Читать книгу "Босх в помощь! - Юрий Поляков"

Через месяц я почти на одном дыхании написал эти стихи, которые и хочу в 100-летие нашего незабвенного Комсомола напомнить читателям.

Воспоминания о райкоме

Павлу Гусеву

Я был инструктором райкома,Райкома ВЛКСМ.Я был в райкоме словно дома,Знал всех и был известен всем.

Снимая трубку телефона,Я мог решить любой вопрос:Достать молочные бидоныИ провести спортивный кросс.

О, как я убеждал умело,Старался заглянуть в нутро.Когда ж не выгорало дело,Грозился вызвать на бюро!

К полночи доплетясь до дома,Снопом валился на диван,Как будто я построил домнуИли собрал подъёмный кран.

Оговорюсь на всякий случай:Я знал проколы и успех.Да, я инструктор был не лучший,А всё же был не хуже всех!

Как говорится, по другомуТеперь я ведомству служу,Но в переулок тот, к райкому,С хорошей грустью захожу.

Здесь всё в дыму табачном тонет,Как прежде, срочных дел – гора.И, словно взмыленные кони,Проносятся инструктора.

Мальчишечка звонкоголосыйКричит, настойчив и ретив:– Вы не решаете вопросы!А для чего тогда актив?..

И, трубку положив сердито,Он, хмурясь, остужает пыл.Ещё всё это не забыто:И я таким недавно был!

Предполагал успеть повсюду,А в голосе звенела сталь,Но я таким уже не буду– Смешным, напористым…А жаль.

(1981)

Октябрь, 2018 год

Космос комсомола

Комсомолу – сто лет. Век назад он создавался как Коммунистический союз молодежи, молодая гвардия мировой революции со всеми положенными коминтерновскими и даже троцкистскими «прибамбасами». Потом, с годами он стал просто комсомолом, без расшифровки, стал одним из ярчайших феноменов Советской цивилизации.

Новое – это понятое старое. Год от года мы всё внимательнее вглядываемся в великий и противоречивый советский опыт. Кое-что уже востребовано и вернулось в практику, до чего-то еще не доросли. Например, до Комсомола. Вероятно, по этой причине 100-летие Комсомола Кремль не решился отмечать как общегосударственную дату, видимо, не захотел напрягать отношения с российскими либералами – политическими протагонистами США. Мне и прежде в юбилейных эфирных спорах с людьми, страдающими острой формой либерального психоза, приходилось всерьез доказывать, что Комсомол и гитлерюгенд не имеют между собой ничего общего. Оппоненты очень удивлялись, недоумевая, почему автор повести «ЧП районного масштаба» упорно защищает то, что некоторое время назад сам же обличал? Но тот, кто критикует, чтобы улучшить, и тот, кто критикует, чтобы уничтожить, никогда не поймут друг друга.

Комсомол, как и всю Советскую власть, нельзя рассматривать и оценивать вне жестких исторических вызовов, брошенных нашей стране в начале XX века. Телодвижения двух борцов, сплетенных в схватке на ковре, абсолютно логичны и понятны. Но попробуйте мысленно убрать одного из спортсменов – и тогда яростные барахтанья оставшегося покажутся какой-то брутальной бессмыслицей. Однако именно так часто судят Советскую эпоху в целом и Комсомол в частности, забывая, что чрезмерность государственного принуждения была не ядовитым плодом чьей-то злой воли, а единственным способом сохранить, сплотить и модернизировать разрушенное Отечество.

Комсомол, рожденный революцией для молодого разрушительного буйства, очень скоро, повинуясь исторической логике, превратился в союз созидателей. Он помогал полуграмотному юношеству приобщаться к знаниям, консолидировал молодежь для восстановления испепеленной экономики, поднимал на защиту Отечества от фашизма, принимал активное участие в осуществлении громадных проектов – таких, как Магнитка, Братск, БАМ, Тюмень… Плодами комсомольских трудов, во многом бескорыстных, пользуются ныне не только олигархи, но отчасти и мы с вами.

Да, Комсомол являлся надежным помощником КПСС. Но поверьте мне, как очевидцу: самостоятельности у этого «помощника» было куда больше, чем сегодня у некоторых парламентских партий. Да, Комсомол жил и действовал под стягом коммунистической идеологии, которая тогда считалась передовой, между прочим, не только в СССР. А возможно, и была для своего времени таковой. Устарела? Наверное… Но ведь буквально на наших с вами глазах усыхает вчера еще казавшийся вечнозеленым либерализм, увитый пожухшими орхидеями свободы слова! Поэтому про то, кто «передовитей», давайте поговорим лет через сто, как любил выражаться певец «боевого КИМа» Маяковский.

Принято считать, что ВЛКСМ, пораженный внутренним кризисом, изжил себя и бездарно распался вместе с Советским Союзом. Но это далеко не так. Действительно, в 70-е годы обострилась давняя бюрократическая болезнь, выражавшаяся в пустословии и отрыве аппаратчиков от рядовых членов организации. Собственно, по этому поводу я и возмущался в своем «ЧП». Однако сей недуг имеет абсолютно внеидеологическое происхождение и характерен для всех сложных организационных структур. Сегодня такой же болезнью страдают, например, крупные банки и госкорпорации, Но даже впавшие в самое густопсовое «комчванство» комсомольские вожаки прежних лет никогда не получали к Новому году бонусы в пару миллионов долларов. Почувствуйте разницу!

Созданный для экстремальных исторических нагрузок, Комсомол в обстановке стабильности, именуемой также «застоем», зачиновничал, заскучал, заформализовался. Но ведь и в мирной армии угодливый ординарец ценится дороже боевого командира. Тенденция, однако… Зато, как только после 1985-го страна стала меняться, Комсомол ожил, начал не на словах, а на деле, не по Горбачеву, а по уму, перестраиваться: он стремительно деидеологизировался, дифференцировался, ориентируясь на разные социально-образовательные группы молодежи, экономически обосабливался от государства. Молодая предприимчивость на глазах превращалась в предпринимательство, а организационная работа все больше походила на менеджмент. Вот почему среди богатеньких российских «форбсов» столько выходцев из Комсомола, который мог бы выжить и остаться. Но перед элитой, предавшей страну, была поставлена задача – уничтожить Советскую цивилизацию. Она приказ выполнила и уничтожила. Вместе с Комсомолом.

ВЛКСМ, с одной стороны, был массовой молодежной организацией, а с другой – кузницей государственных кадров, о чем теперь вдруг вспомнили и завели свою «президентскую тысячу». Человек, поднявшийся по ступенькам комсомольского аппарата, неизбежно, за редким исключением, становился убежденным державником и получал уникальные навыки руководящей работы. Катастрофа 90-х во многом объясняется тем, что проводить сложнейшие реформы поручили вольным завлабам, а не новому поколению профессиональных организаторов, давно уже поднявшихся над устаревшими догмами и стереотипами. Их все равно призвали, но позже, когда надо было спасать страну. Поскреби сегодня крупного хозяйственного, административного или политического деятеля, найдешь бывшего комсомольского работника. Одна только беда: кузница эта давно остыла, а заготовки кончились…