Читать книгу "Жена самурая - Марина Крамер"

– То есть веер – это больше орудие защиты? – не унимался Витя, и Акела удовлетворенно улыбнулся – ему нравился этот парень.

– Не совсем. Веер используется совместно с коротким мечом – танто. В этом случае веер используется как щит. Кроме того, открывая и закрывая веер, ты рассеиваешь внимание противника, и это тоже дает тебе преимущества.

– Спасибо, учитель, – паренек смущенно покраснел, и это не укрылось от Акелы.

– Не стесняйтесь спросить, даже если вопрос кажется вам глупым, – он обвел учеников взглядом. – Лучше лишний раз спросить и утвердиться в своем мнении, чем постесняться и пойти по ложному пути.

Завершив тренировку церемонией прощания, Акела прошел в душевую и долго стоял под холодной водой, подставив под струи изуродованное ожогами лицо. На душе было неспокойно и тревожно, вот уже несколько недель он не находил себе места. Происходило что-то, чему никак не находилось объяснения.

– Учитель, учитель! – вернул его к действительности голос Вити. – У вас звонит телефон!

– Да, спасибо.

Завернувшись по пояс в полотенце, Акела прошел в тренерскую и взял со стола мобильный. Звонила жена:

– Сашенька, извини, что отвлекаю тебя. Ты поздно сегодня вернешься? – голос был каким-то странным, напряженным.

– Я уже собираюсь уходить, значит, через час буду. Случилось что-то?

– Я не хочу по телефону… Ты возвращайся скорее, пожалуйста…

Она бросила трубку, и Акела обеспокоенно подумал, что все-таки произошло что-то, иначе Алька не позвонила бы ему – никогда не была истеричкой. Он наскоро оделся и поспешил на остановку.

Ольга

– Оленька, ты совсем ничего не ешь, – заметила Наталья Ивановна, наблюдая за тем, как вернувшаяся с дежурства дочь вяло возит ложкой по тарелке с супом.

Они сидели в маленькой кухне, где пахло борщом и жареной картошкой, а на подоконнике цвели фиалки и герань.

Ольга даже не услышала вопроса, продолжая думать о своем. Мысль об убийце-самурае разъедала ее изнутри, как раковая опухоль, Ольга не могла работать, не могла спать, есть…

Равнодушие оперативников задело ее, девушка не могла понять, как можно отмахиваться от версии, пусть даже она бредовая и неправдоподобная. Ведь в кино любая версия тщательно проверяется и отрабатывается…

– Ты меня не слушаешь, что ли? – Наталья Ивановна слегка толкнула дочь в локоть, и Ольга потрясла головой, отгоняя мысли:

– Нет, мама, слушаю…

– Тогда повтори, что я сейчас сказала! – потребовала она, и Ольга понурилась.

– Мам… ну, проблемы у меня на работе, никак не могу отвлечься, прости…

Наталья Ивановна понимающе улыбнулась. Конечно, она до сих пор не могла смириться и принять выбор дочери, однако ее увлеченность работой не могла не радовать. Ольга своей серьезностью напоминала отца – тот тоже считал, что свое дело нужно делать только с полной самоотдачей, иначе это уже не работа, а халтура. Но одержимость дочери порой пугала Наталью Ивановну – у нее совсем не оставалось времени на личную жизнь, не было любимого человека, даже просто какого-нибудь приятеля, с которым ходят в кино. А ведь пора бы уже подумать и о семье.

– Ты, Оленька, хоть бы сходила куда, – предложила она, убирая тарелку с почти нетронутым борщом и придвигая новую, с румяным картофелем.

– Куда? – не понял Ольга, беря вилку и замирая над очередным блюдом.

– Ну, не знаю – в кино там или на концерт какой…

– В кино… – повторил Ольга, чувствуя, как в голове зарождается какая-то мысль. – В кино, в кино… Мам, ты гений! – выкрикнула она неожиданно, поняв, что именно ей следует сделать, и принялась споро поглощать жареную картошку.

– Да что с тобой сегодня? – удивленно спросила мама, наблюдая за тем, как быстро исчезает с тарелки еда. – То сидишь и не ешь ничего, а то мечешь, как пять дней голодала?

– Потом, мамуля, все потом! – Ольга вскочила, чмокнула мать в щеку и убежала в прихожую, а через пару минут хлопнула входная дверь.

Ольга остановилась только у автобусной остановки, заметив, что вызывает удивленные взгляды прохожих, пошла медленнее, стараясь восстановить дыхание. Она твердо знала, куда направляется – в большой музыкальный магазин на центральном проспекте, там отличный выбор дисков и кассет с фильмами. Возможно, просмотрев что-то про самураев, она, Ольга, сможет найти ответ на мучивший ее вопрос.

В магазине Ольга даже растерялась сначала от обилия ярких коробок, но к ней уже спешила высокая стройная блондинка с копной кудряшек, кокетливо подобранных кверху ярким голубым шарфиком:

– Вам помочь?

– Да, если можете… Я ищу фильмы о средневековой Японии и, если возможно, что-то о современных самураях.

Продавец отошла к стеллажу, начав рассматривать выставленные там диски, а Ольга обвела взглядом просторный зал магазина и вдруг остолбенела. Прямо на нее двигалась неземная красавица, стройная, высокая, медноволосая, в дорогой норковой шубке дымчато-голубого цвета и высоких лаковых сапогах на тонкой шпильке. Что-то в облике женщины показалось ей смутно знакомым, узнаваемым… И этот жест, которым она небрежно отбросила за спину волосы… Ольга взглянула в лицо девушки и обомлела – Анжелка, Анжелка Сокольникова из параллельного класса! Вот так да…

– Анжела? – не очень уверенно произнесла она, протянув руку и коснувшись рукава шубки.

Девушка, уже начавшая рассматривать полки, обернулась и тоже ахнула:

– Ольга?! Ольга Паршинцева?! Ольга из одиннадцатого «А»?

– Ну да! – радостно подтвердила она, разглядывая старую знакомую с интересом. – Ну, ты изменилась, Анжела! Еле узнала, честное слово! Всегда была красавица, а теперь… просто высший класс!

Анжела кокетливо поджала губы и прищурила ярко накрашенные глаза:

– А ты, Олечка, все такая же… Милая девочка-зубрилка.

– Я уже не зубрилка, между прочим, – слегка обиделась Ольга, и Анжела рассмеялась:

– Не дуйся, я пошутила! Никогда не считала тебя зубрилкой, наоборот – удивлялась, откуда ты столько всего знаешь. Где работаешь, Олечка?

– В судмедэкспертизе.

Идеально выщипанные брови Анжелы от удивления выгнулись дугой.

– Это что же – с покойниками возишься?

– Боишься – от шубы трупами запахнет? – насмешливо спросила Ольга, кивнув головой на свою руку, так и замершую на мягком голубом мехе.

Анжела чуть смутилась, порозовела и помотала головой. Ольга улыбнулась и отпустила ее рукав:

– Странные существа – люди. Надо бояться живых, а мертвые вообще никакой угрозы не таят. Но что мы обо мне да обо мне? Ты-то как? Замужем, небось?

– И да и нет, – загадочно проговорила Анжела. – Это неинтересная тема, знаешь ли… Ты торопишься?