Читать книгу "Большое богатство - Полли Хорват"

– Нету никакой комиссии по регламенту, – возмутилась Мелани. – Ты всё выдумал.

– Конечно же, есть комиссия по регламенту, – возразил дядя Генри. – Откуда ещё у нас утверждённые правила? Ты что, глупее инфузории-туфельки? Ты что, совсем безголовая?

– Батюшки-светы! – охнула миссис Риверс. – Смотри, ты довёл её до слёз.

– Я всего лишь задал ей несколько важных вопросов, – ответил дядя Генри. – Вопросов, которыми она и сама должна была задаться.

– Глупее ли я инфузории-туфельки? – завопила Мелани, вскакивая. – Да я даже не знаю, что такое инфузория-туфелька!

– Мне нечего больше сказать, – и дядя Генри непреклонно скрестил руки на груди.

– И я не лью слёзы, – продолжала кричать Мелани. – Дядя Генри придумывает правила прямо на ходу, а затем придумывает ещё целые институты, чтобы замести следы!

– Я вовсе не придумываю! Ничего и никогда! – воскликнул дядя Генри и с возмущением встал и подошёл вплотную к Мелани.

– Отбери её книги, мальчик, – велел Руперту дядя Моффат. – Пусть это будет ей уроком.

– Думаю, я просто оставлю себе эту штуку, – шепнул Руперт, сжимая казу.

– Ты ведь даже не знаешь, что это! – покатился от хохота другой Тургид.

– Он играет, не считаясь с духом игры! – сказал Роллин.

– Верно, – подхватил Уильям. – Он зануда.

– Заткнитесь, – бросила им Мелани. – Конечно, ему нужен казу. А кому не нужен?

– Моя очередь, – напомнил Тургид и закрыл вопрос, развернув свой небольшой приз.

Это был новый фермерский альманах на 1996 год. Тургид поменял его на отцовские шоколадные конфеты. Вообще-то он хотел бы забрать книги про Нэнси Дрю, но побоялся Мелани.

– Слава богу, – выдохнул мистер Риверс, листая альманах на будущий год. – Вот, по крайней мере, полезная вещь. – И он начал читать прогноз погоды на январь.

– Может, тебе больше хочется апельсин, Тургид, дорогой? – проворковала миссис Риверс.

– Сама знаешь, что нет, – отказался Тургид.

– Не представляю, зачем мы держим в доме апельсины, – мрачно сказала миссис Риверс. – Их никто не любит.

– Я их люблю, но коробка шоколадных конфет мне больше по вкусу, – отозвался Тургид.

– А ведь я родила тебя, – провозгласила миссис Риверс.

– Только не начинай снова, – взмолился Тургид.

Миссис Риверс любила припоминать это всякий раз, как ей не удавалось добиться своего.

– Тринадцать мучительных часов, – пробурчала миссис Риверс себе под нос. Никто не обращал на неё внимания.

– А вы знаете, что апельсины и бананы некогда были экзотикой и считались предметом роскоши? – заметила из-за портьеры библиотекарша. На протяжении всего обеда она складывала угощение на небольшие тарелочки и снова возвращалась на своё место за портьерой, и то ковыряла пищу, то читала, то подслушивала. – Было время, когда дети прыгали бы от восторга, достанься им такой продукт питания.

– Благодарю, что поделились с нами, – заметил дядя Моффат, едва приметно закатывая глаза.

– И добро пожаловать в двадцатый век с современными холодильными установками, – кивнул мистер Риверс. – Нельзя ли просто продолжить эту игру, прошу вас?

И игра продолжилась, пока Уильям не обнаружил в свёртке дохлую мышь и не выменял на неё у Мелани серию книг про Нэнси Дрю, вызвав поток горьких слёз и вопль:

– Как же я ненавижу эту семью!

– Ха-ха, Мелани получила приз-подлянку, – распевал Уильям.

– Биллингстон отвечает за подарки, и каждый год он превосходит самого себя в выборе ужасного приза-подлянки! – торжествовал дядя Генри. – В прошлом году это был кусок заплесневевшего сыра. Что ж, Мелани, дорогая, похоже, ты останешься с дохлой мышью. До чего быстро могут перемениться жизненные обстоятельства! Вжик – и ты на вершине мира, а затем вжик – и уже нет. Уж на это никто меняться не станет. Так что игра закончена.

– Ох, Мелани, пожалуйста, не принимай это так близко к сердцу, книги ты можешь взять в библиотеке, – сказала библиотекарша из-за занавески. – Как я всегда тебе говорила, с читательским билетом ты никогда не останешься обездоленной.

– Она и так никогда не останется обездоленной, – заявил мистер Риверс. – Она – Риверс.

Но Мелани всецело отдавалась горю и ничего не слышала. Насколько можно было судить, бессвязные вопли сводились к тому, что ей просто хотелось победить.

Наконец тётя Хазелнат велела:

– Да помолчи же, Мелани, это просто игра.

Дядя Генри встал и провозгласил:

– Продолжаем!

И они продолжили. Для более активных игр они перебрались в гостиную.

Они играли в шарады. Они играли в «Статуи». Они играли в «Категории», в «Нарисуй и угадай», в «Гамруль». Биллингстон приносил всё новые и новые призы, словно из бездонного запаса. Руперт собрал гору призов. И каких! У него была железная дорога и тёплые зимние ботинки. Ботинки были ему велики на два размера, но это его не смущало. У него была снеговая лопата и членство в клубе «Печенье месяца». Радиоуправляемый самолёт. Целая стопка тёплых свитеров. А самое чудесное, он теперь мог впервые в жизни сделать подарки на Рождество членам своей семьи. Если Брауны и получали подарки, дарили их Джон и Дирк, и подарки эти в основном – точнее, исключительно – были котами.

Руперт сидел, погруженный в счастливые раздумья, кто что получит. Одному из младших братьев достанется железная дорога. Отец может взять себе радиоуправляемый самолёт. Руперт был уверен, что он ему понравится. Ему будет чем заняться в то время, как он смотрит телевизор. Свитера он поделит между всеми. Парочка больших подойдёт даже матушке. А для Джона и Дирка у него был плюшевый тигр и плюшевый лев. Они, конечно, подростки и слишком большие для мягких игрушек, но Руперт надеялся, что игрушечные звери заменят им живых кошек. А ещё у него теперь была серия книг о Нэнси Дрю, которую Уильям проиграл Мелани в игре, называвшейся «чёт-нечет», а Мелани была вынуждена отдать Руперту в игре, придуманной дядей Генри, которую он очень любил и называл «Пропади пропадом», потому что по её правилам каждый терял свой самый любимый приз.

Руперт пребывал в страхе перед Мелани с той самой минуты, как выиграл её книги, но дядя Генри заверил его, что Мелани всегда ужасающе ведёт себя во время игр, и ей только на пользу пойдёт, если она научится спортивному поведению, так что не нужно обращать на неё внимания. Если Мелани не возьмёт реванш, книги достанутся сестрёнке Элизе. Элиза любила по вечерам сидеть с Рупертом, и он придумывал для неё истории, чтобы отвлечь от холода. Истории не были особенно хороши. Кроме холода и голода, Руперту мало что довелось испытать в жизни, поэтому голод и холод, так или иначе, проникали в его истории, делая их бесполезными. Но теперь он сможет прочесть ей все книги про Нэнси Дрю. Эта мысль приносила ему бо́льше радости, чем всё, что произошло в этот день.