах, который мы выяснили в процессе написания книги, это их возраст. Я полагал, что мужчинам, которые берут длительный отцовский отпуск, около тридцати, ведь чем ты моложе, тем меньше у тебя стереотипов, тем свободнее ты мыслишь и так далее. Но на деле все оказалось совсем не так: бо́льшая часть отцов, уходивших в длительный отпуск по уходу за ребенком, относилась к категории 40+.

Во время интервью многие из них рассказывали, что пережили тот или иной кризис: развод, серьезную болезнь, увольнение, который заставил их переосмыслить свою жизнь.

«Я понял, что у меня только одна жизнь, что я хочу заботиться о своих детях прямо сейчас, что не могу упустить шанс установить с ними близкие отношения» — примерно такие ответы нам приходилось слышать.

Карьера для этих людей не была на первом месте: кто-то уже успел сделать карьеру и имел хорошую работу, а кто-то просто решил, что семья и дети для него в данный момент важнее.

Отцы, которые берут отпуск по уходу за ребенком, очень редко сталкиваются с открытым противодействием со стороны начальства. Однако еще в 1990-х исследования свидетельствовали, что основной реакцией работодателей в таких случаях было пассивное сопротивление или поддержка только на определенных условиях. Это показывает, что и в Швеции смена устоявшихся норм проходит непросто и занимает время.

Отцовский отпуск, безусловно, оказывает положительное влияние на ситуацию с гендерным равноправием, в частности потому, что позволяет женщинам быть более активными на рынке труда и уменьшает их финансовую зависимость от мужчин. Но есть еще и исторический контекст. В шведских семьях не всегда полагались на мужчину как добытчика и единственного кормильца. Достаточно долгое время (XIX век — начало XX века) Швеция была очень бедной страной, так что женщинам приходилось работать. Еще один момент, очень важный для становления гендерного равноправия в Швеции, — это возникновение системы доступных детских садов в конце 1960-х и в 1970-х годах. Именно их появление позволило молодым мамам начать активно работать.

Несмотря на распространенную практику вовлеченного отцовства и равноправного родительства, какие-то гендерные стереотипы, безусловно, продолжают жить и в шведском обществе. Например, как-то раз мы с женой беседовали с учительницей одного из моих сыновей, и, как я ни пытался быть услышанным, она совершенно не воспринимала меня как ответственного и знающего родителя, а говорила исключительно с моей супругой. Или другой пример: когда мама забирает ребенка из садика и выясняется, что она забыла взять какую-то вещь, что-то из одежды например, то кто-то из воспитателей тут же поставит ей это на вид, а вот папе — вряд ли. Почему-то считается, что женщина обязана помнить о таких вещах, а мужчина — нет.